Юная Венера (сборник) - Тидхар Леви

– Я сожалею, что помешал вашим исследованиям, – сказал он Кате. – Но два дня назад станция послала тревожные сигналы и с тех пор не выходила на связь. И хотя мы не ближайшее к ним судно, но можем добраться туда раньше других.

Он совсем не выглядел сожалеющим; наоборот, он, кажется, был доволен. Дородный, плечистый, крупноголовый мужчина в тропической форме ВКФ – синие шорты и куртка с коротким рукавом поверх тельняшки. Его холодная снисходительность напомнила Кате преподавателя анатомии, отличающегося садистскими наклонностями по отношению к студентам, который любил внезапно срывать студентов со скамьи, вручать им непонятную кость и требовать, чтобы они назвали ее и определили, какому животному она принадлежит.

Капитан Чернов был подчеркнуто вежлив с Катей, но даже не старался скрыть свое презрение к ее работе, к ее сотрудничеству с американцами и союзниками тех, англичанами. Он был героем военной кампании против американских либертарианских пиратов, закончившейся десять лет назад, когда им были проведены смелые и неожиданные рейды, в результате чего был взят в плен особо кровожадный главарь. Общественное признание его заслуг означало, что ВКФ не может наказать его за невыполнение приказов начальства, поэтому Чернову дали медаль и сплавили в прибрежный патрульный корпус, где он с тех пор и находился.

Когда Катя спросила, что ему передали со станции, он с легкой усмешкой оглядел ее и только тогда ответил:

– Если сообщение верно, то вам там будет интересно. Шахтеры утверждают, что были атакованы монстрами.

– Монстрами? Какими монстрами?

– Скорее всего американскими, – сказал капитан. Как обычно, он отвечал ей через плечо, как бы указывая, что ее статус на его судне недостаточно значим. – Но если там действительно монстры, а не какой-нибудь трюк янки, то вы можете быть там полезны. А до тех пор постарайтесь не мешаться под ногами. Мои люди должны подготовиться к любым неожиданностям.

Экраноплан преодолел две тысячи километров всего за пять часов. Катя изучала снимки, сделанные с беспилотника, сортировала их по категориям и сделала несколько предварительных измерений. Она в одиночестве ела скудный обед в длинной рубке пищеблока (который при необходимости мог использоваться и как корабельный госпиталь), мысленно составляя в комитет Международного года биологии, Институт биологии моря и в Министерство обороны грозные жалобы, которые, как она хорошо понимала, никогда не будут отправлены.

Тщательно готовься к бою, но борись с противником только в пределах своей головы, как любила говорить ее мать. Не было еще на свете правдолюбцев, считала мама, которые ушли воевать и не проиграли.

В стакане воды перед ней расходились круги от вибрации двигателей.

Катя думала о монстрах, которые якобы напали на шахтеров Макаровской станции. Мелководные моря Венеры изобиловали экстравагантной живностью – рыбы-луны, гигантские кальмары, псевдочерепахи и прочие, но на северном континенте, контролируемом американцами, было обнаружено всего несколько видов крупных животных, как и на тысячах островов, подводных гор и атоллов Южного полушария. Так что открытие крупного хищника, способного убить человека, станет переворотом в понимании местной биологии. Что же это за животное? Мириады рептилоидов, охотящихся стаями? Или какой-то суперкрокодил? Или, может, просто как предположение, что-то совсем невозможное тут, вроде тигра или волка.

Она вернулась к работе, подсчитывая своих рыб, измеряя, отслеживая индивидуальные особенности… пытаясь извлечь как можно больше информации из ограниченного числа наблюдений. В какой-то момент она заметила, что вибрация двигателей ослабла. Экраноплан был снова на плаву, перемещаемый вспомогательным двигателем, и нос судна терялся в облаках густого тумана. Капитан Чернов находился уже снаружи, на маленькой передвижной смотровой площадке позади кабины, вместе со старшим помощником. С пистолетами на поясе они внимательно вглядывались в длинную темную береговую линию, появляющуюся из тумана: берег таинственного экваториального континента.

Два миллиарда лет назад, в прошедшую эру великого дрейфа литосферных плит, миллионы тонн расплавленной магмы из Венерианской мантии поднялись на поверхность через длинные трещины в коре, протянувшиеся с севера на юг планеты. Выбросы лавы и различия в условиях кристаллизации минералов сформировали огромный геологический бассейн из отдельных слоев, в том числе целые рифы титаносодержащих магнетитовых габбро, гигантские залежи олова и железа. Пласты наклонились, размылись и частично утонули, на поверхности находился только край бассейна, узкий континент, протянувшийся вдоль половины экватора Венеры. Большая часть его вулканических хребтов, солончаков и пустынь были территорией раскаленной, безводной и совершенно непригодной для жизни, но холодные морские течения и постоянные облака тумана, образующегося в течение длительных суток, сформировали и поддерживали экосистему, которая не встречалась больше нигде на Венере. Народная Республика построила там несколько шахт, добывающих титановую и оловянную руду, медь, серебро, платину и висмут, и пыталась расширять производство в северные пустыни континента.

Загадочный берег, к которому приближался экраноплан, терялся в тумане. Куда бы Катя ни бросала взгляд, в воздухе вспыхивали и переливались радуги, вызванные преломлением в капельках тумана перламутровых отблесков солнца. Душный, липкий жар турецкой бани окутал ее, как мокрое полотенце. Шум двигателя и плеск волн неестественно громко отдавались в глухой тишине. И что-то эхом откликалось вдалеке: слабо, отчетливо и непрерывно.

– Не вижу никаких монстров, – сказал Владимир Чернов, обращаясь к Кате. – Но я определенно что-то слышу. Вы это тоже слышите, доктор? Можете высказать свое профессиональное мнение?

– Звучит словно собачий лай, – ответила Катя. – Есть у них собаки?

– Не думаю. Свиньи есть. Чтобы поедать кухонные отбросы и чтобы была свининка на стол. Шахтеры тут украинцы. А все украинцы любят свинину. Но, если данные правильны, собак у них нет.

– Ну, звук больше похож на собачий лай. Может, кто-то тайком привез своего домашнего питомца. Или тут полагаются сторожевые псы, а в документах это не было зафиксировано, или бумаги потерялись.

– Может быть. А может, это монстры, которые едят людей и лают по-собачьи, – ответил капитан. На его шее висел огромный бинокль скорее как символ его статуса: в таком тумане использовать его было бессмысленно.

– Это будет чем-то новеньким для науки, – сказала Катя, игнорируя его скрытую издевку.

– Наука еще всего не знает. Не потому ли вы изучаете рыб, доктор? Не только чтобы дружить с американцами, но и потому, что хотели узнать нечто новое. Мы на краю неизведанного континента. Наверняка тут найдется для вас работа.

– Может, это действительно собаки. Американские гончие, – произнес старший помощник.

Это был коренастый седой человек с презрительным взглядом, который уделял Кате еще меньше внимания, чем капитан Чернов. Но по крайней мере это была открытая неприязнь, не имеющая в отличие от шовинистических пережитков в Институте морской биологии ничего общего с тем, что она женщина, – женщина, высказывающая собственное мнение и не желающая признать свою неполноценность. Нет, их, конечно, возмущало ее присутствие, потому что у комитета IBY было много врагов в правительстве, и, если этот шаткий союз науки и противодействия войне рухнет, в грязи окажутся все, кто был с ним связан. Именно поэтому боссы в Институте назначили Катю в проект «Рыба-луна», и именно поэтому она должна была добиться успеха.

– Собаки, свиньи, монстры – разберемся. Причем в самое ближайшее время, – сказал Кате Чернов, на этот раз повернувшись к ней лицом. Лед презрения, которым он окружил себя, уже несколько растаял. Он стал спокойным, почти веселым. Это была работа военно-морских сил: он мог больше не считаться с Катей и ее комитетом. – Если американцы еще не тут, не скрываются и не выжидают в засаде, мы скоро с ними встретимся. Они подтвердили, что перехватили сигнал бедствия. Утверждают, что хотят помочь. Тут нет взлетно-посадочной полосы, слишком неровный ландшафт. Много хребтов и пиков. Так что сообщение только по морю. Один из наших фрегатов подойдет сюда в течение трех дней, но американское исследовательское, как они себя называют, судно придет сюда уже завтра.