- Только без глупостей, я буду за тобой следить, - бросает он мне напоследок.
Захрипела, жадно глотая воздух ртом. Перед глазами прояснилось. Страшный коридор исчез и я снова в той же комнате, где очнулась первый раз. Брюнет только куда-то исчез, остался один светловолосый красавчик.
- Милли? Вам плохо? Может мне провести еще один сеанс восстановительной терапии?
Я диким взглядом оглядела еще раз комнату и поняла, что попала. Причем конкретно.
2. НОВАЯ ЛИЧНОСТЬ.
В памяти вспыхивали яркие образы, и я их узнавала и могла назвать что это. Но откуда я это могла знать? Если только…
- Я могу встать?
- Конечно, милли, - но он не торопился мне помочь. – Подождите немного, я вызвал вашего андропа. Он поможет вам добраться до вашей каюты.
Каюта? Да, каюта! Я на огромном круизном лайнере – напомнила мне моя новая память. Личная каюта. Сервис высшего уровня. Андроп последней модели, прикрепленный к моей персоне. А сама я – Теона Ларин…
Нет! Я Женя! Жека! Женечка! Не Теона. Да что со мной твориться? Я схожу с ума?
- Вам нужно какое-то время соблюдать щадящий режим. Все инструкции я скинул андропу. Он будет следить за их исполнением. И пожалуйста, милли Ларин. Не делайте больше необдуманных поступков. Иначе нам придется приставить к вам дополнительного… хмм… помощника, - запнулся он. – Ваша безопасность в полете, приоритетная задача. Мы отвечаем за каждого пассажира.
В полете? Он сказал в полете? Да, дурочка! Это же космический круиз! Насмешливо всплыло в мозгу. Очуметь! Космический круиз? Для меня? Ничего себе отпуск у меня намечается… Вернее у Теоны…
Очнись, Женька! Вспомни того мужика, что тебя чуть не задушил. Ты здесь явно не для отдыха!
Я никак не могла рассортировать свои воспоминания от чужих. Они наслаивались, накладывались одно на другое. Перемешивались. Кто я в итоге? Женя с Земли или Теона с центрального сектора Содружества миров? Что настоящее, а что нет? Может, я и в самом деле брежу сейчас на больничной койке, в районной больнице под капельницей?
Странно, но истерики не было. Я вполне спокойно восприняла окружающую действительность. Наверно, еще не до конца поверила в нее.
Рядом зажужжало, зашуршало и мелодично звякнуло. Я повернула голову и увидела странное чудо-юдо. Робот-снеговик, окрестила его тут же. Три белых шара нанизаны друг на друга в знакомой с детства последовательности. Тонкие ручки манипуляторов и схематически выведенный на верхний шар рисунок глаз, носа и рта. Вот прямо как будто ребенок рисовал. Палка, палка, огуречик… а тут точка, точка, закорючка.
Мой личный андроп. Вспомнила я. Нарисованный рот изобразил улыбку, а руки-манипуляторы шустро ухватили меня за талию и осторожно поставили на пол.
- Милли, возьмите ваш коммуникатор. Обращайтесь в случае любого странного изменения в вашем самочувствии. Это важно. Капитан Ларк вас проводит…
Что? Этот мрачный брюнет, и есть капитан? Я нервно сглотнула и скосила глаза на дверь. Вот он, мое задание. Высокий, накаченный брутал с презрительно-снисходительным взглядом темных глаз. Смотрит на меня как на букашку. Нет. Хуже. Как на противного таракана, которого хочется раздавить не разглядывая.
Брр… и это вот его мне - Теоне надо соблазнять? Боже! Хочу обратно! Ну его нафиг этот круиз!
Пол был холодным, ледяные иглы сразу впились в незащищенные ступни. Я зябко поджала босую ногу. И как мне прикажете идти? На мне только странная накидка до середины бедра бледно голубого цвета, да одноразовое белье, судя по ощущениям. Я растерянно оглянулась. Блондин заметно смутился, проследив глазами причину моего дискомфорта.
- Прошу меня простить, милли Ларин. Я совсем забыл, - но в голосе у него не звучали виноватые нотки. Слишком спокойно это произнес.
Он склонился над моим андропом и что-то на нем нажал. Робот встрепенулся, загудел и выдвинул широкое сиденье, а внизу удобную подставку для ног. Чудо-агрегат! Вот бы мне домой такой же! Дом? А где мой дом? Я напряглась, пытаясь вспомнить.
В голове мешанина образов. Все тело чешется, словно от чесотки, пальцы заледенели, к горлу подступает тошнота, а еще эта странная реакция от мужчин. Доктор же должен провести осмотр, удостовериться, что со мной все в порядке. А он ко мне даже не приблизился, не прикоснулся ко мне, словно я чумная какая. Странное место и странные здесь люди. Не знаю откуда у меня эта уверенность, но я это точно знаю.
И все же, почему я так отстраненно все воспринимаю? Спокойно, даже равнодушно, позволяю андропу подкатиться ко мне, усадить и вывезти из мед.кабинета. Почему все так до странного привычно для меня? И эта обстановка и эти люди вокруг, будто я их знаю. Но я же вижу их в первый раз! В этом я уверена!
Я схожу с ума или у меня раздвоение личности?
На один вопрос я все же получила ответ.
- Милли Ларин, я добавил вам успокоительное, в качестве профилактической меры. Если будут неприятные эффекты, сообщите мне, пожалуйста.
Вот сволочь блондинистая! Тут же вскипели во мне эмоции. И он так как бы между прочим мне это заявляет? Странные эмоции. Не мои… Опять словно кто чужой в мозгу подселился. Я то спокойная сейчас, как море в штиль.
Сильное мне успокоительное подмешали. Интересно, что будет, когда его действие закончится? Я безучастным взглядом провожала все новые и новые широкие коридоры, по которым меня провозили. Смотреть пока было особо не на что. Белые или голубоватые стены, тонкая нить подсветки по потолку и плинтусам.
Как они ориентируются в этом лабиринте? Ничего же не понятно! Все одинаковое!
- Мы следуем по техническому этажу. Не стоит волновать остальных пассажиров. Ваш случай крайне неприятный и может породить нежелательные слухи. Я надеюсь, вы воздержитесь от обсуждения. Для вашей же пользы, - вдруг нарушил молчание капитан.
Сказал, как обрубил. И опять эти резкие приказные нотки в голосе.
А я задумалась еще больше. Наверно, мне стоит пока помалкивать и больше слушать. А еще мне нужно разобраться, наконец, со своей головой. Почему мне кажется, что в ней сейчас сидят две совершенно разные личности?
3. КАПИТАН.
Робот катил меня плавно и достаточно быстро. Сиденье было удобным. Мне даже показалось, что оно мягко изогнулось и приняло более удобную для меня форму. Капитан пристроился позади и молча сопровождал моего добровольного носильщика. Я слышала только его тяжелые шаги. Он словно конвоировал меня на расстрел, не иначе. Почему-то возникла такая странная ассоциация. Меня радовало его отсутствие перед глазами, потому что видеть его презрительно скривившееся лицо было неприятно.
