Простые случайности (СИ) - "Pink bra"

Еще три дня я, можно сказать, отдыхал. Валялся целыми днями на койке. Радовался, что на работу не гонят. Стоять у конвейера я точно не смог бы.

А на четвертый день меня отвели в административный комплекс. Скандал, оказалось, вышел знатный. Я и не ожидал, что такой шум поднимется. Думал, замнут по-тихому. Но, похоже, информация ушла за стены заведения.

Вместе с юристом, что должен был расследовать инцидент, прибыл корреспондент.

– Скажите, Ларни, как вам удалось побить шестнадцать омег? – выкрикивал он откуда-то из коридора. Ко мне корреспондента не допустили, а омеге явно хотелось получить сенсацию. – Имперские омеги выносливее и сильнее федеральных? Вы проходили специальный курс обучения? – пытался получить ответы ушлый омега.

– Ваше право не отвечать на его вопросы. Хотя я бы рекомендовал что-то сказать в своё оправдание, – пробормотал юрист, вычитывая файлы у себя на комме. – В противном случае, он сочинит такое, что ваша защита не сможет оправдать даже то, чего не было, – продолжил советовать пожилой омега.

Хм.. Корреспондент приехал за сенсацией? Сейчас я ее устрою!

– Можно официальное заявление? – уточнил я.

Пронырливый журналист тут же сообразил, что это для него разрешение, и сразу проскочил в комнату.

– Итак, ваше заявление, – включил все записывающие приборы омега. – Вы можете описать причину, побудившую вас так поступить со своими друзьями? Что вы собирались делать дальше? Насилие практикуется в империи? – засыпал меня вопросами корреспондент.

– Я сказал, что хочу сделать официальное заявление, а не выслушивать ваши фантазии, – резко оборвал я поток красноречия.

– Весь во внимании, – с выражением полного счастья на лице застыл омега, подвинув камеру ближе.

– Я, лейтенант имперского десанта Ларни Иска, хочу заявить о вопиющих нарушениях норм содержания военнопленных.

После этой фразы юрист оторвался от комма и с недоумением уставился на меня.

– Вы омега? – все же нашел он в себе силы на вопрос.

– Ваша пропаганда о положении омег в империи сфабрикована землянами. Я родился и вырос на Анланте. Закончил техническую Академию дальних полетов. Служил на звездолете имперских войск в качестве техника. Подтверждение моих слов вы можете получить у адмирала Эрвина Артэма и его команды.

Насчет подтверждения от адмирала я сильно сомневался, но попробовать стоило. Пока будут разбираться, может, что-то изменится к лучшему. Вряд ли меня обменяют на пленных. По сути, я сам сбежал с имперского флота. Но почему-то казалось, что хуже не будет.

Юрист после моего выступления замер. Зато корреспондент начал бодро щелкать у себя на комме.

– Симмар, быстренько перешли запрос адмиралу: правда ли Ларни Иска – имперский лейтенант? Палини, готовь первую страницу новостей. Ромашик, потряси военных, скинь мне все нормы содержания военнослужащих.

– Я так понимаю, что статус ваш в случае подтверждения информации изменится? – поинтересовался юрист. – Мои коллеги скоро будут в пути. Но вы можете продолжать свое заявление, я подключу его к делу.

– На меня было совершено групповое нападение. После избиения мне никто не оказал медицинскую помощь. Администрация и охрана ничего не предприняли для предотвращения конфликта. Камер наблюдения внутри корпуса не имеется.

Я принялся перечислять те обиды, что накопились за время моего пребывания в Работном Доме.

– Вопрос: почему вы не сообщили о себе еще до вынесения приговора? – поинтересовался юрист, когда я смолк. А у корреспондента ушки чуть не торчком встали.

– Меня не допрашивали, а поставили перед фактом. Такое впечатление, что Федерация воюет с Империей за право потом посадить всех омег из борделей в тюрьму. Я понимаю, что в Федерации проституция строго наказывается. Но почему меня отнесли к этой категории? Даже принятый в имперской армии блокиратор запахов посчитали нарушением ваших федеральных законов. Здесь я неоднократно сообщал выделенному нам психологу о своем статусе.

Про то, что не сказал психологу свое звание, я говорить не стал.

Юрист еще послушал меня и заявил, что подождет коллег-альф где-то снаружи. А мы с корреспондентом остались наедине.

– Ларни, – придвинулся ко мне ближе омега, – все же расскажи, как ты покинул имперский звездолет и почему попал к федералам? Хотелось бы не только сенсацию, но и интересный сюжет.

– О! Это была романтическая история, – решил я воспользоваться моментом по полной. – Меня как техника сопроводили к местам заключения пленных альф проверять оборудование. И вдруг, – я сделал театральную паузу, – я ощутил запах своего истинного альфы.

– Неужели? – всплеснул руками корреспондент.

– Влюбился сразу. И видеть в плену своего альфу не смог. Помог сбежать ему и команде. Но разлука с истинным была не для меня. Во время очередного боя я захватил шлюпку и прибыл на корабль федералов.

– А что адмирал? – горел от нетерпения омега, одновременно щелкая пальцами по кнопкам комма.

– Его на тот момент уже не было на звездолете. Но потом мы встретились.

– Он сразу сказал тебе, что расстанется со своим женихом? – выпытывал детали омега.

Упс… оказывается, у адмирала и жених где-то имеется? Не знал. Но подправлять сказочку было поздно. Потому так «честно» и заявил, что был не в курсе наличия жениха. В общем, от темы побоища в Работном Доме мы ушли далеко. Корреспондент вытряс из меня почти все, что я мог сообщить, и с блаженной улыбкой на лице откинулся на спинку стула.

– Симмар, нарезай пока основное в записи, – начал давать указания своему коллеге омега. – Сегодня выдаем сенсацию о содержании военнопленного омеги. А завтра разбомбим род Сока.

Юрист, что ходил по своим делам, как раз вернулся. Еще и медиков привел. Я тут же заверил корреспондента, что ничуть не стесняюсь и могу раздеться до белья.

За три дня синяки и ушибы на теле «расцвели» различными оттенками. На спине я только чувствовал огромную гематому, но видеть не мог. Зато у корреспондента разом закончились слова.

От легкомысленного выражения и следа не осталось.

– Симмар, вид со спины обязательно прикрепи к основной информации, – велел омега и всхлипнул.

И даже сообщение медиков, что начали меня сканировать, о том, как мне повезло, и внутренние органы не пострадали, не помогло. Омега откровенно рыдал, разглядывая мою многострадальную тушку.

– Засажу, всю администрацию Работного Дома засажу, – прошипел омега напоследок. – Меня, кстати, Илюхой зовут, – вспомнил, что не представился, корреспондент. Пожелал мне удачи и пообещал, что мы вскоре встретимся.

Очень надеюсь, поскольку меня опять вернули в камеру, где я провёл последние три дня.

========== Часть 17 ==========

Запись сенсационного репортажа Илюха потом показал. Юрист добился, чтобы меня перевели из Работного Дома в одно из ближайших подразделений планетной защиты и выделили мне место в гостинице для персонала. Вот туда и пришел Илюха.

Омега явно был лучшим в своем деле. Даже мне, как непосредственному участнику событий, хотелось рыдать. Самое интересное, что адмирал уже успел прислать сообщение. Подтвердил то, что я был лейтенантом.

А дальше начались юридические сложности. Военнопленным я не являлся. Скорее перебежчиком. В любом случае, отправлять меня в Работный Дом не имели права. Илюха обещал, что проедется со своей командой по этим Домам и проверит содержание в них омег.

Я же ждал встречи с адмиралом. Мне ему много чего хотелось сказать. Вернее, наорать и предъявить претензии за все случившееся. Адмирал уже прилетел, и я ждал его с нетерпением. Но когда аромат морского бриза окутал меня, то все мысли и обиды разом исчезли. От осознания этого факта стало так горько, что я не смог сдержать слез.

– Ну что ты, маленький храбрый лейтенант, – поглаживал меня по голове альфа.

– Как ты мог? Как ты мог? – повторял я, непроизвольно прижимаясь к адмиралу.

– Не я, – вздохнул любимый альфа. – Мы же к главнокомандующему улетели. А глава службы безопасности все и провернул. Да так, что я и следов не смог найти. Куда делся омега, никто сказать не мог. Пропал. Испарился, как будто тебя и не было. Мы на той станции все перевернули, когда вернулись. Кто же мог подумать, что тебя как правонарушителя оформили.