Дайджест. Фантастика - Ольховская Влада

– Да, это я что-то промахнулся… Какой тогда подойдет?

Мира молча кивнула на один из стоящих рядом челноков – не слишком больших, однако покрупнее «Ястреба». Если разведывательный истребитель, острый, стремительный, сразу производил впечатление хищника, отлитого из металла, то эти кораблики больше напоминали то ли жуков, то ли аквариумных рыбок.

С такими Рино обычно не связывался: они ведь неуклюжие, да еще и тошнотворно медленные… Он не выдержал, нахмурился, и Мира истолковала его реакцию неверно.

– Ты не умеешь их водить?

– Я все водить умею! – оскорбился пилот. – Просто не все люблю.

– Тогда приготовься терпеть душевные муки, потому что только этот и подойдет!

Им достался челнок «СМ–2100», предназначенный в основном для перелетов от станции к сопровождающим ее кораблям и обратно. Но и для выхода в открытый космос он, в принципе, подходил, хотя риск был такой, что и думать об этом не хотелось. Отговаривать свою спутницу Рино все равно не стал: она бы не вызвалась на такое, если бы в чем-то сомневалась.

Разрешение на полет им никто не давал, однако и блокировку не поставили. Получается, тот мужчина не добежал еще с кляузами куда следует… А может, просто постеснялся, явно же все произошло из-за его ошибки!

Скафандр Мира натягивала уже на корабле. Рино же в это время выводил челнок к люку – туда, где поджидала знакомая чернота. Или не знакомая? Иронично… Он осознал, что, возможно, стал первым человеком, выведшим малый корабль в галактику Китрон, только минуты через две после начала полета. Хотя это и не мудрено: пока что их окружение не отличалось от привычного Рино космоса.

Ну а потом философствовать уже не получалось, его внимание перетянула на себя рация, неожиданно развизжавшаяся голосом его непосредственной руководительницы.

– Бернарди, вы что себе позволяете?! Это немыслимо! Как вы посмели!

Она злилась вполне искренне, а Рино вдруг почувствовал, что ему хочется рассмеяться. Она даже сейчас настолько его опасалась, что обращалась как к равному! Его прошлые руководители использовали куда более короткие и менее цензурные определения в его адрес. А эта… Как будто собирается кого-то избивать – но двигаясь при этом на цыпочках.

– Я просто оказываю содействие, – невозмутимо отозвался Рино. Он смотрел то на Миру, которая перешла к самой интересной части переодевания, то на маяк, серебристо поблескивавший впереди.

– Вы бы сначала разобрались, кому собираетесь оказывать содействие! – издевательски заявила Фиона. – Эта женщина занимается бытовым обслуживанием, ее сфера ответственности – делать так, чтобы кулинарные машины прогревали суп до нужной температуры!

– Вот сейчас одна машина в космосе даже суп прогреть не может. Будем исправлять.

– Бернарди, вы издеваетесь надо мной?!

– Нет, конечно, – убежденно соврал Рино. – Кажется, тут помехи со связью…

– Не смейте отключать рацию!

– Что говорите? Не слышу, помехи жутчайшие просто!

– Бернарди!

– Ох, пропадаю!

Развлекаться ему надоело, и он попросту отключил связь. О том, чтобы прислушаться к словам Фионы и вернуться на «Виа Феррату», он даже не думал.

Он видел: Мира знает, о чем говорит, она в себе уверена. В моменты всеобщей суеты такая уверенность резко взлетает в цене. Это вовсе не исключало, что она действительно работает на станции простым бытовым механиком. Рино прекрасно знал: звания и должности далеко не всегда раздают за реальные заслуги.

Взять хотя бы Фиону… Более неприспособленное существо в роли своего начальника Рино и представить не мог. Насколько он сумел выяснить, на повышение она пошла в рамках программы поддержки. Фиона была родом то ли из Финляндии, то ли из Эстонии, то ли из Латвии… Это не принципиально, важно то, что во флоте давно уже существует программа квот для «малых космических наций», которой обычно пользуются не самые талантливые, а самые предприимчивые.

Вот поэтому Рино доверял делам, а не словам.

Когда они добрались до маяка, Мира завершила подготовку, но обнаружилась неожиданная трудность: на борту не было страховочного каната. По крайней мере, полноценного, для людей. Нашелся только тонкий металлический трос, на таких обычно грузы поднимали и спускали. Да и то в условиях станции! Рино не брался сказать, как поведет себя такая игрушка при попытке выйти в открытый космос.

Похоже, придется все же отступить… Можно даже сказать Фионе, что это он ее послушался, пусть порадуется. Как вариант, она порвется от восторга, хоть что-то смешное за день произойдет!

Но в том, что починка маяка отменяется, Рино был уверен ровно до тех пор, как Мира закрепила трос на поясе скафандра.

– Ты что делаешь? – удивился он.

– Что и собиралась.

– Слушай, уже очевидно, что я повышенной осторожностью не отличаюсь, но… Это слишком! Нужно вернуться на станцию и взять страховку, это займет не так уж много времени!

– Если бы речь шла о полете туда-обратно – да, – кивнула Мира. – Но теперь представь всех механиков, которые повиснут у нас на ногах, едва мы окажемся внутри. Нам не позволят попробовать второй раз.

– Зачем им это?

– Чтобы не утратить право говорить, будто маяк был сломан с самого начала, а не они все испоганили!

– И ты готова рискнуть жизнью ради какого-то дурацкого маяка?

– Нет. Я готова рискнуть жизнью, чтобы у нас на станции работали как надо, а не как получится!

Он все равно до конца ее не понимал, но это было и не важно: он видел, что она не отступит. И Рино готов был ей помочь.

Хотя задача получилась не из легких. «СМ–2100» – модель примитивная, громоздкая, она изначально не предназначалась для того, чтобы застывать в космосе. Рино оставалось только летать по малому кругу над маяком, и даже это требовало предельного контроля. Одно неверное движение, несвоевременное увеличение или уменьшение скорости – и все пропало…

Но если ему было трудно, то его спутницу поджидал настоящий ужас. Камера, установленная в салоне, позволила Рино наблюдать, как открылся люк – а за ним поджидала тьма. Да, развеянная светом далеких и близких звезд, но все равно абсолютная, такое вот странное сочетание. Может потому, что у нее не было границ – и жизни тоже не было. Для человека это смерть в чистом виде, как ни крути.

Мира должна была все это понимать. Скорее всего, она и понимала – но все равно прыгнула. Быстро, уверенно, без колебаний. Рино сомневался, что сам смог бы сделать это так же безупречно. В этот миг от гибели Миру защищал только скафандр, такой тонкий, созданный для привычного космоса, не для Сектора Фобос…

Хотя отличия были не всегда и не везде. Похоже, эта часть запретной территории никакими аномалиями не отличалась, потому что скафандр нагрузку выдержал. Тонкая светлая фигурка скользнулся через черноту и вполне ловко закрепилась на серебряной поверхности маяка.

Она-то справлялась, но Рино куда больше беспокоил трос. Эта проклятая штука натянулась до предела, непонятно, что там вообще с креплением… Хотелось пойти и проверить лично, хоть что-то изменить, а он не мог: штурвал нельзя было отпускать ни на миг.

Он снова активировал рацию, но сразу же переключился на частоту скафандра.

– Слышишь меня? – спросил Рино. – Как оно там?

– Слышу. Как я и ожидала, проблема не в маяке, а в том, что на «Виа Феррату» нанимают людей без мозгов.

– Кстати, требования о наличии мозгов в анкете и правда не было. Но ты справишься?

– Да, дай мне пять минут, и все будет готово!

Пять минут – это совсем немного, но только если ты уверенно стоишь на исправной космической станции и смотришь на негостеприимный космос через иллюминатор. Если же тебе приходится проделывать ювелирную работу инструментом уровня булыжника, и минута вечностью покажется!

Однако торопить Миру или намеренно запугивать ее Рино не собирался. Да все она прекрасно понимает… Для него цена ошибки – ее жизнь, сам-то он ничем не рискует! Вот она и притворяется, будто совершенно не боится.