Ликвидатор (СИ) - Бернадская Светлана "Змея"

— Детка… — Тяжелое дыхание позади шевельнуло волосы, опалило ухо, отозвалось в теле нервной дрожью. Руки от страха покрылись гусиной кожей. — Быстро… пока еще есть время… беги во двор… и принеси… велосипедные замки.

На долю секунды она так опешила, что даже забыла, что вообще-то умирает от страха.

— Велосипедные замки? — Она повернула голову и отважилась посмотреть снизу вверх в его искаженное гримасой лицо. — Зачем?

— Труба…

— Что?..

— Пристегнешь… меня… к радиатору…

Ее окутало запахом виски, смешанным с апельсиновым соком. Келли отшатнулась, осторожно попятилась от нависающего и давящего своим безумием Джея — и опрометью кинулась к выходу.

Ночной холод мигом остудил иррациональное желание бежать отсюда без оглядки. Увы: джинсы и кроссовки остались в доме, а босиком, без штанов, в одной футболке на голое тело далеко не убежишь. Когда Калео, второе и более холодное солнце Дердана перетягивало его на цикл вращения вокруг своей орбиты, на планете наступала зима. И если днем под открытым небом еще вполне комфортно было ходить в обычной куртке, то ночью температура могла упасть ниже тридцати двух градусов(по Фаренгейту — прим. авт.). Сейчас мороз уже ощущался в воздухе, еще день-два, и по утрам на улице станет появляться иней.

И это только самое начало долгой зимы.

Келли зябко поежилась и быстро спустилась с веранды по лестнице — снимать замки с припаркованных велосипедов.

Во дворе она провела считаные минуты, но продрогла, кажется, до костей. Перспектива провести ночь в одном доме с перевозбужденным киборгом уже не казалась такой жуткой. Ведь дом-то теплый. А велосипедные замки — надежные.

Состояние Джея за эти несколько минут, кажется, усугубилось. Он стоял на кухне у окна, согнувшись в три погибели, и держался обеими руками за трубу, подводящую воду к панели отопительного конвектора. Взгляд Келли тут же зацепился за эти руки — пальцы скрючены, костяшки побелели, светлая кожа порозовела от прилившей к сосудам крови, на кистях и предплечьях толстыми жгутами вздулись жилы.

Напряжение, с которым он пытался побороть сам себя, казалось нечеловеческим.

— Быстрее, — выдохнул он сквозь зубы. — Шевелись, детка.

Келли пару секунд еще колебалась, не на шутку опасаясь к нему приближаться, но сомнения решил долгий утробный стон, вырвавшийся из его груди.

Очень похожий на рык дикого зверя.

Действительно, лучше поторопиться, пока киборг еще в состоянии себя контролировать.

Келли подошла, стараясь не наступить на осколки разбитого стакана, расцепила один замок.

— Так и приковывать? — с сомнением спросила она, окинув взглядом его склоненную над батареей фигуру.

С его губ сорвалось шипение. Джей вскинул голову, и Келли содрогнулась от черноты, плескавшейся в полубезумном взгляде.

Он с видимым усилием разжал пальцы. Повернулся спиной к окну. Случайно коснулся бедром подлокотника дивана, и по взмокшему от усилий телу пробежала мелкая дрожь.

— Арх-х-х.

На миг прикрыл глаза — и, словно решившись прыгнуть в ледяную прорубь, сел на пол и вскинул руки к трубе.

— Давай.

Келли не заставила себя упрашивать. Толстый трос пришлось дважды обернуть вокруг запястья и переплести витки для надежности. И проделывать это на каждой руке следовало быстро и аккуратно: каждое касание пальцев к коже вызывало в Джее мышечный тремор.

Закончив, она почувствовала себя гораздо спокойней.

— Не слишком затянула?

Джей дернул руками, пытаясь вырваться. У Келли на миг перехватило дух, но зря она переживала: трос велосипедного замка не под силу разорвать даже киборгу.

— Нормально, — выдохнул он сквозь зубы и устало привалился головой к стене. — Спасибо.

Закрыл глаза.

Келли пожала плечами и первым делом решила прибраться. Смела щеткой осколки с пола, затерла тряпкой кровавые следы. Подумав, набрала в миску теплой воды, отыскала в аптечке щипчики и пластырь, присела рядом с полусогнутыми ногами коварного соблазнителя. Приподняла раненую стопу.

И тут же с испуганным вскриком отпустила ее.

Джея будто током прострелило. Он запрокинул голову, забился в путах, все мышцы в покрытом испариной теле напряглись.

— Детка… лучше не трогай… — выдохнул он, когда судорога отпустила.

— У тебя в ноге осколки стекла. Надо извлечь. Даже твой чип не справится с такой задачей.

— Чип… не работает…

Келли уставилась на него с недоумением.

— Так включи.

— Не могу… — Он с силой ударился затылком о стену и застонал. — Не принимает… импульсы… мозговая… активность… нарушена…

— Вот же… А знаешь, так тебе и надо! Заслужил! — сказала она с накатившей вдруг злостью и резко, без всякого сочувствия, переложила больную ногу себе на колено. Джея тряхнуло, но, к счастью, лягаться он не стал. — Наворотил дел — теперь пожинай плоды.

Стараясь лишний раз не прикасаться пальцами к коже, она извлекла осколки, какие сумела увидеть, и промыла стопу в тазу. Мытье оказалось для Джея настоящей пыткой: он кусал губы до синевы, сучил уцелевшей ногой и беспрестанно рвался с привязи, как взбесившийся пес.

И вовсе не от боли, судя по принявшему форму высокого холма полотенцу.

Когда Келли наконец закончила с пластырями, которые сумела приклеить кое-как, у нее у самой тряслись руки.

— Я в душ, — объявила она. — Надеюсь, что скоро тебе полегчает.

В этот раз душ принимать было далеко не так приятно, как в первый. Вода еще толком не прогрелась, и от еще одной порции отрезвляющей прохлады сон как рукой сняло. Ну хоть грязными ногами не будет больше пачкать чудесный дом.

Джею, вопреки надеждам, лучше не стало. Его по-прежнему трясло, как в лихорадке, голова металась из стороны в сторону, искусанная нижняя губа начала опухать. Келли с тревогой оглядела его мокрое от пота тело и участливо спросила:

— Холодно?

— Келли… иди… спать.

Она вздохнула. Перетащила от дивана к окну плетеный коврик.

— Привстань.

Джей, окинув ее диким, голодным взглядом, сглотнул. Но зад послушно приподнял. Стараясь не смотреть на принявшее интригующую форму полотенце, она подсунула коврик под страдальца.

— Какие сюрпризы порой готовит жизнь, да? Ты так мечтал о большой удобной кровати, а ночь проведешь на коврике в двух шагах от нее. Да еще сидя на привязи, ну чем не домашний пёсик.

Искусанные губы Джея растянулись в подобии жалкой улыбки. Он сомкнул покрасневшие веки и прислонился затылком к стене.

— Ну давай, детка… воспитывай. С чувством… с эмоциями… чтоб слеза… навернулась.

Слова он выталкивал из себя с трудом, будто они ранили ему губы, но Келли все равно разозлилась. Мстительно пнула его пяткой в бедро, насладилась созерцанием конвульсий и вздувшихся под кожей вен.

— Сволочь ты.

От этого ерзанья края полотенца опасно разошлись — на грани того, чтобы явить взору то, что видеть совсем не хотелось. Но поправить полотенце Келли не решилась. Вместо этого стянула с дивана плед и набросила сверху на «пёсика».

Джея подбросило на месте так резко, что Келли отпрыгнула от неожиданности и вытаращила глаза.

— Что?!

— Сними… сними это!

Она сдернула покрывало быстрее, чем успела понять, зачем.

— Что такое? Тебе что, больно?

Его тело расслабилось, вновь рухнуло на пол. Губы исказила страдальческая улыбка.

— Звездная срань, детка… Нет, это не больно. Пока… нет. Но если не можешь помочь… лучше уйди, во имя милосердия.

И, облизнув пересохшие губы, застонал. Ударился затылком о стену. И еще раз. И еще.

Келли одолевали противоречивые чувства. Конечно, разумней всего было бы просто уйти и попытаться уснуть. Но как тут уснешь, если за дверью — такое?

— Помочь? — произнесла она задумчиво, комкая плед и изо всех сил стараясь не смотреть на полотенце. — Знаешь, вот сейчас мне было почти жаль тебя. Но когда я думаю о том, что не поменяй я стаканы, это происходило бы со мной… мне хочется, чтобы ты мучился от собственной дури до утра!