Время кораблей (СИ) - Леру Юлия

И почти сразу же рядом с Софией раздался голос одного из техников:

— Все началось с прибытия корабля!

— Корабль тут ни при чем!

София сжала кулаки, готовая к бою, к противостоянию группе, которая наверняка сейчас должна была поддержать одного из своих, людям, которыепотерялиодного из своих и наверняка зацепятся за любую возможность хоть кого-то в этой потере обвинить…

Но боя не было. Группа стояла в полном безмолвии, храня молчание, и это было даже хуже, потому что в молчании этом было единодушие, с которым сейчас ей было справиться не под силу.

— Стена появилась в день прибытия корабля, — осторожно сказала Лерика, и двое или трое человек рядом с ней синхронно кивнули. — Это может быть и совпадение, но пока мы этого не знаем, ведь так?

— Корабль здесь ни при чем! — повторила София упрямо.

— У вас есть доказательства? — почти с неуважительной резкостью спросил Глафира. — Или это личная уверенность, основанная на интуиции?

— А у вас доказательства есть? — повернулась к нему она.

— Давайте успокоимся, коллеги, — вмешался Анна почти устало. — Мы можем долго гадать над причиной, но пока для меня ясны только две вещи, — он обвел остальных взглядом, словно чтобы убедиться, что его слова дойдут до каждого. — Первая. Эта вспышка и последующее свечение очень похожи на те, что дает нам полифир. И если это так, если имеется во всем этом какая-то закономерность, то существует вероятность, что скоро вспышка повторится. А значит, нам стоит как можно быстрее убраться отсюда подальше, чтобы наш единственный выживший и сохранивший информацию об экспедиции робот смог остаться в строю и подтвердить наши слова объективными данными.

Фрейя сверкнула красно-голубым взглядом, но промолчала.

— Полифир? Но полифир не опасен для людей, — сказал Ник с сомнением в голосе. — А эта штука явно опасна, ведь она убила Норберта и едва не погубила нас!

— Мы бы все погибли, если бы не Анна и не Фрейя, — заметила София.

— Это не так, — неожиданно жестко отрезал Анна, и краска бросилась ей в лицо от этого отпора. — В том и дело, что нет, и это вторая вещь, о которой я хотел сказать. — Он покачал головой и снова обвел группу «собирающим» взглядом, но теперь его слушали и так. — У меняне былоощущения опасности. Я чувствовал то же самое, что и вы: спокойствие и только, пусть даже оно было слишком сильным, чтобы быть настоящим... как будто кто-то хотел спеть колыбельную ребенку, но выкрутил ручку громкости на полную мощность и вместо колыбельной получился рев. Но опасности не было. Никакой. Ни малейшего признака. Вы понимаете, что я хочу сказать?

Он, казалось, ждал утвердительного ответа, но они все смотрели на него с полнейшим недоумением на лицах.

— Ты хочешь сказать, что на этот раз твоя сверхчувствительность тебя обманула? — наконец неуверенно подала голос София, и Анна повернулся к ней, чтобы посмотреть прямо в глаза.

— Похоже, что так. — И это было признание, которое он явно не хотел делать перед лицом одной из кандидаток в жены.

— И что это значит? — спросил после новой небольшой паузы Ник.

— Это значит, что пока мы не уберемся отсюда, нам нужно не спускать глаз с Фрейи, — ответил Анна тут же, и все они обернулись, чтобы посмотреть на робота, стоящего рядом. — А еще это означает, что моя эмпатия несовершенна, а значит, смерть Норберта Тамилы — моя вина.

Он оборвал поток возражений взмахом руки.

— Все дискуссии давайте оставим на потом. Нам нужно собираться.

ГЛАВА 13. ЕЩЕ РАЗ О ЧУВСТВАХ И СВЕРХЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ

Рональд Анна никогда раньше не ошибался.

София никак не могла отделаться от этой навязчивой мысли, она звучала в ней рефреном и не давала покоя, как комар, постоянно зудящий над ухом, заставляя ее воскрешать события ночи перед мысленным взором снова и снова.

Была вспышка. Сгорела вся техника и погиб один человек. Только один... и онужебыл без сознания — не проснулся! — когда они вытащили его из палатки, а значит, какое бы воздействие ни оказала на них стена, на него она с самого начала подействовала сильнее.

Почему только на него? Почему не на остальных?.. Чем отличался молодой здоровый Норберт Тамила от других молодых и здоровых, и почему именно для него вспышка оказалась смертельной?

И ведь Анна никогда раньше не ошибался.

София поглядела в сторону Анны, помогающего Зельде укладывать в джип контейнер с оборудованием, и тихонечко вздохнула. Она еще утром, до приезда военных, попыталась поговорить с ним о ночи, отчасти из-за мыслей, которые роились в голове, отчасти потому что ее тянуло к нему сильнее сейчас, когда он переживал свою неудачу, но разговор вышел странным и оставил после себя ощущение досады.

Анна так и держался особняком от остальных, прерывая любые попытки заговорить с ним о стене и, похоже, воспринимая их не иначе как желаниеутешить— все то, чего сама София не приняла бы ни от кого и никогда. Да, она стала называть его на «ты» к вящей радости Фрейи, и он —Рональд— даже поблагодарил ее за помощь с Тамилой, но прошлая ночь не сблизила их, как могла бы сблизить, не будь София такой... трусливой?..

Она была почти готова столкнуться с таким же серьезно-отрешенным выражением красивого лица и выслушать то же, что Анна говорил всем тем, кто подходил к нему с догадками и предположениями:

— Мы ничего достоверно не знаем. Потерпите до Базы.

...Но неожиданно он вперил в нее взгляд своих карих глаз и стал слушать так внимательно, что ей даже стало слегка не по себе.

— Ты серьезно? Ты на самом деле меня об этом просишь?

Они стояли позади робовозчика, на котором привезли систему наблюдения, скрытые его громадиной от остального лагеря, и тень падала на Анну, оставляя открытым и освещенным светом солнца лицо Софии. Она знала, что сейчас кажется особенно некрасивой: белесые ресницы стали почти незаметными, тонкие губы превратились в бледную линию, когда София их сжала, упрямый острый подбородок, вздернутый вверх, кажется еще острее.

Но она только кивнула и снова задрала голову, чтобы посмотреть Анне в глаза.

— Да. Я хочу вернуться сюда, если вспышка сегодня не повторится.

— Нет, — он покачал головой, с нервным смешком запуская руку в растрепанные волосы, — нет, я не верю своим ушам; сейчас, когда погиб человек, и мы сами еще не знаем, доберемся ли целыми домой, ты вопреки всей логике и здравому смыслу хочешь вернуться сюда? Одна?

— Но Зельда же пришлет сюда своих людей за остальной аппаратурой и робовозчиками, — сказала она. — Я могу приехать с ними.

Взять портативные измерители, по старинке сразу же вывести их результаты на бумагу, чтобы не зависеть от хранилищ памяти, которые могут выйти из строя...

— Зельда подчиняется приказу главной планеты. Опасность, риск — это его работа, то, зачем его сюда и прислали, но ты, — Анна подался вперед и почти навис над ней, заставляя задрать голову еще сильнее, — скажи честно мне, София, почему хочешь рискнуть ты?

У нее были только неумение сдаваться без боя и обострившееся после его короткого «моя вина» чувство несправедливости, а Анна — она знала это — не готов будет слушать о еечувствахсейчас, когда собственные его так обманули...

— А откуда прислали Зельду? — пробормотала она, так и не придумав, что сказать.

— С главной планеты. — Анна нетерпеливо и досадливо дернул плечом, но все же пояснил, хоть и неохотно, явно желая разделаться с этим побыстрее. — Зельда и его люди — наемники, военные, прилетевшие сюда по контракту полтора года назад. И риск — это их работа, — повторил он, — но не твоя, и пока главная планета не отменит чрезвычайное положение, ни один человек из моей экспедиции сюда не вернется.

— А если окажется, что здесь безопасно? — переступив с ноги на ногу, все-таки выпалила София. — Если эмпатия тебя не обманула?

Вспышка надежды осветила его глаза, но Анна ее тут же беспощадно подавил.