И откуда у меня эти странные мысли?
Все же нормально.
— Ты здесь, — загадочно говорит он и проводит большим пальцем по моей нижней губе.
Я моргаю, пытаясь вспомнить, что было до этого момента и почему он такой странный. Нет, виллар, на то он и виллар, чтобы отличаться от рядовой землянки вроде меня, но тут что-то не так.
Напрягаю мысли, отматываю воспоминания…
Лаборатория. Боль. Голоса.
Но все это опережает яркая вспышка боли и образ канидара перед глазами. Сначала был он и только потом боль.
Я резко вскидываюсь, срывая с себя нано-одеяло и судорожно ощупываю тело, пытаясь найти рану.
Он же ранил меня. Проткнул насквозь острым лезвием. Я до сих пор чувствую в теле эту фантомную боль. Смертельную. Которая не сравнится ни с чем.
Но раны нет. Как нет настоящей боли, крови, и даже шрама.
Я провожу ладонями по животу, груди — гладкая кожа, без единого следа.
— Как… — я не могу договорить. Сердце бешено колотится.
Не могло же мне все это приснится?
У меня полно сил. Кажется, что внутри бурлит энергия, как будто я никогда не была раненой. Даже наоборот — я чувствую себя сильнее, чем когда-либо.
Я медленно поднимаю взгляд на Кассиуса.
— Что я делаю у тебя в постели? — уверена, что сумею размотать этот запутанный клубок с помощью виллара.
Не зря его поведение кажется мне странным.
— Я принес тебя сюда из медпункта.
— Вот как, — облизываю вмиг пересохшие губы. — Мне что стало плохо во время тестирования?
И тогда выходит, что канидар был просто плохим сном.
— Я что снова отключилась? — с досадой спрашиваю виллара.
— Нет, милая. Дело не в твоем синдроме, — жестко отвечает он.
— Ты знаешь? — из меня только что окончательно вышел дух.
По глазам Кассиуса вижу, что все он знает! И небось теперь считает меня лгуньей.
— Дело не в том, что я знаю сейчас, Астра, — он смотрит на меня так, словно целится из бластера по мишени. — Почему ты сразу же мне все не рассказала?
— О таком не рассказывают тому, кто… — проглатываю окончание.
— Кому?
— А ты не понимаешь? — злюсь на себя, но вымещаю на вилларе.
— Нет. Объясни.
— Я не говорила тебе о своей болезни, потому что не хотела, чтобы ты меня жалел.
— Какая глупость.
— Спасибо, — язвлю я, понимаю, что он, конечно же, прав.
— Я бы тебе помог.
— Кас, — я вздыхаю. — Лекарства от моего синдрома не существует. И, кстати, знаешь, как именно я оказалась в космосе, в неисправном корабле? — нервно смеюсь. — Я летела на криостанцию. Чтобы, так сказать, дождаться момента в истории человечества, когда изобретут вакцину.
Наступает тишина. Я от стыда не могу смотреть на виллара, поэтому мой взгляд направлен вперед.
Кас помещает горячую ладонь мне на подбородок и вынуждает посмотреть ему в глаза.
— И ты ничего мне не сказала? — он выглядит сурово. — Почему?!
— А ты бы вежливо подбросил меня до криостанции на орбите Земли?
— Нет, — отрезает он. — Но я бы сам тебя вылечил.
— Кас, — я мотаю головой. — Это невозможно. Я вообще не понимаю, как до сих пор жива, если уж на то пошло. Или мне приснились слова Тарвина о том, что моему ДНК конец? Когда ты нашел меня без сознания в биокапсуле лаборатории, какими были результаты моих анализов?
Виллар молчит, а потом выдает такое, что у меня волосы дыбом встают.
— Я нашел тебя на полу после нападения канидара.
— Нет…
— Да, милая.
— Но я же здесь. И на мне нет шрама, — мотаю головой как безумная. — Что-то не так, Кас. Я совершенно точно должна была умереть. Уж после того, как меня своим отростком проткнул канидар так точно…
Пальцами сжимаю постельное белье, выкручиваю его, пока по спине стекает капелька холодного пота.
— Ничего не понимаю, — мотаю головой, волосы распадаются по плечам. — Ты что-то со мной сделал, когда нашел? — меня вдруг посещает странная догадка, наверное, я прочитала ее в глазах виллара.
— Я спас тебя, — отвечает Кас спокойно, без капли пафоса в голосе. Он просто констатирует факт.
— Как? — я вцепляюсь в его запястье. — И в каком смысле спас?
Я чувствую, как по коже пробегает холодок.
— Кас, — я сглатываю, — что именно ты сделал?
Он молчит. И только через несколько секунд, слишком долгих, слишком мучительных, произносит:
— Ты теперь не такая, как прежде, Астра.
Я замираю.
Слова эхом отдаются в голове.
— Что это значит? — мой голос чуть выше обычного.
— Виллары, когда кто-то из нас смертельно ранен, используют кровь сильнейших воинов, чтобы восстановить поврежденный организм.
Моё дыхание перехватывает.
— Кровь? — повторяю я, и туман начинает медленно заволакивать разум.
— Мою кровь, Астра, — его горячее дыхание касается моего уха. — Теперь она в тебе.
Я смотрю на него. На его спокойное, но напряжённое лицо. На то, как лихорадочно блестят его глаза, пока он пожирает меня взглядом, словно не может налюбоваться.
— Теперь ты полностью здорова. Но есть одно «но», — он приближается к моим губам и прежде чем жадно поцеловать, говорит: — Боюсь, я больше не смогу называть тебя землянкой, потому что на генетическом уровне ты теперь виллария.
Глава 36.
— Что ты сказал? — мой голос звучит как чужой. — Я здорова? — даже произносить это дико.
Я смотрю на Кассиуса, пытаясь впитать смысл его слов, но сознание отказывается принимать новую реальность.
Может, я умерла, и теперь все это снится моему застрявшему между раем и адом сознанию?
Незаметно себя щипаю. Черт, кажется, это все-таки реальность.
Никогда в жизни я не была здоровой. Сколько себя помню, мой организм был бомбой замедленного действия, и я про это не забывала ни на секунду.
— Да, милая. Иди ко мне.
А ведь в момент, когда через меня проходило лезвие канидара, я думала, что больше никогда не услышу вот это «милая» из уст виллара.
Кас сгребает меня в свои сильные объятия и заставляет лечь рядом с ним на кровать. Я подчиняюсь, все еще до конца не веря в реальность происходящего.
— Это невозможно, — шепчу.
Он в ответ нежно гладит мое лицо костяшками пальцев и смотрит на меня так, словно загипнотизирован моим лицом.
— Когда Тарвин отойдет от шока, спросишь его, он подтвердит, — в уголках рта виллара прячется улыбка. — Он своими глазами видел, как ты победила смерть.
Я зажмуриваю веки, потому что момент становится слишком трогательным. Сердце порхает в груди птицей.
Боже. Оно еще никогда вот так легко не стучало. Виллар говорит мне правду. Невероятную, но правду, потому что оснований лгать у него просто нет.
— Наверное, тебе еще миллион раз придется рассказать мне эту историю, потому что я никак не могу ее переварить, — бурчу я, испытывая необыкновенную смесь эмоций.
Это не может быть правдой. Вот просто не может.
— С радостью, — виллар тянется ко мне, его тело все ближе, а сильные руки порхают, ощупывая меня, словно я фарфоровая статуэтка и он боится найти на мне трещинку.
— Я теперь виллария? — не веря, уточняю я и хмурюсь.
— Генетически.
— И тебе так больше нравится? Ведь я больше не землянка, — игриво пожимаю плечом. Сама не знаю, откуда во мне берется именно желание пофлиртовать с ним.
Кас мягко толкает меня на спину, и я подчиняюсь, сразу же оказываясь под его огромным и горячим телом, по которому скучала даже во сне.
Обвиваю его шею руками, и вижу, как он наслаждается моими прикосновениями, словно большой ласковый кот.
— Я все равно буду называть тебя землянкой, — он коленом мягко разводит мои ноги.
— Это еще почему? — приподнимаюсь на локтях, чтобы украсть у него поцелуй.
Виллар отвечает на него страстно. Наши языки переплетаются в коротком жарком танце, который прерывается его репликой:
— Когда ты, упрекая, называешь меня вилларом, я люблю в ответ называть тебя землянкой. Это создает сексуальное напряжение. Добавляет искру.
