Кречет (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич

Из капсулы я вышел слегка ошалевший, от большого объёма вложенной в меня информации. В смысле, я пока понятия не имел, что там за знания, и с чем их едят. Для этого необходимо их практическое использование. Но голова слегка кружилась, и мне потребовалось какое-то время, чтобы прийти в себя. Скорее всего из-за того, что я впервые попробовал столь длительное нахождение в капсуле.

Впрочем, проблема легко разрешилась. Оператор предложил мне пройти в комнату отдыха, посидеть в удобном расслабляющем кресле и выпить укрепляющий напиток. Эта услуга изначально заложена в стоимость аренды капсулы. Так что, никаких дополнительных трат не повлекла. Но даже если бы и пришлось заплатить, я предпочёл бы расстаться с кредитами.

Зато через каких-то полчаса я вышел из здания бодрый и полон сил. Даже подумал, что теперь вряд ли усну. Но стоило только завалиться на постель в моём гостиничном номере, как я тут же уснул сном праведника. Похоже устал я куда больше, чем мне казалось, да и прогулка по прохладной ночной столице не прошла даром.

Только теперь я наконец понял Багета. Днём, при свете жаркого Ока это ощущалось не так остро, как ночью. Воздух на планете не идёт ни в какое сравнение с тем, чем приходится дышать на орбитальной станции или на корабле. Он тут по настоящему живой, бодрящий и… Вкусный, чёрт побери!

К штабу эскадры я прибыл вовремя. С КПП меня проводили в зал ожидания, где уже находилось десятка два награждаемых, от капитанов первого ранга, до рядовых, как я. Полчаса, и наше число возросло вдвое, после чего нас пригласили в центральный зал, где проводятся торжественные мероприятия эскадры, а так же балы, которые даёт адмирал.

В строй нас ставить не стали, а рассадили на стулья, выставленные рядами. Вызывали по одному к трибуне,где адъютант командующего зачитывал краткое описание деяния за которое следовало награждение. Находилась она на возвышении, чтобы все видели процесс награждения. В сторонке пристроилась стайка репортёров и представителей новостных каналов.

Признаться, я не ожидал, что все мы окажемся удостоенными боевых наград. Империя ведь не воюет. И тут вдруг более сорока отличившихся. И это только наша эскадра. Так что же творится в системе Глизе? Мир здесь или тлеет фитиль войны?

Помнится на присяге мне было как-то наплевать на торжественность момента. Я полагал, что главное это контракт, а остальное всего лишь навсего прилагающаяся бутафория. Но вот когда дело дошло до награждения…

Этот крест не побрякушка и не нарядная цацка из драгоценного металла. У него есть определённая цена. В нём мой страх и едва не случившаяся паника, он является напоминанием мне о том, что спасая жизни экипажа, я убил своего товарища. Когда мне прикалывали его на грудь, к горлу подступил ком и едва не скатилась предательская слеза.

Когда начали разносить бокалы с игристым вином, я взял один из них, и замахнул благородный напиток одним большим глотком.

— Не дело так пить вино, боец, — послышался рядом чей-то голос.

Я обернулся и увидел майора десантника, награждённого сегодня орденом Святого Георгия четвёртой степени, и с планками двух тяжёлых ранений на груди. Я невольно подобрался и вытянулся по стойке смирно.

— Вольно, боец, не на плацу. Вспомнил кого?

— Товарища. Меня вот к ордену, а он погиб от подорванного мною инженерного заряда.

— Выход иной был?

— Не знаю. Все говорят, что не было, только мне от этого не легче.

— Вот и не грузись, парень. Держи, — он ткнул меня в бок и я увидел тускло блеснувшую фляжку. Майор подмигнул мне и сказал, — Помяни, и живи дальше.

Я приложился к горлышку, сделав небольшой глоток крепкого коньяку. Напиток обжёг гортань, и тёплым комом спустился по пищеводу. Как ни странно полегчало. Не от того, что подействовало спиртное. Там его и было-то, всего ничего. Наверное причина в этом незнакомом офицере, который всё понял, и не мудрствуя лукаво просто поддержал.

— Спасибо, товарищ майор.

— Порядок, сынок, — вновь подмигнул он мне, и отошёл в сторону.

— Клим! — раздался за спиной знакомый голос.

Я обернулся, не веря в происходящее, но факт остаётся фактом, на меня смотрела улыбающаяся сестрица, княжна Анастасия Кречетова собственной персоной.

Глава 15

Ответы на вопросы

— Здравствуйте, Анастасия Семёновна, — я кивком изобразил поклон, как заправский гусар в исторических картинах.

Она не осталась в долгу и учтиво поклонилась мне. В моём случае, даже я почувствовал наигранность и фальшь, вкупе с неловкостью и непривычным к подобному негнущимся телом. В её же исполнении это было совершенно естественно, грациозно и чёрт возьми, по настоящему красиво. Факт! Сестрица у меня красавица каких мало.

— Клим, я тебя поздравляю, — ей надоело манерничать, и она в три стремительных шага приблизилась ко мне, ухватив за левую руку.

В этот момент я отчего-то ощутил себя рыбой, которую только что умело подсекли, и начали выводить. Нет, я не рыбак и батя этим делом никогда не увлекался. Однако имею базу второго уровня «Курса выживания». Причём кое-что освоил и на практике, а потому обучили нас многому, и рыбной ловле в том числе. А ещё вогнали в мозг огромный перечень рыб и животных пригодных в пищу, и категорически не рекомендуемых. Причём по всем основным видам во всех освоенных человечеством планетах. Я не возьмусь даже предположить какой это объём информации, и сколько всего ещё будет при изучении последующих ступеней, если я всё же сподоблюсь на этот шаг.

— Ой. А что это? — она накрыла ладошкой мою планку за ранение.

— Да так, любят на флоте разные нашивки. Нам это придаёт значимости, — отмахнулся я.

— Это не просто нашивка, а за ранение. За дуру меня держишь? А я между прочим дочь адмирала.

— А я сын сержанта. На этом и закончим, — огрызнулся я, и попытался высвободить свою руку.

— Ты будешь смешон, если начнёшь вырываться, — вцепившись в меня, коброй прошипела она.

— А сама ославиться не боишься?

— Пф. Испугал ежа голой задницей, — и тут же примирительно. — Просто, я испугалась за тебя. Золотистый цвет, это ведь тяжёлое ранение. Ты был в регенерационной капсуле?

— Места не досталось. Сон, обильная жирная еда, и трудяги наниты за неделю сделали своё дело.

— А что у вас стряслось-то, что так всё серьёзно?

— Перед награждением капитан-лейтенант всё зачитал.

— Весьма лаконично. А мне хотелось бы подробностей.

— Анастасия Семёновна, мы с вами знакомы шапочно и нет ни единой причины продолжать наше общение.

— Папа! — вместо ответа замахала она рукой, и потянула меня за собой.

Нет, можно конечно и поупираться, проявить непреклонность, и гордо развернувшись удалиться. Ну или попросту сбежать. Вот только выглядеть это будет… Если бы я просто оставил девушку и ушёл, то поставил бы её в неловкую ситуацию. Однако она настолько крепко вцепилась мне в руку, что картина выйдет потешной, и я бы сказал, скандальной. Поэтому пришлось выбирать меньшее из зол и идти на поводу взбалмошной сестрицы.

— Папа, позволь тебе представить, это тот самый мой друг, Рязанцев Клим Витальевич.

Тот самый! Что за тараканы у Настёны в голове табунами бегают. Я без понятия, как выглядел со стороны. Но наверняка имел вид растерянный и придурковатый. А уж у папаши нашего как глазки округлились. Вернее, чуть вздёрнулась правая бровь, но полагаю, что в его случае это одно и то же.

— Для меня честь познакомиться с кавалером Георгиевского креста, — не чинясь протянул он мне руку.

Во как всё расставил по местам! Героя я уважаю и не считаю для себя зазорным подать ему руку. Что же до дружбы, или ещё чего хуже, отношений с дочуркой, то шали-ишь. Такому не бывать! А я и не против. Вот только рад буду, если он сестрице мозги на место вправит. А то, чёрте что получается. И главное, с чего бы⁉

М-да. При том, что я искренне переживаю за Настю, как-то без особого интереса смотрю на отца. Крепко сбитый мужчина, чуть ниже среднего. Волевой взгляд карих глаз. У меня, к слову, зелёные, как у матери на фото. Оно вроде и говорят, что кровь не вода, вот только я не чувствую к нему ничего. От слова совсем. Совершенно чужой человек. Даже ни разу не любопытен мне.