Хроники Бескрайности. Книга 1 (СИ) - Полоз Вера

– Она того стоит?

– Да. – Без колебаний ответил Чэйз.

Больше ничего не говоря, Роберт отключился. Через несколько минут Зэйн получил зашифрованное сообщение с выдержками из старых бортовых журналов. Первая встретила его словами: «Бортовой журнал капитана Мартинса. Звёздная дата 25.12.36.4034. Третья неделя пребывания на Аркане. Пропавшие старейшины так и не найдены. Боюсь, это может обернуться конфликтом между арканцами и кристаллианцами. Первые подозревают, что это в этом замешаны вторые, и их цель – уничтожение арканцев, как вида. Боюсь, Звёздный Флот бессилен». Вторая выдержка гласила: «бортовой журнал капитана Марга’Ар. звёздная дата 18.10.36.4035. Мы нашли доказательства невиновности кристаллианцев. Мне так же удалось отыскать уцелевшую. Она отказалась со мной говорить. Кричала о том, чтобы мы оставили её в покое, и что она не желает иметь ничего общего со Звёздным флотом. Проклятья срывались с её губ, пока она прижимала к груди новорожденного ребёнка. Зрелище жуткое. Но ещё страшнее то, что старейшины Арканы связаны священной клятвой безбрачия, клятвой, которую никто и никогда не нарушал… Что-то здесь нечисто». Последней была статья о некой Эмили Картер, специалисту по генетике, которая работала над проектами, вязанными с улучшением физических и ментальных способностей, однако все записи о её работе были засекречены.

Зэйн потянулся к коммуникатору, чтобы немедленно переслать все Орлаксу, но заметил новое сообщение от Роберта: «моей вины нет». Это заявление, словно холодный ветер, пронеслось по спине. Однако пьянящее ощущение близости к разгадке не позволило отступить. Он лишь набросал капитану краткое: «Я знаю», – и отправил собранные данные, продолжая намеченный курс.

Орлакс, который отправился в архив Звёздного Флота, где его ждала кропотливая работа с огромными массивами данных, сидел за центральным терминалом и фильтровал информацию по ключевым словам, связанным с экспериментами. Каждый запрос сопровождался риском привлечь внимание, но он старался действовать максимально осторожно, используя зашифрованные каналы связи и сложные алгоритмы маскировки. Время шло, а за ним и надежда на успех, пока от Зэйна не пришло сообщение: «Поищи это».

Когда коммандер закончил читать выдержки из бортовых журналов, прошлое, словно осколки зеркала, взорвалось в его сознании. Воспоминания, опасные, почти стёртые из памяти, возникли из пепла забвения. Он был ещё ребёнком, когда разгорелась братоубийственная война между Арканом и Кристаллом. В ушах звенели крики, полные первобытного ужаса. Мать, словно щитом, заслоняла его от невидимой угрозы. Отец, говорил что-то о «нарушении логики», об «эмоциональной нестабильности» арканцев, о необходимости «сохранения порядка». Помнил отцовскую отстранённость от матери, чьи эмоции были для него непостижимы.

Орлакс помнил споры, яростные и бесплодные, словно удары о гранит. Арканцы, с их гипертрофированной эмпатией, обвиняли кристаллианцев в ледяной бесчувственности, в стремлении искоренить любое проявление жизни. Кристаллианцы, в свою очередь, клеймили арканцев иррациональными, марионетками импульсов, неспособными к объективности. И всё это из-за исчезновения старейшин… Неужели их сородичи могли поверить, что обитатели Кристалла способны пасть так низко?

Он помнил ночные рыдания матери, её страх за будущее, за него, полукровку, разрывающегося между двумя мирами, двумя правдами. Отец пытался заглушить её тревогу рациональными доводами, но лишь подливал масла в огонь. Она кричала, что он никогда не сможет понять её, что он не чувствует боли, страха, любви… Отец молчал, скрывая лицо за маской непроницаемости.

Кристаллианец вспомнил дни, когда отец запирал его в комнате, оправдываясь необходимостью защиты. За стенами бушевали демонстрации арканцев, прибывших на его планету, требуя справедливости. Они жаждали объяснений по поводу пропавших старейшин, обвиняя кристаллианцев в гнусном заговоре. Кристаллианцы отрицали свою вину, но их логические доводы разбивались о стену разъярённых сердец. Страх, парализующий маленькое тельце, и зияющее непонимание. Он видел, как мать украдкой смахивает слёзы, боясь, что сын унаследует отцовскую бесчувственность. Она шептала ему на ухо сказки о древних залторцах, о единстве чувств и разума, утраченном во времена раскола. «Не будь таким, как твой отец, Орлакс, – говорила она. – Не позволяй логике заглушить твоё сердце.»

Вырвавшись из водоворота воспоминаний, Орлакс прижал руку к груди, ощущая учащённый ритм сердца. Слишком часто за последнее время. Теперь он понимал, что погребённые чувства вернулись. Ярость, растерянность… Желание бросить всё и бежать на Кристалл, чтобы вспомнить, кто он есть. Но был ли он истинным сыном своего народа? Определённо. Он выбрал свой путь

Сжав кулаки до побелевших костяшек, он сделал несколько глубоких вдохов. Минута передышки, чтобы вернуть ясность ума и хрупкое равновесие. Нужно помнить, зачем он здесь. Пальцы вновь скользнули по клавиатуре, теперь он хотя бы знал, в каком направлении искать правду.

Когда настольные часы издали противный писк, оповестив о наступлении полуночи, Зэйн решил сделать перерыв. Голова гудела от усталости и переизбытка информации. Он вызвал чашку крепкого кофе и подошёл к окну, глядя на академию, утопавшей в ночи. В этот момент ему пришло сообщение от Орлакса. В нем было всего одно слово: «Нашёл».

Зэйн встрепенулся, словно его ударило током, и опрокинул чашку с остывшим кофе на стол. Даже не взглянув на расплывающееся кофейное пятно, он пулей вылетел из кабинета. Уже через несколько минут, задыхаясь от быстрого бега, он стоял в полумраке архива академии, где обычно царили тишина и запах старых пыльных бортовых журналов. Отыскав взглядом фигуру коммандера, склонившегося над мерцающим экраном, мужчина буквально подлетел к нему.

– Что там? – нетерпеливо спросил он, в голосе которого сквозило неприкрытое беспокойство.

Орлакс, не отрываясь от экрана, указал на сложный алгоритм шифрования, змеящийся по дисплею запутанными линиями и символами.

– Это не просто файл, лейтенант. Это хитроумно замаскированные отчёты этой самой Картер. Я потратил несколько часов, чтобы её обнаружить, но расшифровать пока не представляется возможным. Уровень защиты просто запредельный.

Зэйн нахмурился, проводя рукой по каштановым волосам. Тяжёлые мысли давили на него, как груз многотонного звездолета.

– Значит, самим не справиться. Придётся искать альтернативные варианты. Идём, обрадуем Лиру. И заодно спросим, не являлся ли этот накомец ей снова.

– Может, стоит дать ей выспаться? Да и нам нужен отдых.

– Ла-а-адно, – Зэйн хлопнул коммандера по плечу, – тогда заканчивай здесь и пойдём по домам.

Ксания пробудилась первой. Бесшумной тенью проскользнула по комнате, разминая затёкшие плечи. Взгляд невольно задержался на Лире – на её лице застыла маска измождённости, словно ночь не принесла забвения, а лишь накинула пелену новых кошмаров. Неожиданно Ксанию пронзила острая жалость к подруге. Она представила, каково это – вечно ловить отголоски чужих чувств, примерять лохмотья чужой боли, блуждать в лабиринте чужих желаний, утратив ориентиры собственного «Я». Быть подобно флюгеру, беспомощно трепещущему под натиском чужих ветров. Морбуландка вряд ли вынесла бы такое.

Она надела форму и, ступая бесшумно, покинула комнату, направившись в столовую. Ей отчаянно хотелось сделать что-то полезное, хоть на толику облегчить бремя, давящее на плечи подруги. В голове мелькнула мысль о сытном завтраке, но, зная утончённые пристрастия Лиры, она выбрала травяной отвар и тарелку изящных плюшек. От соблазнительной слизи борлака морбуландка, хоть и с сожалением, отказалась. Быстро разместив все на подносе, она поспешила обратно.

Вернувшись, Ксания застала Лиру сидящей на краю кровати. Арканка смотрела в окно остекленевшим взглядом, словно сквозь завесу реальности. Вокруг неё, словно верный страж, кружил нейро-спутник, бесшумно сканируя её состояние. Комнату окутывала атмосфера тягостной задумчивости. Ксания молча отмахнулась от назойливой Ракси и протянула арканке чашку. Лира в ответ слабо улыбнулась, принимая напиток.