Оп Овен ушел, пообещав им новую квартиру в течение недели. Рут была такой тихой и задумчивой, что Лайос остался дома. Он понял, что открытие таланта Доротеи, очевидно, было для него большим ударом, чем для Рут. Но утром его охватила гордость родителя и в последующие дни у него появилось стремление самонадеянно болтать о таланте его дочери. К тому времени, когда они переехали в большую экранированную квартиру, он привык к происшедшему и, так как Доротея больше не посылала отчаянных вызовов, сумел научиться игнорировать ее, пока не заметил, как изменилась Рут. Сначала она стала внезапно хмуриться, но это быстро проходило, или настороженно смотрела в сторону детской, если Доротея спала дольше, чем обычно. Потом он случайно заметил, как Рут смотрит на ребенка с выражением, который он как-то назвал "странным взглядом". Так смотрели на него неталантливые, когда узнавали о его связи с Центром.
- Ты должна прекратить это, дорогая, - неосторожно сказал он. - Ты должна… настойчиво… думать, что Доротея такая же, как другие малыши. Иначе ты причинишь ей вред. А мы должны этого избегать.
Рут со страстью отвергла обвинение, но кожа вокруг ее губ так побледнела, что Лайос быстро заключил ее в объятья.
- Ах, милая, она же не изменилась от того, что мы обнаружили, что она талантлива. Но она чувствительна и может воспринимать твои чувства к ней. Начни подавлять это "странное чувство" прямо сейчас. Думай позитивно, что она наша чудесная малышка, милая и любимая, добрая и внимательная. Она будет также думать о себе, и не важно, что она к тому же сильный телепат. Она станет просто считать это частью обычного образа действия. Но мы будем волноваться, если она будет чувствовать негативное отношение, отчужденность, и лицемерие. Я тоже должен привыкнуть к этому, Рути. - Он взял ее за подбородок и, ободряюще, улыбнулся. - Скажи, почему бы нам не принять помощь от оп Овена? Обсуди это с ним. Он может поставить блок, если ты в этом нуждаешься.
Только намек на то, что она не может любить и понимать собственное дитя, вызвал у Рут негодование. У нее были годы родительской тренировки. Она знала все фазы развития ребенка с раннего детства. Она обожала Доротею и, конечно, не станет делать то, что может угрожать счастью дочери. Они оба почувствовали себя лучше после такой откровенной беседы, и проблема была отложена.
