Космический маразм - Бушов Сергей

- А почему она не позвонила? – не понял Так Его.

- Она утверждает, что телефон не работал.

- Странно. Но продолжайте.

- Кроме перечисленных, заходили также вместе Би Хоптон и Тута Сидим, - сказал Сам Дурак. – Они пробыли в приёмной несколько минут, обмениваясь шуточками.

- Тоже странно, - заметил Так Его. – Они же друг друга недолюбливают.

- Это всё, - закончил Сам Дурак. – Тем не менее, нельзя исключать и других лиц, поскольку, во-первых, Цирикс не всё время была в кабинете, во-вторых, передающее устройство мог установить небольшой робот, оставшийся незамеченным.

- Хм! – возмущённо сказал Вам Кого.

- Да уж, негусто... – произнёс Так Его. – И что же вы собираетесь предпринять дальше?

- Есть у меня одна идейка, - Сам Дурак подозрительно покосился на меня. – Насколько я знаю, господин Так Его, вы сегодня после заседания соберёте всех лидеров фракций?

- Да, - подтвердил Так Его.

- Позовите ещё Цирикс и разрешите мне присутствовать.

- Разумеется. Собственно, я никому не запрещаю. А что вы хотите услышать?

- Просто понаблюдаю, а потом сообщу результаты. Господин Так Его, а у вас есть какие-то соображения по этому поводу? Вы подозреваете кого-нибудь?

- Не знаю, - ответил Так Его. – Мне трудно представить, чтобы лидеры фракций работали на йокесов, но исключать такого нельзя.

- А ваша секретарша?

- Цирикс? – Так Его вздохнул. – Она работала ещё у моего предшественника Центури, прошла все необходимые проверки. Честно говоря, я несколько раз порывался её уволить, потому что она страшная растяпа. Вечно всё забывает, путает. Держу только потому, что привык, да и потом, она привлекательная, а это бывает полезно в политических делах.

- Что вы имеете в виду? – встрепенулся Вам Кого.

- Одно дело, когда вы сидите в приёмной у человека, где на вас смотрит отвратительный мордоворот, и совсем другое, когда приятная девушка, - объяснил Председатель. – Посетитель размякает, отвлекается, с ним проще разговаривать... Ну ладно, у нас мало времени. Спасибо, господин Сам Дурак. Я надеюсь, что вы успеете сделать свои выводы ещё до того, как... – голос Так Его дрогнул. – Все свободны. Увидимся на заседании.

Все с грохотом повставали с кресел. Я поторопился выйти в приёмную, где воздух был хоть немного прохладнее. Ко мне присоединился Вам Кого.

- Пойдёмте пока ко мне, - предложил он. – Соберусь с мыслями.

На этот раз он шёл медленнее, размышляя про себя, и пару раз ошибался с направлением. Однако через несколько минут мы всё же оказались в комнате Вам Кого. Я тут же зашёл в туалет, а когда вернулся, обнаружил его на диване с бутылкой водки и всклокоченными волосами.

- Вот ведь интересно как развиваются события, - бормотал он. – А ведь мне, возможно, день или два придётся пробыть Председателем Конгресса.

- Может быть, поедим? – робко предложил я. – Не завтракали ведь.

- Да мне алкоголя хватает, - ответил Вам Кого. - Он калорийный. Хотите?

- Нет.

- А огурчик?

В рот Вам Кого попал клок его же собственной бороды.

- Тьфу ты! – сплюнул он. – Осточертела мне эта треклятая борода. Сбрить её, что ли?

- Ну, сбрейте, - отозвался я, извлекая из узкого горлышка банки маринованный огурец.

- Нет, - Вам Кого отхлебнул водки, - у меня без бороды лицо глупое.

- А с бородой лучше? – не понял я. – То есть, я не то имел в виду....

Вам Кого бросил на меня хмурый взгляд, но промолчал.

Минут через пять тишины, прерываемой бульканьем, он встал с дивана и потянулся:

- Ну что же, пойдёмте. Побываете на первом в своей жизни заседании Конгресса. Вам надо привыкать – вы же теперь почётный член.

Он поставил бутылку на стол и не вполне твёрдой походкой вышел из комнаты. Я вздохнул и поплёлся за ним, дожёвывая второй огурец.

- И доктор липовый... – продолжил бормотание Вам Кого, шагая по коридору. – Странно всё это...

- Действительно, странно, - согласился я. – У вас тоже есть доктора наук и диссертации. Прямо как на Земле.

- Ну, а что же, - возмутился Вам Кого, – мы, по-вашему, тут лаптем щи хлебаем?

Мы входили в просторный сверкающий зал, от которого я испустил дух. То есть, я хотел сказать, дух у меня перехватило. Он был не так уж и велик – примерно как в приличном земном кинотеатре – но поистине великолепен. Ряды жёлтых ворсистых кресел с гнутыми пластмассовыми подлокотниками и уютными сиденьями, глядя на которые тотчас хотелось плюхнуться на них и задремать, поднимались кверху причудливой дугой. Светлые занавеси вдоль стен зала ниспадали ровными, тщательно подобранными складками, их ткань переливалась и блестела. На стенах то там, то здесь, сверкали металлические светильники, украшенные россыпями стеклянных многогранников. Президиум, представлявший собой сложное сооружение из дерева и металла, заполнял сцену, не считая небольшого пятачка спереди, где располагалась крохотная металлическая трибуна. Над залом висела роскошная стеклянная люстра с подвесками, переливавшаяся желтоватым цветом, настолько яркая, что на неё больно было смотреть.

- Не хватает только зелёных очков, - заметил я.

Вам Кого никак не отреагировал на мою реплику, махнув рукой в левую часть зала:

- Вот там наше место, возле прохода.

Едва мы успели примостить свои филейные части в подобающие для них вместилища, как над залом раздалась пронзительная трель колокольчика и зычный голос Так Его, сидящего посередине президиума:

- Дамы и господа! Прошу разрешения начать заседание.

Когда шум несколько приутих, он продолжил:

- Я не вижу смысла выносить на голосование повестку дня, поскольку она известна. У нас всего один вопрос – объявлять ли лакам войну в свете последних событий, происходящих на Земле и в её окрестностях. Прошу выступать в порядке возрастания численности фракций. Доктор Ле Сист, вы первый, как обычно.

По проходу медленно двигалось к трибуне необычное существо, с ног до головы замотанное в синюю мятую накидку. Сама же голова, торчащая из кокона, напоминала не то череп мутировавшей лошади, не то приплюснутый мяч для регби, который кто-то для смеху выкрасил в фиолетовый цвет. Движения существа были неровными, дёргаными, а взгляд маленьких темных глаз – бегающим и слегка безумным. Поднявшись на трибуну, Ле Сист выпростал из-под плаща костистую длиннопалую лапу и высоким, нервным голосом заговорил:

- Пробил час, господа! Вы чувствуете это? Все фибры наших душ должны трепетать! Кто мы? Жалкие подобия тварей, не годные убирать собственные испражнения. Но дайте только срок, и всё в нас убоится собственных деяний...

- Что он несёт? – прошептал Вам Кого себе под нос, так что я едва услышал его слова. – Заболел, что ли?

- Конец близок, - верещал Ле Сист, - но это и есть возрождение. Вглядитесь – не мы ли сами брезжим на горизонте, слегка подпрыгивая от каждого порыва ветра? Не нас ли ждут сегодня великие дела? О да, и мы уже не можем их скрывать. Придём же с миром и вырвем у них сердца! – Рука Ле Систа сжалась в кулак и поднялась над головой. – И языки вырвем, - добавил он, увеличив громкость. – И левый глаз! И правый! – Из-под плаща показалась вторая рука, побольше. – И бедренные кости! – уже почти проорал он. – На свет показалась ещё одна рука и обрубок отвратительного щупальца. Ле Сист затрясся, и его речь перешла в яростные выкрики: - И уши оторвём! И шеи! И зубы изгрызём! Война! О война! Священная! С лаками! Не будет у них крыльев! Всё вырвем!

- Боже, что с ним? – пробормотал Вам Кого, а к трибуне уже бежали люди, хватавшие Ле Систа за руки. Они что-то говорили, видимо, успокаивая его, но он всё ещё махал своими конечностями и продолжал выкрикивать почти нечленораздельное:

- У! Много! Много! Яйца, кровь! Барабаны!

Зал шумел, звенел колокольчик Так Его, Ле Систа уводили из зала.

- Врач прибыл? – уточнил Так Его, повернувшись в сторону бокового выхода. – Хорошо, помогите ему. Прошу прощения, - обратился он уже к залу. – Как вы знаете, у доктора бывают подобные приступы. Надеюсь, всё обойдётся. Партия конструктивных бюрократов, вы готовы? Господин Тута Сидим, прошу.