Большие ожидания (СИ) - Иванова Инесса

Лика подняла голову и рассмотрела орнамент, покрывавший фасад. На светло-зелёном камне разбегались в разные стороны запутанные вензеля и завитушки, в которых, если долго вглядываться, можно было рассмотреть тело ящера. Только узоры на нём были не красные, а тёмно-синие, как их глаза.

— Пойдём уже, — поёжилась девушка, хотя было привычно жарко и влажно. — Скорее всего, это и есть Совет.

— С чего взяла, Леснова?

— Семь узоров расходятся от тела, сам присмотрись.

— Ну ты и глазастая, — присвистнул Влад и ступил в темноту. Лика последовала за ним.

Глаза быстро привыкли к полутьме прохладного пустого зала. Микопы нигде не было видно. По стенам сочилась вода, капавшая в тишине на каменный пол. Было неуютно и зябко, Лике казалось, что она попала в средневековый замок, сейчас зажгутся факелы, расставленные вдоль стен и в конце зала они увидят трон с восседающим на нём монархом в красной мантии.

— Леснова, не напирай на меня! Где здесь выход? Куда делось эта нечисть?

— Амфибия, вообще-то! Надо дойти до конца, там должна быть автоматическая дверь.

— Да пофиг! Здесь, как в склепе! Для чего им этот каменный мешок?

— Думаю, мы это скоро узнаем, — ответила Лика и упёрлась руками в стену, противоположную входу. Вопреки ожиданиям, она не была каменной, ноабсолютно гладкой и литой, сделанной из тёмно-зелёного металла.

— Отойди, я попробую ударить!

— Не думаю, что это сработает. Может, лучше просто позвать Микопу?

— Валяй!

Лика отступила на два шага и покашляла в кулак, чтобы настроиться.

— Микопа, ты здесь? — робко спросила она, её голос гулко прокатился по залу. — Откройте, пожалуйста!

— Сама видишь!

— Нет, стой! — Лика остановила Влада, собравшегося было применить силу, и прислушалась. Помимо беспрестанного капания воды слышался низкочастотный гул, словно где-то неподалёку работал генератор. Девушка напрягла слух ещё больше и теперь была почти уверена в своих выводах: каменный зал с глухой стеной являлся декорацией, обманкой.

— Микопа! — сказала она громко. — Откройте нам, пожалуйста. Мы знаем, что вы здесь.

Гул стал явственнее и мощнее, стены завибрировали и начали излучать приглушённое зеленоватое свечение, но даже этого было достаточно, чтобы разглядеть, как меняется помещение, превращаясь во что-то наподобие совещательного центра. Появившаяся в одной из стен дверь отъехала в сторону, в проход вошли двое: Микопа и крупный ящер, медленно передвигающийся, будто ему тяжело идти. Кожа была испещрена бордовыми узорами, которые напоминали вертикальные зарубки или шрамы, казалось, его покрывала кровавая сетка.

— Вы прошли и это испытание, двуногие. По крайней мере, некоторые из вас, — раздался в голове Лики его неторопливый, чуть дребезжащий, но ещё полный силы, голос. Ящер оскалился. — Не сердитесь, мы не знаем оружия, и боимся тех, кто его носит. Ваш уровень агрессии немал, но, похоже, вы можете следовать голосу разума. Увидимся в следующем кверле, на этом самом месте.

Ящер развернулся, своими движениями напомнив Лике травоядного динозавра с кожаным щитом на голове, и с достоинством вышел.

— Простите, но таков приказ Совета, — тут же произнесла Микопа. — Это был Каймер, один из Семи.

— И сколько нам ещё испытываться? — с раздражением проговорил Каплынов.

— Думаю, на этом всё. Мы очень надеемся на вас. Вы ведь сможете помочь?

— Мы так и не поняли в чём, — сухо отрезала Лика. Микопа врала, старый ящер - нет. Это испытание не будет последним, но ящеры определённо что-то ждут от людей. И это что-то крайне важно для аборигенов. — Где остальные?

— Пойдёмте за мной.

Микопа повернулась и, мотнув головой, направилась к проходу, в котором скрылся Каймер.

Светлый коридор был прямым и казался бесконечным, как ожидание чуда. Боковые ответвления затемнены, двери, расположенные по правую и левую сторону - закрыты. Лика начинала терять терпение и уже хотела было прямо спросить ящера, долго ли ещё идти, как ящер резко свернула направо. Встав на задние лапы, Микопа прижала пятерню к стеклянной выпуклости рядом с дверью, та в одно мгновенье бесшумно отъехала в сторону.

Девушка стала на цыпочки и заглянула в открывшийся проём. Не дожидаясь, пока ящер посторонится, она протиснулась между ним и стеной и вошла. Все были здесь, включая её мать, но Лика выхватила взглядом из толпы только одного человека, которого хотела сейчас видеть больше, чем кого-то ни было. Всё остальное сделалось несущественым, прошлое потеряло свою власть над ней, а попросту перестало существовать. Сейчас было важно только одно: Тимофей жив и здоров!

Лика подошла вплотную и остановилась, осознав, что они не одни. К тому же, старпом был не обязан испытывать при встрече что-то кроме сдержанной радости, граничащей с вежливостью.

— Мы вернулись. Как и обещали, — выдавила из себя девушка, старательно пряча робкую улыбку.

— Где вы так долго пропадали? Что они с вами делали? — засыпал её вопросами Тимофей, вглядываясь в лицо Лики.

— Зачем вас водили в больницу? — спросил подошедший Стас, но тут же замолчал, показав глазами, что не стоит обсуждать это сейчас. — Уверен, нашим друзьям будет неинтересна пустая болтовня.

Лика оглянулась и увидела, что они с Владом стоят в кольце людей, лица которых светились любопытством. Но не только: девушка заметила, что Варя держится несколько отстранённо и словно избегает мужа, который, казалось, этого совсем не замечает. Олимпиада тревожно вглядывалась в её лицо, а потом, резко потеряв интерес, отошла в угол и уселась на брошенный тюфяк, напоминающий объёмный матрас.

— Я оставлю вас. Рекомендую выспаться, следующий кверл уже скоро, — произнесла Микопа, всё так же стоящая в проёме двери. — Не пугайтесь, у двери останутся двое эфемералов. Вы понимаете, мы пока не можем доверить вам свою жизнь, но скоро это изменится.

Ящер попятилась и вышла. Дверь бесшумно закрылась и слилась со стеной, будто её никогда и не было.

Глава 7. Семь и девять

— Что это значит? Ты должна знать! — Каплынов вплотную подошёл к Олимпиаде и присел на корточки, заглядывая в глаза.

— Это значит, что нам не доверяют, и я их за это не виню, — спокойно ответила женщина, склонив голову набок, как бы прислушиваясь к звучанию собственного голоса. — Вы приехали сюда изучать другую жизнь — так изучайте. Но мы ведь все знаем, что это не единственная цель затратной экспедиции с самой Земли!

— Мама, перестань! Лучше скажи, они могут понимать нас, когда не находятся рядом? Например, наблюдая за нами с помощью камер и читая по губам?

— Не-ет, — протянула Липа, хитро улыбаясь. Около её глаз пролегли глубокие борозды морщин, и кожа стала похожа на потрескавшуюся землю пустыни.

— Это здорово, — вклинился Тимофей. — Но необходима осторожность, может она не всё про них знает.

— Всё она знает. Олимпиада несколько лет жила с ними бок о бок, — вмешался Дмитрий. — Лучше давайте подумаем, что нам говорить завтра на Совете.

— Откуда ты знаешь, что Совет завтра? — так неожиданно громко и резко спросила Варя, что все обернулись и затихли, почуяв начинающуюся семейную ссору  между истеричной дамочкой и охладевшим к ней мужчиной. Лика подумала, что Варя и впрямь перегибает палку, пытаясь обратить внимание на себя.

— Не знаю. Наверное, ящер сказала.

— А ведь твоя жёнушка, пожалуй, что и права, — Каплынов встал с колен и вплотную подошёл к Тимофею. Тот попятился.

— Отвечай, Веслов, — потребовал Тимофей и встал прямо перед ним.

— Ящер сказала про кверл, вы же сами слышали.

— Разумнее предположить, что кверл - это месяц. Почему день? Не год, декада или пару часов? — настаивала Варя, испытывающе глядя на мужа, как следователь на отпирающегося преступника. Веслов растерянно смотрел на людей и молчал.

— Хватит вам! — Дмитрий отступил на шаг, оглядываясь по сторонам, словно ждал помощи. Но окружившие насуплено молчали.