Лейтенант космического флота (СИ) - Борчанинов Геннадий

А приказ идти на соединение с «Минервой», имперским тяжёлым крейсером, означал только одно — война продолжается. Время дипломатии кончилось, настало время пушек. Ещё и координаты «Минервы» отличались от прежних. Стало быть, туранцы напали не только на U-681,но и на другие системы, и крейсер вынужден был срочно заканчивать ремонт и лететь в бой, затыкать прорыв.

Значит, будем воевать. Собственно, к этому меня и готовили в Академии.

В гиперпространство «Гремящий» смог войти только через два с половиной дня, когда все непредусмотренные чертежами отверстия были обнаружены и заварены. Всё это время я почти не выходил из командирской рубки, оставшись единственным офицером, способным управлять кораблём. Даже спал прямо тут, переселившись из своей каюты на мостик, спал вполглаза, но всё-таки. Впервые за всё время службы пришлось воспользоваться автопилотом.

Курс взяли на ближайшую туранскую систему. По нашим справочникам называлась она Карахисар, и там у туранцев имелась орбитальная станция и колония на одном из спутников тамошнего газового гиганта. И базы снабжения армии и флота, которые могут стать хорошей целью для наших пушек, особенно если весь их флот ушёл рейдить наши системы. Судя по тому, какие развалюхи сопровождали «Фатиха», так оно и было.

Главный калибр «Гремящего» работал безупречно, манёвровые двигатели тоже, и я делал ставку на быстрый выход из гипера, стремительный бросок и возвращение в гипер. Туранцы поплатятся за свою выходку.

Команда моё решение в большинстве своём поддерживала. Само собой, находились и недовольные, которые хотели поскорее вернуться к безопасным местам, а то и вовсе уволиться, но их мнения никто не спрашивал. Подписали контракт, в котором всё чётко оговорено, значит, придётся его соблюдать. В том числе с риском для жизни.

Заходить слишком далеко я всё равно не собирался, риск должен быть оправдан. И погружаться слишком глубоко в гиперпространство я тоже побаивался. До Карахисара лететь было три с половиной световых года, так что глубокого погружения и не требовалось. Хотя поторопиться всё равно стоило, потому как «Минерва» ждать нас не станет, а излишнее наше опоздание непременно вызовет вопросы у командования. Если возвращаться, то только с победой. Победителей не судят.

Да и вообще… К туранцам у меня личные счёты. Слишком уж много неприятностей они мне причинили, начиная с прибытия того корвета. Теперь я уже не сомневался, что это была искусная провокация, частью которой я невольно стал. Так что если кого-то и можно было обвинить во всех наших бедах, так это туранскую разведку.

Само собой, до резиденции султана мне не добраться. Но пощипать окраины я могу, и это будет хороший такой щелчок по носу туранцам, не ожидающим такого манёвра со стороны имперского космофлота.

Из гиперпространства мы вышли на окраине Карахисара, естественно, в режиме тишины, немедленно сканируя окружающее пространство в поисках угроз и возможных целей.

— Все по местам, дамы и господа, — произнёс я в интерком. — Начинаем представление.

Все и так уже были на местах, знали всё же, куда идём, а насчёт выхода из гипера я предупредил заранее.

Карахисар представлял собой достаточно просторную систему из желтого карлика, нескольких каменных планет рядом с ним и пары газовых гигантов на дальних орбитах. Промышленная система, здесь туранцы добывали металлы и прочие ископаемые, в основном, на спутниках Карахисара-Беш. Там же висела станция, а на поверхности Беш-Алты развернулась исследовательская и добывающая колония, защищённая куполом от агрессивной внешней среды. Пригодных для жизни планет здесь не было.

Так что я намеревался пройтись до пятой планеты, навести там шороху, а потом скакнуть в гиперпространство напрямую к «Минерве»,

Собственная защита у орбитальной станции наверняка имелась, как минимум, лазеры и кинетические орудия, а вот колония, скорее всего, защищена была не так надёжно, больше полагаясь на флот. Флот в системе отсутствовал, если не считать нескольких вспомогательных кораблей.

— Скрепка! Проложи курс к орбитальной станции, — приказал я. — Вдарим по ней, как следует.

План у меня был простейший. Подкрасться, бахнуть по станции, размолотить её в труху, остатки скинуть на колонию. Жалости к туранцам я не испытывал. Это пограничная система, здесь нет мирного населения. Даже среди колонистов. И именно отсюда на Империю готовилось нападение, а значит, обитатели Карахисара причастны ко всему, что произошло сU-681 и «Гремящим».

Жаль, что половина нашего вспомогательного вооружения не работала, оно бы сильно пригодилось на подлёте к станции, отбиваться от запущенных дронов и прочей мелочёвки. А щиты наши на полную мощность работать не могли. При попытке включить их больше, чем на пятьдесят три процента, они отключались совсем, и ни я, ни Сандиев, ни кто-то другой не могли понять, в чём дело. На верфях, конечно, найдутся специалисты, но всё равно, было неприятно ощущать себя защищённым только наполовину. Как будто бы я вышел на мороз в шубе и шапке, но без штанов и босиком.

Проверка всех наших систем вообще показывала достаточно удручающий результат, но это всё равно лучшее, что мы могли выжать из корабля в текущих условиях. И что-то мне подсказывало, что полноценный ремонт у «Гремящего» случится нескоро.

Эсминец летел через враждебную систему, практически крался на скорости, сравнимой со скоростью полёта кометы. Так лететь до станции можно было очень и очень долго, но я решил, что максимальную тягу включать сразу не стоит. Сперва нужно всё подготовить, а уже потом промчаться мимо Карахисара-Беш, сея разрушение и смерть. Рука не дрогнет.

Я напряжённо вглядывался в показания сенсоров на мониторе, за штурвалом я сидел уже восьмой час. Всё тело затекло, хотелось встать и похрустеть всеми суставами, но информация на экранах была важнее. На полочке рядом стоял давным-давно остывший кофе, которым я в последнее время и питался, позабыв про еду. Просто было не до неё.

Больше всего из всех показаний меня тревожил уровень топлива. Было его в обрез, как раз чтобы дойти до станции, развернуться и умчаться в гипер, к своим. Если «Минерва» вдруг поменяла своё местоположение, получится конфуз, мы застрянем в дальнем космосе с остывающим реактором. Но отказываться от своего рейда я не хотел. Возможно, какое-то количество можно будет подобрать среди обломков станции. Если что-то уцелеет после нашего рейда, конечно.

— Начинаю разгон… Всем орудиям огонь по готовности, — произнёс я.

Чувствовал я себя так, словно меня прокрутили через мясорубку, и невольно сравнивал своё состояние с состоянием «Гремящего», изрядно побитого в сражении с крейсером. Это было бы даже забавно, не будь это так тоскливо.

От орудийных расчётов один за другим приходили сигналы о готовности. Главный калибр тоже был готов к бою. Красный газовый гигант Карахисар-Беш, пятая планета системы, висел в пустоте багровым пятном, словно глаз какого-то демона. И мы летели к нему, будто к порталу в Ад, с каждой секундой разгоняясь всё сильнее.

Заметили нас раньше, чем я ожидал.

От орбитальной станции начали один за другим отделяться корабли сил самообороны, рой дронов отправился в нашу сторону встречным курсом, если не остановить, то хотя бы задержать нас. Я включил максимальную тягу, приготовился к бою. Целью для главного калибра я отметил саму станцию, остальным расчётам предоставил право самим выбирать цели.

Это не бой, это карательная экспедиция. Возмездие, которое я несу. И туранцы ничего не могли нам сегодня противопоставить.

Они уничтожили U-681, я уничтожу Карахисар. Око за око.

— Огонь, — пересохшими губами прошептал я, нажимая на кнопку.

Разогнанная болванка ударила по орбитальной станции туранцев, прошила её насквозь, но скорости не хватило, чтобы устроить взрыв. Однако и это уже неплохо, резкая разгерметизация никому никогда ещё добра не принесла.

— Ещё заход, — сказал я.

Рой туранских дронов поливал нас огнём, наши лазеры, немногие из уцелевших после боя с «Фатихом», выкашивали их десятками и сотнями, но их было слишком много и они преследовали нас, пока мы не скрылись за планетой. Газовый гигант Карахисар-Беш укрыл нас своей громадой, мы сделали виток вокруг него и снова вышли к орбитальной станции.