— А? — вырвалось у Лизы.
— А сегодня он слова сломался, — Сельда зажмурилась и покачала головой, в голосе появились грустные нотки: — я вызвала техника, но пришёл другой. Он делал мне, делал, делал, пытался, но так и не смог сделать мне хорошо. Представляете?
Сельда открыла глаза и посмотрела на нас.
— А? — Лена сидела с открытым ртом. Глаза её остекленели.
— СТОООООО! ПЯТЬДЕСЯТ! МИЛЛИИИИАРДОВ! — Надрывался за нашими спинами ведущий шоу, а его помощницы исполняли дикий танец.
— Эээ, — протянула покрасневшая, как свёкла Лиза. Лира же молча прижалась ко мне.
— Она про диагност, — тихонько простонал Фея, прикрывая лицо ладонью, и Пруха положил ладонь ему на плечо.
— Держись, солдат, крепись, — сказал Байрачный. В его взгляде читалось сочувствие.
— Определённо, — кивнул Гвоздь из своего угла. Остальные бойцы нашего маленького отряда не находили слов.
Только Чуватов пялился в экран телевизора. Его глаза так и дёргались вслед за гибкими танцовщицами в откровенных нарядах.
Да Миша Гусаров бросал взгляды на Лизу, пока ему не надоело и он не подскочил с пола.
— Рос, на минуту, выйдем? — взгляд его просто полыхал гневом, а ноздри раздувались, как у быка перед броском на тореадора.
— Здорово молодёжь! — с улицы дохнуло морозом, и на пороге появился Серафим.
Казак расставил руки, словно обнимая нас всех. Ощерился в улыбке от уха до уха.
— Скока не виделись, а я к вам!
— МИЛЛИИИАРРДДДДОВВВ! — надрывался телевизор, но никто на него уже не смотрел. Даже о Сельде забыли.
Все обнимались с Серафимом. Хлопали его по спине, он хлопал в ответ. В комнате поднялся гвалт. На шум и смех явились Ерастов и Родион.
— Саня! — воскликнул Серафим, поднимаясь по лестнице
— Фимушка!
— Снова усы отпустил?
— Тебя увидел, сбрею.
От всеобщего веселья мне стало не по себе. Вроде радоваться должен, старый друг приехал, но к горлу подкатила дурнота. Я тут жизнь свою пересматриваю, а они веселятся. Мне погано на душе, а им… хорошо.
Раздражённый взгляд Гусарова стал глотком ключевой воды. Кивнул ему на дверь и вышел на крыльцо.
— Ну, — буркнул я, когда он появился следом за мной.
— Рос, тут это… — его взгляд скользнул в сторону, а сам он растерял весь боевой настрой. — Ты… чёрт, — он ударил кулаком по опорному столбу.
— Мишань, что с тобой? — спросил я, приобнимая его за плечо, — что случилось?
Он повёл плечами. Скинул мою руку и решительно на меня посмотрел:
— Что произошло между тобой и Лизой?
— А? — сейчас я, наверное, напоминал Лену
— Правда то, что Фея рассказал? — взгляд Гусарова стал злым, колючим, — правда?
Мне захотелось его послать. Вот прям на все торпеды вселенной. Во все дюзы всех космических кораблей. Послать и дать в морду за такие вопросы.
Я уже открыл было рот, чтобы высказаться насчёт его «дела», вернее не его, когда вспомнил своё возвращение из столицы. Куча ухажёров вокруг Лиры. Этот крендель Залесский….
Я слишком хорошо представляю, что чувствует Миша. Видел такое в фильмах, и в книгах читал.
— Нет, не правда, — сказал и снова хлопнул его по плечу. — Ничего не было и не могло быть, у меня Лира. Ты же знаешь.
— Правда? — он не стал вновь сбрасывать мою руку. Наоборот, из него словно воздух выпустили, плечи ссутулились, а спина слегка согнулась.
— Если соврал, то мой тесак станет твоим, — кивнул я и сжал плечо. — А Фея дурень. Да ты послушай, что его Сельда вещает.
— Сильная клятва, — протянул Миша и добавил: — А что она сказала?
— Уу, друг, — усмехнулся я и крепко его обнял, — держись, дружище, влюблённость, она такая…
— Да хватит, отстань, — возмутился Гусар и, легонько пинаясь, выбрался из объятий, — нормально всё со мной, слышишь?
— Да-да, — закивал я.
— Правда, нормально, — заверил он, отворачиваясь.
— А между нами, правда, ничего не было.
— Понял, — Миша кивнул и, вдруг, заржал, как конь.
Я сначала не понял причины, а потом стало не до неё. Он так заразительно смеялся, что я к нему присоединился.
Мы стояли на крыльце и ухахатывались. Держались за животы. Утирали глаза. Смотрели то на тёмное небо, то друг на друга.
— Ну и бред, — сквозь смех протянул Миша.
— Так ты сам и начал.
— Идиот я, — надрывался Миша.
— Да я привык.
— Тяжело с нами, да?
— Легко, я сам такой.
Мы посмеялись ещё немного. Успокоились. Пожали руки и повернулись ко входу в пансион.
— Так что сказала Сельда? — сквозь мелкие остатки смеха протянул Миша.
— Ой, это не передать другому человеку, — ухмыльнулся я, — это слышать надо.
— СТОП ИГРА! — кричал телевизор.
— У нас есть победитель! — вещала, широко улыбаясь, прекрасная ассистентка ведущего.
— Победило два билета, выигрыш составил пятьсот миллионов рублей золотом!
— А я ей и говорю, — перекрикивал всех Серафим, — только серьёзные отношения, хватит уже, возраст не тот.
— Семью тебе пора, Фима, — кивал Ерастов.
— Ой, прав ты, друже, — отвечал Серафим, и, увидев Лиру с Варей на руках, потянул руки, — малявочка наша, как я рад тебе.
В этот раз я окунулся в вихрь эмоций с лёгкостью на душе. Разговор с Гусаром оказался лекарством от печали и хандры. Помог взглянуть на…. Да нафиг это всё!
Всеобщее веселье и радость вызвали улыбку. Весь сегодняшний день остался позади. Всё осталось там. Мне захотелось оказаться ближе к Серафиму. Слушать его, обнимать Лиру, смеяться.
— Совсем, как в старые, добрые времена, да? — рядом с нами у порога возник Гадел. — Только не хватает, — он слегка замялся, — Аришки не хватает.
— Так, я пойду Сельду разговорю, а то сдохну от любопытства, — Гусар хлопнул меня по плечу и пошёл в сторону Феи.
— Кстати да, — я шагнул следом, — а куда Морозова пропала?
— Без понятия, — к нам подошла недовольная Елена, крики с телевизора заставляли её хмуриться.
— Проиграла? — улыбнулся я, а Гадел обнял её и прижал к себе.
— Угу, — буркнула Лена и продолжила говорить о подруге: — она пропала после Тау Метам и не выходила на связь. Я слышала только, что недавно от неё пришёл запрос на выход в отставку.
— В смысле? — я аж остановился. — Как так?
— Да кто её знает…
Наш разговор прервал сигнал инфопланшета. Достал его и развернул сообщение.
«Ростислав, нам срочно надо встретиться, жду тебя сейчас! — далее шёл адрес кафешки неподалёку и подпись. А. Морозова».
«P. S. Не говори Лене».
— Что значит не говорить мне⁈ — возмутилась Елена.
Она заглянула мне через руку, когда я читал сообщение, и теперь бурно размахивала руками.
— Да я её! Подруга ещё, называется…
Гадел пытался удержать возлюбленную, успокоить. Он всячески её обнимал и что-то шептал на ухо. Но боевой хомячок пошёл в разнос. Удержать её не было под силу и слону.
— Едем, — палец Лены ткнулся мне в грудь. — Сейчас же.
— Эм, — протянул я, оглядываясь на остальных веселящихся в комнате.
— Никаких «эм», — прорычала Лена, хватая меня за грудки, — я ей все волосы повыдёргиваю, кошке драной.
— Милая, — Гадел пытался отцепить её от меня, но у него не получалось, — милая…
— Столько лет дружбы и не говори Лене⁈ — ярилась Земная, — да я, да я…. Едем.
Её глаза сузились, и я понял, что она сейчас пойдёт одна. Мне идти не хотелось, но я бы пошёл. Арина друг, и ей явно требовалась помощь. Но я бы пошёл один. А так…
Странное письмо в странно время крайне странного дня. Планы на вечер в очередной раз оказались перечёркнуты. Я предупредил Лиру, что отойду ненадолго и вышел на улицу.
Гадел держал Лену за руку, как за поводок. Девушка раздувала щёки и рвалась вперёд.
— На чем поедем? — бросила она мне.
— Пешком, — пожал я плечами, — тут недалеко.
— Подумать только, — бурчала Лена всю дорогу. — Исчезла на полгода. Ни слуху, ни духу, и не говори Лене.
— Уверен, у неё для этого веские причины, — я не понимал, чего хочет Гадел. То ли он выгораживал Морозову, то ли успокаивал Елену. Если второе, то получалось плохо.
