— Понимаю. Пропусти нравоучения, пожалуйста, и перейди к сути!
Октавия постояла некоторое время молча, выразительно на меня глядя. Выглядит всегда потешно. Эдакая школьная учителка, наблюдающая за нашкодившим учеником — точно ли он перестал вертеться и дёргать соседок за косички?
— Вы точно хотите занять двадцать миллионов у строительной мафии? При помощи электронной подписи «Кровь и бетон»? Со всеми известными рисками для вашего рейтинга в иерархии престолонаследия?
Ещё вчера я не был уверен, но тут захотелось поспорить. Ну и узнать, что она предложит.
— Точно-прочно. Есть конкретика какая-то?
— Если вы решили играть за плохих парней, как говорили в вашем Пантеоне, господин рыцарь, то проще всего будет выпустить цифровую подпись на имя Александра Иванова, используя генетический код кого-то из незасвеченных ранее биологических особей.
— Незасвеченных… ты имеешь в виду имплант? Пустынгеры? — догадался я.
— Именно. Из-за отсутствия имплантата генетический профиль представителей федеративных народов не собран и отсутствует в имперских базах данных. Так что даже в случае утечки и расшифровки никто не узнает о том, что вы на самом деле являетесь Александром Леоновым-Ивановым.
— А если это будет какого-то рода автоматика — то все будут искать несчастного паренька… — хмыкнул я.
Октавия кивнула.
— Это очень, очень подло, господин рыцарь, но вы можете сформировать генетический профиль на основании одного из взятых нами на корабль пустынгеров. Я уже взяла пробы у троих стажёров…
— Умничка ты наша, — усмехнулся я.
Действительно, молодец. Сама отчитала, но сама же всё поняла, что я не откажусь от такого варианта, и заранее всё просчитала.
— Я смогу подделать ДНК-тест, как будто она сделан от вашего имени. Об этом будут знать только трое — я, вы и тот несчастный парень. Или не будет — но я бы поставила его в известность.
— Кто он?
— Гоги Моррисон. Внук вождя Моррисона из племени Акведука. Он близок к вам по биологическому возрасту. И у него есть признаки крови кого-то из рода Ивановых, очень маленький процент, в районе одной тридцать второй. Не ваш.
— Хм. Интересно. Возможно, кто-то из дядюшек наследил. Припоминаю, что он был горазд похаживать налево от супруги куда-то в племена. Надо бы при случае размотать генеалогию.
Октавия снова выразительно на меня посмотрела.
— Выполнять?
Я поднялся с места и направился в кубрик к матросам.
— Посмотрим.
Гоги Моррисон играл на самодельном двухструнном банджо — или это была домбра? Не разберёшь. Пел, надо сказать, не так уж плохо, на каком-то очень древнем диалекте, который весьма напоминал то, что я слышал в Патнеоне. И пел что-то чрезвычайно похабное!
— Ночь… лучами света. Но-очь лучами лунного света. Луна в отражениях стёклах, любо-овь, замутившая тьму-у. Вибрации стен, сладострастие вздохов, вот та-ак…
Пел он, понятное дело, для прекрасного полу: одной худенькой смуглой служанки Иоланты. Да сестрицы Аннушкины были тут — как тут. Стояли, краснели, пальчиками крутили.
Ишь какие! Надо бы запретить им выглядывать из номера!
И вот что-то если до этого всего я сомневался — стоит ли мутить столь тёмные делишки и втягивать несчастного парня-пустынгера в такие авантюры… То тут понял — нормально. Он справится. К тому же, родственник Кукушки, а с такими точно Творцы гуляют где-то рядом.
Помогут, если что.
— Пошли, певец, — скомандовал я. — Есть одно дело.
Ну, и мы провернули это дело. Известили парня, что на нём теперь лежит высокая миссия быть подставным ДНК-донором для одного дела — какого, разумеется, подробно не сказали. Что он теперь будет под нашей особой охраной, потому что на нём важная миссия — отвлечения на случай незапланированного сценария.
Сработали быстро и чётко — уже следующим утром я выдал Андрону ДНК-профиль для подписи.
— Нет-нет, главное, не рассказывайте, о владыка, как вы это всё провернули. Знать не хочу, кто теперь подставная жертва.
— Почему… ты думаешь, что подставная?
— Что? Вы выдали свой реальный ДНК-профиль⁈ — вытаращил глаза Андрон. — Ну это же очевидно! Я бы на вашем месте обязательно нашёл бы мальчика для битья… Ладно, ваше дело.
Итак, профиль «Кровь и бетон» была сформирована. И на очередном всплытии из подпространства — а раз в несколько дней мы обязательно давали маршевым передохнуть на час, а заодно и новости перехватить — запрос в кредитный фонд строительного картеля был отправлен.
Пути назад не было. Оставалось только ждать. Ну, и придумывать, чего бы продать ненужного, чтобы вернуть недостающие пятнадцать-двадцать мультов.
Ничего. И не из такого финансового афедрона вырывались.
Продолжительный путь в космосе, даже такой короткий, на всех действовал по-разному. Даша, похоже, чувствовала себя как рыба в воде. Включился рабочий режим. Стала сосредоточенной, активной, всё что-то чинила, командовала сервами, изучала часами какие-спецификации, паяла, печатала какие-то штуки в лаборатории.
Любо-дорого посмотреть. Только вот на меня не обращала никакого внимания. Ну, почти. Нет, по взгляду по-прежнему всё читалось — как-никак, тогда, на Хтони, кое-кто кое-что сказал, кое в чём признался… и мы оба это помнили. И тактично молчали.
Аннушкины-старшие — всё понятно. Выпорхнули из отчего гнезда и пытались оттянуться по полной. Тут, внезапно, весьма помогала Иоланта. Они её, хоть и стебали из-за возраста, и обращались не по чину — но очевидно побаивались. А может — Капитана Немо побаиваились.
«Фрейлины», точнее, служанки Иоланты, напротив, чувствовали себя более скованно. По-разному, конечно, но я замечал, что ходят мрачноватые.
Чтобы их как-то растормошить, я на второй же день, после происшествия, решил собирать весь экипаж, кроме дежуривших, на ужин. Общались, смотрели какой-нибудь древний фильм, вроде «Всёсокрушающий неотразимый удар в голову», «Случая с Афанасьевым на целине», потом перешли на нудный и не вполне удачный, как мне кажется, сериал «Космофауна».
На третий вечер, узнав о наших киновечерах, пришла Виктория. И уселась поближе ко мне. Я заметил, как на неё посмотрела Дарья. Знает ведь всё. Всё знает! И откуда? От пустынгеров из дачного племени? От Октавии? От служанок Иоланты? Да от кого угодно, чёрт возьми. Да и просто по глазам и взглядам.
Всё тайное когда-нибудь становится явным.
Что ж, я понял, что следует объясниться. Когда уже все расходились по номерам, я окликнул Дашу.
— Даша… Ты там не подумай ничего. С Викторией нас уже ничего не связывает, у нас были…
— Дипломатические работы, — улыбнулась она в ответ и подошла ближе. — Я всё знаю. Уже давно. Я… да, я, наверное, ревную, и очень сильно, но успокоила себя тем, что для принца крови — это норма. Из того, что я читала — все они были в молодости теми ещё кобелюками.
— Это всё в прошлом, поверь, — зачем-то продолжил я заверять Дашу.
— Тебе так кажется? — фыркнула она. — Ох… как вы, джентльмены, плохо читаете женщин!
И, чёрт возьми, она оказалась права. Стоило мне привести себя в порядок и завалиться на боковую, как в тот же час в дверь каюты постучали.
Там стояла Виктория — в запахнутом ночном халате, скрестив руки. А в коридоре мой покой сторожила Октавия — она стояла поодаль и явно была взволнована.
— Господин рыцарь, я пыталась её не пускать, она… — начала серв, но Виктория перебила.
— Пусть разрешит войти и уйдёт, — твёрдо сказала Виктория.
— Это почему? — на всякий случай спросил я.
И Виктория тут же распахнула халат, продемонстрировав полное отсутствие иной одежды под ним. Крепкий, весомый такой аргумент. Октавия картинно приложила руку ко лбу и отступила.
Ну и что дальше делать, отказать? Мы же, вроде как, вполне официально расстались. Вроде как это же всё неправильно, «в одну реку дважды», и всё такое…
— Мне плохо спится. Наверное, космоса боюсь, — вздохнула она, как бы извиняясь за такое хулиганство.
