Изгой солнечной системы (СИ) - Хабаров Сергей

— Да если бы я не пошла, то сейчас половины наших родителей не было бы.

— За своё поведение ты должна была приползти к ним на коленях и вымаливать прощение.

— Угу, счаЗ! Чтобы ещё больше опозорить семью? Добровольный уход из клана — самое лучшее решение.

— А ты и рада воспользоваться ситуацией! Это не ты должна была решать, а семья.

— То было самое первое самостоятельное решение в моей жизни. И я ни о чём не жалею.

— Как ты можешь такое говорить⁈ Ты торгуешь своим телом, подставляешь свою ***(национальное слово, явно нецензурное, но обозначающее женские гениталии) тому, кто больше заплатит.

— И чё? — спросила Сай и сделала рожу кирпичом, как выражалась Ева. Это «И чё?», Сай у Евы подхватила. И вроде бы эта странная дикарка пожила здесь совсем немного, а столько всякого наоставляла о себе на память. — Если бы я тогда поступила иначе, то подставляла бы свою *** (ещё более нецензурное национальное слово, обозначающее женские гениталии) тому, на кого клан укажет. И ни кредита за это не получала. И вообще…

И вообще, родственники часто переходили на национальный язык. Из-за этого то, что они ни говорили друг другу, для постороннего свидетеля становилось тайной. Но, хоть было мало чего понятно, было очень интересно. Сай с Евой говорили очень эмоционально, за полчаса успели устроить ссору с дракой и дважды помириться (при встрече и после драки). И вот, похоже, наступила пора второй ссоры. По сути, получалось, что Сай по какой-то причине давно ушла из клана в вольное плавание, причём сделала это так ловко, что к ней у клана не было никаких претензий. Зато претензии были у семьи, которая осталась в клане. Отец, мать и ещё неизвестное количество братьев с сёстрами. Те, возмущённые непокорной дочерью, то ли простили её, то ли прокляли. Самой Сай на всю эту экспрессию было плевать с высокой колокольни, она вообще считала диаспору паразитическим наростом на её народе. Чёртова уйма времени прошла с тех пор, как клан покинул родину, Сай тогда даже ещё не родилась, а её народ всё цепляется за устаревший уклад, ограничивая людей и навязывая им отсталые нормы поведения. Что тут скажешь, традиции — они такие традиции.

За всей этой семейной драмой наблюдали Марж и Тай. У обеих на коленях были небольшие пластиковые ведёрца. Только разница была в том, что Марж из своего ведёрца кушала попкорн, тогда как впечатлительная Тай просто боялась, что её снова вырвет на пол.

— Хочешь попкорн? — спросила у подруги Марж, и не дожидаясь ответа, закинула горсть сладкой массы себе в рот.

— Нет. А то ещё вырвет.

— Не понимаю тебя, Тай. Ты на моей памяти ни одного мужика перед собой не пропустила. Буквально спишь с кем попало, за деньги и просто. Даже с проповедником Тигилем переспала, а он старый, как эта станция.

— Не старый, а опытный, — заступилась за настоятеля церкви Сеятелей. — И не пожалела ни разу. У мужика был обет целомудрия, так что когда твёрдый орешек раскололся, он мог дать фору молодым. А переживаю я, потому что он брат Сай.

— Ну и?

— Сай для меня почти прислуга. Значит, его брат где-то на том же уровне. Заниматься с прислугой сексом — это изврат, сравнимый с зоофилией, — Тай не выдержала, и её снова вывернуло в ведро.

— У тебя столько было желтокожих, что по-любому кто-то из них был родственником Сай. Что теперь-то уже переживать?

— Одно дело не знать и делать, совсем другое — знать и делать. Я не против извращений в разумной степени.

Тай замолчала, увидев, как скептически на неё смотрит Марж.

— Ладно, очень даже за.

Ещё более скептический взгляд, если это возможно.

— Ну хорошо-хорошо, признаю. Люблю и практикую, но это даже для меня перебор.

Тай осеклась, когда увидела две кислые рожи космических азиатов. Их лица были настолько кислые и настолько похожие, что на секунду аристократке лёгкого поведения показалось, что это близнецы. Оказывается, родственники уже какое-то время не ругаются, а прислушиваются к диалогу Тай и Марж.

— Что? — спросила сдувавшаяся под давлением взглядов Тай.

— Так нами ещё никто не пренебрегал, — выдавил из себя Ен.

— Хозяйка, вы расистка! — добавила Сай.

— В общем, детки, можете и дальше играться в своей песочнице, в дочки матери. А я, раз уж тут не собираются никого насиловать и убивать, пойду к себе. Если что-то изменится, зовите.

Все оставшиеся на кухне проводили спину пышки взглядом. Она уже не раз дала понять, что на судьбу Евы ей плевать, но если кто-то желает самоубиться в процессе поиска её среди криминалитета красных секторов, то она мешать не собирается.

— Ен, — Марж дружелюбно похлопала по стулу рядом с собой. — Похоже, у нас общая цель: найти Еву. Так что, я думаю, будет разумно объединить усилия и выработать план действий.

Ен не возражал. Он вообще расслабился, когда после долгой разлуки встретился с сестрой. Начал он с того, что объяснил свои мотивы. Оказывается, он считал себя в долгу перед Евой. Некоторое время назад, когда они работали вместе, она спасла ему жизнь, ну или как минимум здоровье. Тогда как остальные члены их бригады просто стояли и смотрели, чем завершится его схватка с конкурентами, Ева действовала. Он не обвиняет других членов медицинской бригады. Защитить их и, возможно, умереть, это его работа, за риск ему платят. Тогда положение было патовое, а его будущее незавидно. Но Ева повела себя неожиданно. Именно она стала той соломинкой, которая переломила горб верблюду, а Ему спасла как минимум здоровье, а как максимум — жизнь. Не то чтобы он так сильно боялся смерти, просто не хотел, чтобы она наступила.

— Долг жизни — это долг жизни, — подвёл итоги Ен. — Отдать его можно только принеся в жертву другую жизнь или спася жизнь своего благодетеля.

— Братец, будь проще, — перебила его со всей своей непосредственностью Сай. — Скажи уж честно, что хотел её трахнуть. Наша общая подруга тоже хочет её трахнуть, хоть и не говорит никому об этом.

— Сай!!! — рявкнули хором Ён и Марж. Особенно выделялась Марж, которая при этом ещё и покраснела как вишня.

— Что? — в ответ набычилась Сай. — Что естественно, то не безобразно. А ты! — Сай указала пальцем на Марж. — Твои желания у тебя на лбу написано. Ева то, Ева это. Тьфу! Слушать противно.

— Знаешь! — у Марж на языке вертелась одна нецензурная лексика, и она с трудом себя сдерживала. — Прости, Ен, наш образ жизни, накладывается, знаешь ли. И за то, что Таю тебя чуть не изнасиловала, тоже прости.

— Угу. Я вижу. Ты тоже прости за то, что хотел пытать тебя, а потом отрезать голову.

Марж нервно потёрла обработанную ранку на шее.

— Давайте лучше обсудим план действий. Ева сама себя не спасёт. Кстати об этом, Ен, как ты вообще вышел на меня и как собирался дальше искать?

— Об этом я и собирался рассказать, если бы меня некоторые не перебивали, — Ен

многозначительно посмотрел на сестру.

Появление в этой истории нового действующего лица вызывало несколько вопросов. Оказывается, Ен просто утром получил анонимное письмо с просьбой помочь Еве. И, поскольку считал себя перед ней в долгу, незамедлительно явился к ней по месту жительства.

— Так, стоп. А откуда у тебя её домашний адрес? — спросила Марж.

— Ну, я планировал как-нибудь случайно встретиться, — признался Ен, стараясь не смотреть в глаза девушкам.

— Вот ведь сталкер, «случайную встречу» он планировал. И для этого поднял своих корешей из СБ и пробил адрес девушки. Надо ещё навести на тебя справки, я не удивлюсь, если ты снял комнату в доме напротив и подглядывал за ней в окно.

— Если бы я хотел за ней подглядывать, я бы взломал систему безопасности её дома. Кстати, кто-то так и сделал. Когда я подключился к терминалу её квартиры, то он уже

был сломан, подглядывай — не хочу.

Теперь взгляды скрестились на Марж.

— Я не знаю, о чём ты говоришь, — ушла та в несознанку.

— Не так важно, кто сломал терминал, — отмахнулся Ен. — С помощью данных, извлечённых из него, я понял, что её похитили. С помощью друзей пробил адрес, личность похитителей, и вот я здесь.