Когда нет выбора (СИ) - Гусейнова Ольга Вадимовна

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74

Неожиданно от высказанных слов и сомнений защипало в глазах и стало так жалко себя, что не выдержала и расплакалась.

Тарий испытал неуверенность, сомнения, раздражение, а потом едва уловимую нежность и жалость. Подбородок освободил и улегся на бок, прижимая к себе и давая возможность выплакаться. И пока я тихо всхлипывала, просто гладил по спине. Правда, постарался успокоить... как умел:

– Не думай о плохом. Тебе достался умный, сильный и заботливый аннар, так что твои страхи беспочвенны. Дом у нас есть, деньги тоже – зачем лить попусту слезы? Я хочу и в принципе готов к отцовству. И главное – твоя беременность привяжет тебя... нас еще крепче. Улучшит наши отношения, наверняка. Так что о прерывании возможной беременности или о любой защите от нее не может быть и речи!

Пока он говорил раздражающе менторским тоном, вспомнила слова Иванны о том, что Тарий будет неистово меня хотеть. Особенно, пока мы не забеременеем, и только после этого чуть-чуть успокоится, а с годами все придет в более спокойное состояние.

Ну, такая шутка природы и физиологии илишту как главного фактора развития расы и продолжения рода. Очень ярко выраженная у черных. А сейчас этот самодовольный и самоуверенный гад вешает мне лапшу на уши, точнее ходит кругами вокруг главной проблемы – зависимости от моего тела. А я слезы лью!

– Тарий, – пару раз всхлипнула и, взяв себя в руки, перестала плакать и с ехидцей предложила, – давай договоримся хоть иногда общаться друг с другом откровенно. – Рука на моей спине дернулась, но продолжила поглаживать. – Я разговаривала с Иванной на эту тему, и особенности черных илишту мне уже известны! Так что эта беременность только тебе пока выгодна!

До меня дошло мрачное раздражение от Тария, причем скорее на Иванну. Поэтому быстро добавила:

– И нечего на нее злиться: рано или поздно я бы все равно узнала и еще не известно, чем бы тебе за полуправду и замалчивание срикошетило.

– Согласен! Ты не хочешь детей?

Я опешила от вопроса, заданного явно с целью нападения.

– Я хочу детей, просто чуть...

– Я рад! – не дав договорить, меня тут же прервали, услышав главное. – Ты боишься, что не полюбишь их из-за того, что они будут похожи на меня?

– Ничего я не боюсь! – моему возмущению не было предела. – Это будут мои дети, и мне плевать, на кого они будут похожи! – мгновение помедлив, обдумывая неожиданно пришедшую мысль, снова возмутилась. – А почему это наши дети будут похожи только на тебя? Моя кровь тоже сильная. И вообще, папа сказал, что тсареки...

– Ну что ж, я рад, что НАШИХ детей ты уже защищаешь и любишь, – меня снова прервали, при этом Тарий остался доволен ответом. – Тогда вообще не вижу причин, чтобы откладывать их появление или зачатие.

Пока я в смятении решала, что ответить на столь конкретное заявление, этот черный ушастый проныра пару раз дернул ушами и потянулся, слегка потершись о мою грудь своей, тут же пробуждая ответное желание, но тот факт, что меня сейчас провели как младенца, вызвал протест. Уперлась ладонями в плечи и проникновенно заявила:

– Ты слишком много от меня требуешь сразу и нахрапом, а сам пока ничего не дал и не уступил.           

Бриллиантовые глаза прищурились, а потом, провокационно потершись всем телом о мое, пытаясь лишить остатков здравого смысла, игриво прошептал, обдавая жарким дыханием:

– Есения, мне вообще много не требуется. Ласковое слово, теплая постель с тобой в ней и...

-... безграничная власть! – ехидно закончила я.

Возмущаться или отпираться не стал. Положив ручищу мне на грудь и мягко сминая ее, проскрежетал уверенно:

– Я такой, какой есть! Меня не изменить, но я постараюсь учитывать твою строптивость...

От того, что он руками и губами начал вытворять с моей грудью, я снова захотела его... внутри себя, чувствуя силу его желания. Но его замечание – это... это нисколько не выбивалось из его характера.

– В том, что ты учтешь мою строптивость, чтобы снова обдурить или подмять, как раз не сомневаюсь. Но учти, я тоже не буду твоей марионеткой или бессловесной куклой.

Тарий, приподнявшись, снова устроился между бедер и заполнил меня собой, а потом, вырвав стон удовольствия, прерывисто дыша, вкрадчиво сказал:

– Есения, ты, в сравнении со мной, – младенец. Лучше не играй в подобные игры. Я все равно буду сверху!

Я скорее выдохнула, чем сказала:

– А с этим я поспорю! Вдруг тебе понравится и снизу? Для разнообразия...

После все слова стали лишними, мы вновь боролись за жизнь, не было нежности. Мой теперь собственный илишту слишком нуждался во мне, слишком долго ждал и хотел, и сейчас лишь брал, забирал у меня все без остатка. Но удовольствие, которым он заражал меня, заставляя подчиняться желанию, позволило и самой получать, разделять, сгорать от НАШИХ ощущений.

А потом, когда мы оба снова словно разлетелись на кусочки, настойчиво попросил:

– Посмотри мне в глаза, Есения! Загляни ко мне в душу...

Сил сопротивляться почти приказу не осталось. Сейчас мы соединились не только телами, но и душами, и взглядами. Странно, но именно в этом момент я ощутила полное безграничное единение со своим аннаром. И его триумф и восторг подсказали, что теперь он полностью доволен и спокоен. А вокруг витал наш обоюдный аромат, пропитывая все вокруг, нас самих и заполняя мои легкие и, казалось, все тело. Я запомню его навечно. И свои синие бездонные глаза, полностью заполнившие зеркальную гладь его души, ярко сияющие... зовущие так, словно это большая часть моей души, а я вынуждена оставить ее здесь. Похоже, обмен завершился...

Глава 26

На этот раз приходить в себя пришлось намного дольше. Какое-то время я бездумно лежала, прижавшись к немного влажной от пота мужской груди, и глубоко дышала, ощущая присущий только аннару терпкий, но такой приятный аромат. А он гладил меня по спине и голове – то ли меня успокаивал, то ли себя. Неважно...

– Тарий, это было невероятно здорово!

От него пришло чувство удовлетворения и уверенности. Скорее всего, в своих силах не сомневался, а сейчас лишь убедился. Но говорить что-либо еще или возмущаться его горделивым молчанием сил не осталось. Хотелось спать, что я тут же и сделала: обняла его за шею и, устроив голову на широкой груди, замерла, уплывая в сон. Он тоже замер в ожидании моих дальнейших действий. А меня даже на душ не хватило, я буквально выключилась, как бионик.

Короткий сигнал моего зума совершенно безжалостно разбудил, сообщая о начале нового рабочего дня. Открыв глаза, обнаружила, что сплю под теплым боком у своего мужчины, который во сне недовольно поморщился и... забавно посапывая, продолжил спать дальше, согревая меня лучше так и забытого одеяла. Ну, раз он не спешит вставать, решила тоже полежать и не спеша полюбоваться аннаром в приглушенном свете каюты. Снова отметила, насколько контрастирует черная кожа Тария с белой тканью постели, да и с моей светлой кожей. Не зря мужчины илишту любят белый цвет – должно быть, выглядят в нем просто бесподобно!

Ему что-то снилось, потому что веки едва заметно подрагивали, а уши подергивались, чисто кот с Дерея – огромный и черный. Этих животных на Дерей завезли люди во время колонизации. Такие своеобразные и своенравные, но симпатичные животные, которые вот так же ушами шевелили, очень похоже на гордых и самолюбивых илишту.

Тарий широко раскинулся на гровати, согнув ногу в колене. Интересно, его даже во сне не покидает возбуждение, или он только прикидывается спящим? Но мужская гордость настолько привлекла внимание, что я потянулась к ней рукой, так хотелось потрогать эту живую теплую плоть, однако в последний момент не решилась и отдернула ладонь. Но не отказала себе в удовольствии с восхищением и одобрением еще раз обежать взглядом теперь уже точно мое движимое имущество и неожиданно наткнулась на изучающий прищуренный взгляд Тария. Он довольно проворчал:

– Я долго еще ждать буду? Может, ты уже хоть что-нибудь сделаешь и возьмешь дело в свои руки...

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74