Всегда проще работать с непоименованными субъектами. К чему он назвал свое имя и усложнил все. Нападать на нас не стоило. Как там Игорь говорит?
– За Родину! Получи фашист гранату, – подсказал Лупастик, появление в эфире которого бездарно пропустила.
Новый вопль безудержного Косака о том, что убивать нас передумали. После перехвата видео с церемонии бракосочетания решили смилостивиться. Повредить космолет и забрать разумных.
Куда?
– Алиссэ, тебе не понравится, – предупреждение мужа запоздало. Эти существа хотели гарем. Диковинных зверей в личный зоопарк. Слова “гарем” и “зоопарк” не знакомы, но уже решительно не нравятся.
– Чего возитесь? – ментально отодвинула нас в сторону Лупастя.
– Что делаешь? – любопытство любимого опередило мой вопрос.
– Ннааааа, – ударная волна, произведенная Лупастиком, зафонила в эфире, возмущая поля. Круги от воздействия мгновенно разошлись во все стороны. Прикрыв сознание мужа, переждала пока затухнут волны, чтобы выглянуть из-за щита. Разведать обстановку. Никаких сигналов с вражеского судна. Ни одного всплеска мозговой активности. Лишь ровное гудение работающей автоматики.
– Меня мамочка научила! – похвасталась невозможная лисичка.
– Ээээ…гм…достойная женщина была, – пробормотал Морт.
– Они живы. Только память стерта, – развеяла опасения последнего. Пора на шаттл. Долгое нахождение вне тела в первый раз утомительно. Надо позаботиться о муже.
Глава 61. Мортан. Земля моего сердца.
Возвращение домой пришлось на цветение Амитай. Не зря планета называлась именем этих деревьев. Особый период, когда после тихих месяцев все взрывается буйством жизни и красок. Аромат, разносящийся по ветру даже в городах и космопортах, неповторим. Лучший сезон для туристов и влюбленных. Лучшее время на планете, чтобы влюбить в себя приемных детей.
– Сакура!!! Сплошное цветение сакуры! – воскликнул Игорь, проведя параллель с чем-то знакомым. Однако, уверен, что на Земле не рос символ нашей планеты.
Медленно и неспешно приближались к указанному для посадки участку. Крошечный кораблик по сравнению с гигантами–грузовозами, с которыми имели дело космопорты, мог приземляться на специализированных площадках согласно сетки движения. Настоящий Арно знает как общаться с искином планеты, чтобы получить желаемое. Поэтому посадочное окно было выбрано максимально близко к дому. Неспешное движение чуть выше уровня полета птиц давало возможность набившимся в рубку людям рассмотреть поверхность.
– Ой, мост! Каменный мост точно как у нас, – Нуари радовалась сооружению как старому знакомому.
– Историческое наследие, – пояснила довольная мама.
– Нельзя пользоваться? – уточнил маг.
– Можно. Для пеших прогулок.
– У нас все движение по воздуху. Необходимости в мостах нет, – пояснил я.
После жизни в городе и путешествий по иным мирам стал забывать насколько тиха и пасторальна Амитейя на основной части.
– Совсем как на Земле. Река. Только небо сиреневое и деревья фиолетовые, – подал голос молчаливый Номар. Раслабленное лицо делало парня проще и ближе.
– Это оттенок маджента, – наставительно заметила Нуари.
– Через пару недель сменится на привычный зеленый, – заметил я.
– Теперь смотрите справа, – приблизил картинку отец.
Там было то, что так хотел показать Алиссэ с первой секунды как наши взгляды встретились. Знаменитые бирюзовые озера Амитейи. В лучах солнца, обрамленные цветением деревьев, озера делали картину нереальной. В едином вздохе восхищения сплелись голоса зрителей. Вода светилась внутренним светом, повторяя оттенок глаз любимой.
– Алиссэ! Цвет как у тебя! У Лупастика шерстки оттенок такой же, – запрыгала сестренка, напоминая какой она еще ребенок.
– Ночью вода флюоресцирует. Озера признаны достоянием Центрума, – мне было важно чтобы жене они понравились. Долгие месяцы мечтал об этом миге. Представлял как показываю их ей. Перебирал возможные реакции. Не цветение деревьев, не стояние лун, не фестиваль птиц, а именно “зеркала фей” чтобы запали в душу любимой.
– Они… прекрасны, – всхлипнула девушка. Вырвав руку, прижала тыльной стороной ко рту, чтобы приглушить следующий всхлип.
– Что случилось, милая? – всполошился я. Не вполне та реакция, на которую надеялся.
– Неужели здесь можно жить? – разобрал тихие слова.
– Можно. Мы и живем. Не беспокойся, до коллапса нашего светила миллионы лет, – утешила матушка, подходя с другой стороны и обнимая девушку.
– Я не беспокоюсь. Это у нас с дочей гормональная перестройка идет, – рыдая, сообщила жена. Видимо, в таких ситуациях все будущие отцы тугодумы. Мне понадобилось минут десять поздравлений и радостных похлопываний по плечу, чтобы понять откуда взялась “доча”.
– Говорила! Надо всем вместе! Чтобы выводок один был. И воспитывать удобнее! Здорово же! – приплясывала раздобревшая лисичка.
– Вот он. Это наш дом! – ткнула в экран, привлекая внимание Лети.
После опыта путешествий он воспринимался по другому нежели в детстве. Плавные линии, скругленная крыша. Три этажа и два под поверхностью. Много видовых окон, которые отливали непрозрачными зеркальными поверхностями, так как режим консервации не отменен.
– Запущу ка режим расконсервации пока мимо пролетаем, – руки отца запорхали в священнодействии.
– Срочный вызов, – пришло сообщение на пульт.
