Двое из логова Дракона (СИ) - Куницына Лариса

Джулиан поднял его и повертел в руках.

— Надо же! Он возил эту штуку с собой и даже ни разу не проговорился о том, что у него есть такое сокровище…

В этот момент дверь зала с треском распахнулась, и ворвались три стрелка с парализаторами наперевес. Заметив среди них Валуева, Джулиан усмехнулся:

— Ну вот, наконец, наша пропажа вернулась.

— Положите эту штуку на пол, доктор, и отойдите от дыры в стене, — тихо, но твёрдо скомандовал Кирилл Оршанин.

— Это не дыра, мой мальчик, — ласково проговорил МакЛарен и, нагнувшись, положил жезл возле своих ног. — Это портал.

— Тем более…

Договорить он не успел, потому что его второй спутник вдруг быстро метнулся вперёд и, развернувшись, встал между стрелками и Джулианом, наведя на товарищей бластер. Кирилл замер, поняв, что у того в руках вовсе не пугач, обездвиживающий жертву, а смертоносная пушка, созданная для убийства.

— Опустите оружие, или я стреляю, — ледяным тоном сообщил Игнат Москаленко, и чуть повернув голову, произнёс, — Иди.

Джулиан измученно закатил глаза.

— Не делай глупостей! Я вовсе не нуждаюсь в твоей защите!

Но Игнат молча поднял бластер и навёл прицел на Оршанина.

Именно эту картину я и застала, вбежав в Зал пентаграммы. Дальняя стена была скрыта занавесом угрюмой, закручивающейся воронкой Тьмы. Возле неё стоял Джулиан босиком в чёрных брюках с обнажённым торсом. Его распущенные волосы развивал ветер, а глаза мерцали холодными зелёными искрами. В нескольких метрах от него с наведёнными парализаторами стояли Оршанин и Валуев, а между ними и Джулианом — Игнат Москаленко с бластером.

— Не стрелять! — крикнул из-за моей спины Хок.

Все обернулись в нашу сторону. Джулиан взглянул на меня и негромко произнёс:

— Я приду за тобой.

За его спиной с шелестом раскинулись чёрные атласные крылья, он повернулся и в следующее мгновение исчез. Тьму затянуло в ею же созданную воронку, и портал закрылся.

— Дьявол, — прорычал Хок. — Всем опустить оружие!

Стрелки молча повиновались. Игнат обернулся и посмотрел туда, где только что стоял Джулиан. К нему подошёл Валуев и, когда Игнат обернулся, с короткого замаха ударил его в челюсть, а потом забрал из его рук бластер.

— Прекратить, — приказал Хок и подошёл к ним. — Без рукоприкладства, лейтенант. А ты сам виноват, — обернулся он к Москаленко. — Не просят — не делай. Оружие — в арсенал, этого — под арест.

— За что? — возмутился Игнат.

— За то, что душу дьяволу продал, — огрызнулся Оршанин, но Валуев ткнул его локтем под рёбра, и тот смущенно и виновато взглянул на меня.

— За то, что на своих оружие навёл, — поправил старпом. — И взял его без разрешения из арсенала. Увести!

Проходя мимо меня, Игнат остановился.

— Он вернётся, Дарья Ивановна.

Я ничего не ответила. Стрелки ушли. Я медленно прошлась по залу до того места, где недавно клубилась Тьма.

— Что он опять задумал? — проговорил Хок, задумчиво глядя в другой конец зала.

Оттуда раздался сдавленный стон.

— Он мне не докладывает, — пробормотала я, и, взглянув туда, увидела поднимающегося с пола Дакосту.

— Он ушёл? — спросил рыцарь, с трудом переводя дыхание.

— А вы пытались его задержать, наивная душа? — проворчал Хок и поддал ногой по золотой палке с фигуркой орла, лежавшей на полу. — С помощью этого?

— Он испугался, иначе б не напал…

— Не обольщайтесь, — Хок обернулся ко мне, и взгляд его стал сочувственным и виноватым. — Прости, я надеялся, что он справится…

— С чем? — насторожилась я.

— С этим… С этой сущностью, которая просыпается в нём…

— О чём ты?

— Боюсь, что именно об этом, — он вздохнул. — Он говорил, что ему всё сложнее бороться с тем, что происходит. Эта тварь внутри него не успокоилась. Он уступил…

— Демон? — спросила я, и сама не услышала своего голоса, так сдавленно и слабо он прозвучал.

— Мне, действительно, жаль… — произнёс Хок и ушёл.

Я стояла, глядя под ноги, где голубели какие-то линии и знаки. Мне казалось, что я ни о чём не думаю, потому что именно в этот момент Тьма, так часто выглядывавшая из углов, вдруг распахнулась передо мной безбрежным провалом и в упор посмотрела мне в глаза.

— Неужели? — прошептала я, обращаясь к этим линиям, или, может, к Тьме. — Я что, так была увлечена свалившимся на меня семейным счастьем, что ничего не поняла? Я целый год наблюдала за тем, что с ним происходит, и мне казалось, что у него всё под контролем. Ведь все мы периодически выходим на какой-то иной уровень, в нас что-то, порой очень многое меняется, но мы всё равно остаёмся собой. И то главное, что остаётся прежним, переделать уже нельзя. Поэтому, какой смысл бояться трансформации? Её просто надо принять и позволить ей изменить себя. В любом случае, человек не может превратиться в дьявола. Верно?

Я отыскала глазами Дакосту. Он слишком сосредоточенно рассматривал свой жезл с орлом. И молчал.

— Рыцарь, — обратилась я к нему, — вы же демонолог. Вы же понимаете, что демон — это сущность, не имеющая души. А суть человека — его бессмертная душа, которой не может быть у демона. Они несовместимы…

Он, наконец, поднял голову и печально взглянул на меня.

— Я не знаю, командор… Я не знаю, что вам сказать.

— Конечно, — я выдавила улыбку и кивнула. — Это моё дело, и я сама с ним разберусь.

Я с усилием выпрямила спину, откинула назад плечи и вскинула голову. Мне хотелось рухнуть на пол и выть, но вместо этого я с гордым видом вышла из зала и пошла в командный отсек.

Я спустилась вниз, но не ступила на бегущую дорожку, а пошла по длинному пустому коридору, глядя на горящий в его конце свет.

Ощущение темноты, ужаса и тоски навалились на меня. Я вдруг очень остро ощутила, что совсем недалеко безмятежно спит в колыбели наша дочь, и не понимает, что именно сейчас рухнул наш спокойный и светлый мир.

— Мир рухнул? — тихо переспросила я и вдруг ощутила злость, на себя, на свой страх, на ощущение бессилия, но не на него. — Чёрта с два! — рыкнула я в пространство. — Это мой мир, и я его так просто не сдам!

Свет впереди становился всё ярче, и спустя минуту я вошла на мостик и окинула взглядом сидевших за пультами офицеров. Они всё ещё ждали команды на взлёт.

— Мы никуда не летим! — сообщила я. — Мы потеряли ещё одного члена экипажа.

— Нет! — простонал Вербицкий.

— Кого? — встревожился Булатов.

Я молча взглянула на сидевшего в стороне Хока и, ничего не сказав, ушла в свой отсек.

Я села на диван, спиной к окну. Мне не хотелось снова таращиться во Тьму, укравшую у меня мужа. Я ничего не понимала. Недавняя злость сменилась обидой, обидой маленькой девочки, у которой отобрали любимую игрушку. Мой чудный, мой несравненный, мой прекрасный муж ушёл. Почему? Что было не так? Я вспоминала последние дни, его ласковые глаза, его тёплые губы, его нежный шёпот. Он всё время говорил, что всё будет хорошо. Все сомневались, все колебались, но он был совершенно уверен в успехе, в том, что у нас всё получится, и мы улетим… Я нахмурилась. Нет, последние дни он уже не говорил этого. Пожалуй, с того самого дня, как вернулся из Храма Тьмы с этой противной маской из чёрного хрусталя. И стал вдруг таким… Эти кудри, эта перламутровая кожа, эти изумрудные глаза. Он превращался в демона? Чушь! Я помнила, как выглядел настоящий демон! С точностью до наоборот!

Я замотала головой и горестно вздохнула. Я решительно ничего не понимала. Почему он ушёл? И куда он ушёл?..

Я неожиданно вспомнила остановившийся взгляд Мизериса, когда он узнал о побеге Валуева. Зачем им нужен был Иван? Почему он без конца просил меня задержаться на планете? Что ему от нас нужно? И какое отношение всё это имеет к Битве Детей Дракона? Впрочем, с этим уже что-то прояснилось. Они ищут у нас какое-то Существо Света. А до этого искали Существо Тьмы?

Храм Тьмы, маска, странное преображение Джулиана, запах сандала и блёстки случайно оставшиеся на его губах… Все события выстроились в одну цепочку, мозаика сложилась. И мне снова захотелось плакать. Мой драгоценный, золотой мальчик, это что, существо Тьмы? Это он будет биться с каким-то Существом Света? И ещё Совет духовной безопасности со своими дурацкими пожеланиями относительно исхода поединка!