Повернулся обратно к Дарсу, продолжая развивать мысль:
— Если они побегут и сообщат кому-то, то их начальство с ними поступит точно так же, как ты или я на месте Бальтазара — просто прикончит их. Без сожаления, без колебаний. А потом на их место пришлют новых разумных, проверенных, надёжных. При этом Кадар, как ты понимаешь, не получит ничего. Все его козыри обнулятся в один момент. Здесь открытым остаётся вопрос только с бароном. Ты не знаешь, есть у него наследники?
— Не знаю.
Дарс пожал плечами, его голос звучал устало.
— Вот и я не знаю, а это критически важная информация. Если есть наследник, барон становится заменимым. Если нет — ситуация меняется.
Прошёлся по кают-компании ещё раз, собирая мысли в кучу.
— Исходя из всего этого, у нас есть несколько вариантов. Первый — действительно уйти в глубокий фронтир и затаиться там на годы. Поменять внешность, сделать липовые документы, начать новую жизнь. Стать другими разумными, забыть о прошлом. Но просто долететь туда уже будет большой проблемой.
— Это в принципе, возможно, — протянул Дарс, явно взвешивая вариант. — Хотя звучит депрессивно. Всю жизнь оглядываться назад, бояться каждой тени.
— Второй вариант, — продолжил я, не останавливаясь, — использовать козыри Кадара, но не так, как он предлагает. Не переговоры на станции, а что-то другое. Например, можно попытаться договориться с кем-то из глав кланов напрямую. Найти того, кто достаточно умён, чтобы понять выгоду сотрудничества с нами.
— Рискованно, — покачал головой Дарс. — Очень рискованно.
— Все варианты рискованные, — парировал в ответ. — Третий вариант — попытаться найти покровителя. Кого-то достаточно влиятельного, чтобы защитить нас от кланов и контрразведки. Но за это придётся заплатить. И цена будет высокой.
— Какой покровитель согласится связываться с такой проблемой? — скептически заметил Дарс.
— Тот, кому нужна информация о гипройдах или сама технология, — ответил я. — Таких заинтересованных сторон может быть немало. Вопрос в том, насколько они окажутся надёжными.
Дарс задумчиво потёр переносицу:
— Значит, ты считаешь, что нужно искать третью сторону? Кого-то, кто станет нашим щитом?
— Может быть, — неопределённо ответил я. — Или комбинировать варианты. Простых решений не существует.
— А четвёртый вариант? — вдруг спросил Дарс. — Ты сказал «несколько».
— Четвёртый… — помолчал я. — Самый радикальный. Заявить о гирпойдах и всех заражённых, после чего сдаться властям. Признать вину, но представить доказательства того, что мы не особо виноваты в ней. Возможно, удастся договориться о снисхождении.
— Это самоубийство, — резко возразил Дарс. — Нас просто казнят. За убийство агентов, за использование запрещённых технологий, за терроризм — да у них хватит обвинений на пожизненное.
— Возможно, — согласился я. — Но это единственный вариант, который даёт хоть какой-то шанс на легальное существование в будущем. Все остальные обрекают нас на жизнь в бегах.
Воцарилась тишина. Дарс смотрел в иллюминатор, обдумывая услышанное.
— Знаешь, что меня больше всего беспокоит? — наконец проговорил он. — То, что у нас мало времени на раздумья. Чем дольше мы тянем, тем уже становится коридор возможностей.
— Полностью согласен с тобой. Поэтому нужно принять решение быстро. И главное — нужно убедить Кадара. Без его согласия и контроля над гипройдами мы просто беглецы. А с ним — у нас есть хоть какие-то козыри на руках.
— Думаешь, он послушает? — усомнился Дарс. — Он кажется убеждённым в своей правоте.
— Придётся его убедить, — согласился и направился следом за Кадаром. — Поговорю с ним. Попытаюсь достучаться до его благоразумия, если оно у него ещё осталось.
Каюта Кадара находилась в конце коридора. Постучав, дождался приглашения войти. Старик сидел за небольшим столом, перед ним светился экран портативного терминала. Судя по его виду, он был погружён в какие-то расчёты или планирование.
— Чего тебе? — не отрываясь от экрана, буркнул он.
— Поговорить нужно, — сказал я, закрывая за собой дверь. — Серьёзно поговорить.
— Если ты пришёл уговаривать меня бежать на фронтир, то можешь сразу уходить, — отрезал Кадар, наконец подняв взгляд. — Не буду я прятаться как крыса.
— Не об этом речь, — присел я на край койки. — Хочу, чтобы ты трезво оценил ситуацию.
— Я всегда трезво оцениваю ситуацию, — парировал старик. — В отличие от вас, молодых, которые при первой опасности готовы бежать куда глаза глядят.
— Кадар, — начал я спокойно, — скажи мне честно. Ты действительно думаешь, что главы кланов захотят иметь с тобой дело, когда узнают о гирпойдах? Что их начальство не решит просто устранить скомпрометированных подчинённых?
Старик нахмурился, его уверенность явно дала первую трещину:
— Не всё так просто. У них есть семьи, связи, интересы. Их нельзя просто взять и заменить.
— Можно, — возразил я. — И заменят. Потому что заражённый гирпойдом разумный — это слишком большой риск. Любой руководитель клана это понимает.
— Ты просто не понимаешь, как работает политика в кланах, — упрямо гнул своё Кадар. — Там всё сложнее.
— Возможно, — согласился я. — Но давай представим, что ты прав. Что они согласятся на переговоры. Что дальше? Какова твоя конечная цель?
Кадар помолчал, явно обдумывая ответ:
— Защита. Гарантии безопасности. Может быть, даже место в одном из кланов. У меня есть ценные знания, опыт. Можно многое им предложить.
— За это тебя будут ненавидеть, — мягко заметил я. — Ты станешь предателем в глазах одних и опасным инструментом в глазах других. Тебе придётся постоянно доказывать свою полезность, иначе тебя устранят при первой возможности.
— У меня будет контроль над гирпойдами, — возразил Кадар. — Это моя страховка.
— Временная страховка, — поправил я. — Рано или поздно они либо выяснят, как работает технология, либо просто решат, что риск оставлять тебя в живых слишком велик.
Старик угрюмо посмотрел на меня:
— Значит, ты предлагаешь сдаться? Или бежать?
— Предлагаю рассмотреть все варианты. Не только те, что льстят твоему самолюбию.
— Моему самолюбию? — вспыхнул Кадар. — Ты думаешь, это из-за самолюбия? Нет, молодой человек. Это из-за того, что у меня есть опыт. Опыт выживания, опыт переговоров, опыт манипулирования людьми. Ты ещё слишком зелен, чтобы понимать эти вещи.
— Может быть, я ещё молод, — не стал я спорить. — Но скажи мне честно — когда в последний раз твой опыт помогал тебе в ситуации, где ставки были настолько высоки?
Кадар сжал губы, но ничего не ответил. Потому что я попал в точку.
— Послушай, — продолжил я более мягким тоном, — не прошу тебя отказаться от своего плана совсем. Просто предлагаю не торопиться. Давай сначала выиграем время. Уйдём в незаметное место, соберём информацию, оценим реальную ситуацию. А потом уже будем принимать решение о переговорах.
— Время работает против нас, — возразил Кадар. — Чем дольше тянем, тем больше шансов, что кто-то из заражённых обнаружит гирпойда.
— Верно, — согласился я. — Но и торопиться смертельно опасно. Мы можем влететь в ловушку, из которой не будет выхода.
Старик помолчал, обдумывая мои слова. Наконец, вздохнул:
— Хорошо. Пусть будет по-твоему. Но только на время. Пару недель максимум. А потом начинаем действовать по моему плану.
Глава 4
— Договорились, — кивнул я поднимаясь. — Пару недель на разведку и планирование. Этого должно хватить.
Выйдя из каюты, Кадара, почувствовал некоторое облегчение. По крайней мере, удалось выиграть немного времени. Теперь оставалось решить, как этим временем распорядиться.
Следующие дни на корабле установилась странная атмосфера выжидания. Мы продолжали свой курс в глубокий космос, избегая оживлённых маршрутов и крупных станций. Каждый занимался своими делами, погружённый в собственные мысли о будущем.
