Ввысь (ЛП) - Сандерсон Брэндон

— Бла-бла-бла, — отозвался Кобб. — «Охотник, перестань взрывать все подряд, ты выставляешь меня в плохом свете. С уважением, Железнобокая».

— Мы сражаемся за выживание всего человечества, Дворняга, — одернула она Кобба. — Хоть раз можешь вести себя как взрослый?

Я улыбнулась.

— Она говорит точно как Йорген с нами.

Я развернулась к креллам, которые перегруппировывались вдали. Истребители АОН строились обратно в звенья.

Я знала, что будет дальше.

— Посмотри-ка на этот просвет в мусоре, — сказал Кобб. — Не часто увидишь, чтобы обломки так выстроились… Охотник?

Я взглянула вверх, но симуляция не простиралась настолько далеко, чтобы показать мне просвет, о котором они говорили.

— Охотник, что такое? — позвал Кобб.

— Это дефект? — спросила Железнобокая.

— Дефект я могу контролировать, — ответил отец. — Но…

Что это было? Эту часть я прежде не слышала.

На мгновение он замолчал.

— Я слышу звезды. И вижу их, Кобб. Так же, как уже видел сегодня. Просвет в поясе обломков. Я могу проскочить.

— Охотник! — рявкнула Железнобокая. — Оставаться в строю.

Это я уже слышала. Было страшно слушать снова, но я не могла заставить себя приказать М-Боту выключить запись.

— Джуди, я могу проскочить. Я должен попробовать. Должен увидеть. Я слышу звезды.

— Лети, — прошептала я вместе с Железнобокой, — я тебе доверяю.

Она ему доверяла. Он не нарушил приказ, он полетел с ее разрешения. Это показалось мне крошечным оправданием, учитывая, что случилось дальше.

Корабль отца развернулся вокруг оси, навески подъемного кольца указывали вниз, нос — вверх. Он включил ускоритель.

Я следила за тем, как он уносится ввысь. На глаза навернулись слезы. Я не могла на это смотреть. Только не снова. Пожалуйста. Папа…

Я потянулась к нему. Рукой, каким бы глупым ни был жест, и…

Чем-то еще.

И что-то услышала в вышине. Звук, будто сплелись воедино тысячи нот. Я представила, как всегда учила Бабуля, что взмываю, тянусь к звездам…

Кабина почернела, и я окунулась в кромешную темноту. Вокруг появились миллионы световых точек.

Затем эти точки открылись. Миллионы белых глаз, как звезды, и все повернулись прямо ко мне. Сосредоточились на мне. Увидели меня.

— Выключи это! — заорала я.

Тьма растаяла. Глаза исчезли.

Я снова очутилась в кабине, жадно хватая ртом воздух.

— Что это было?! — в ужасе завопила я. — Что ты мне показал? Что это за глаза?!

— Я сбит с толку, — ответил М-Бот. — Я ничего не делал. Не понимаю, о чем вы говорите.

— Почему в прошлый раз ты не включил первую часть разговора? Почему скрыл ее от меня?

— Я не знал, откуда начать! — воскликнул М-Бот. — Думал, что вам нужен тот кусок, где они говорят про звезды!

— А про дефект? Ты об этом знал?

— У людей куча дефектов! — заныл он. — Я не понимаю. Я могу обрабатывать информацию в тысячу раз быстрее, чем ваш мозг, но все равно за вами не успеваю. Простите. Я не знаю!

Я схватилась за голову. Волосы были мокрыми от пота. Зажмурив глаза, я начала размеренно дышать.

— Простите, — снова заговорил М-Бот тише. — Я хотел вас порадовать, но не вышло. Надо было предвидеть, что хрупкая человеческая психика дрогнет перед…

— Заткнись!

Корабль смолк. Я свернулась калачиком в кабине, цепляясь за собственное здравомыслие. Куда подевалась моя уверенность в себе? Где тот ребенок, который был абсолютно уверен, что в одиночку справится со всем креллским флотом?

Остался в прошлом, как любое детство.

Не знаю, сколько я так сидела, раскачиваясь и ероша потные волосы. Навалилась сильнейшая головная боль — глазницы словно вкручивались в череп.

Однако боль помогла сосредоточиться, собраться. Я осознала, что до сих пор парю в воздухе, одна над пустым полем, в ночной темноте.

«Просто возвращайся, — сказала я себе. — Просто немного поспи».

Мне вдруг захотелось этого больше всего на свете. Я понемногу взяла себя в руки и направила нас к координатам пещеры.

— Теперь я боюсь смерти, — тихо произнес М-Бот.

— Что? — хрипло переспросила я.

— Я написал подпрограмму, чтобы имитировать страх смерти. Хотел понять.

— Это глупо.

— Знаю. Но теперь я не могу ее выключить, потому что боюсь этого еще больше. Разве не хуже не испытывать страх перед смертью?

Я подвела нас к трещине и зависла над ней.

— Я рад, что довелось полетать с вами в последний раз, — проговорил М-Бот.

— Звучит… как прощание. — Внутри у меня проснулось беспокойство.

— Мне нужно вам кое-что сказать, — продолжил он. — Но меня беспокоит, что я причиню вам еще больший эмоциональный дискомфорт.

— Вываливай.

— Но…

— Скажи и все.

— Я… должен отключиться. Теперь мне предельно ясно, что, если я буду позволять вам поднимать меня в небо, вы не сможете избежать битвы. Это ваша суть. Если будет так продолжаться, мне неизбежно придется нарушить приказы.

Меня будто ударили, я отшатнулась. Конечно, он не имел в виду то, что я услышала.

— «Затаись, — произнес он, пока мы спускались в пещеру. — Анализируй. Не ввязывайся в битвы». Это мои приказы, а я должен подчиняться своему пилоту. Так что это был наш последний совместный полет.

— Я тебя починила. Ты мой.

Мы приземлились.

— Я собираюсь отключиться и бездействовать, пока меня не разбудит мой пилот. Простите.

— Твой пилот мертв уже много лет! Ты сам это сказал!

— Спенса, я машина. Я могу имитировать эмоции, но у меня их нет. Я должен следовать своим программам.

— Нет, не должен! Никто из нас не должен!

— Благодарю вас за то, что починили меня. Уверен… мой пилот… будет признателен.

— Ты отключишься навсегда, — сказала я. — Ты умрешь, М-Бот.

Тишина. Огни на приборной доске гасли один за другим.

— Я знаю, — тихо отозвался он.

Я нажала кнопку открытия кабины, отстегнулась и выскочила наружу.

— Отлично! Отлично, умирай, как и остальные!

Я скатилась вниз и отступила в сторону. Посадочные огни тускнели, пока не осталось всего несколько красных огоньков в кабине.

— Не делай этого. — Мне вдруг стало очень одиноко. — Летай со мной. Пожалуйста.

Последние огни погасли, оставив меня в темноте.

44

Следующие несколько дней я тренировалась на кораблях, которые казались ужасно медлительными, заурядными, заметно ниже классом, чем необыкновенный М-Бот. Ситуацию усугубляло и то, что теперь мы летали на тяжелых истребителях класса «Ларго», до зубов вооруженных деструкторами и даже ракетами ОМИ.

Затем нас перевели на истребители класса «Слатра», которые больше походили на расфуфыренные шаттлы и грузовые корабли, чем на настоящие истребители. Они были оснащены несколькими воспламенителями щитов, которые работали совместно, чтобы непрерывно защищать особо важные грузы и важных персон.

Обе модели приносили свою пользу, но были слишком громоздкими, чтобы обогнать или превзойти в маневренности креллов. Поэтому большинство пилотов летали на «Поко» или «Фрезах» — быстрых кораблях, способных идти нос к носу со скоростными креллскими перехватчиками.

Даже летая на относительно быстрой «Фрезе», я при каждом повороте и ускорении вспоминала, как быстро реагировал М-Бот. Не пора ли наконец рассказать о нем АОН? Он меня бросил. Его программы явно вышли из строя. Так что у меня есть все основания отправить в пещеру команду инженеров, чтобы разобрать его по винтикам.

Он всего лишь машина. Почему бы мне так не поступить?

«У тебя есть свобода воли, — говорила я ему. — Ты можешь сам выбирать…»

— Штопор, не зевай! — воскликнула ФМ, выдергивая меня из размышлений. Я пролетела слишком близко от нее. Скад, нельзя отвлекаться от полета.

— Прости, — сказала я.

Мне пришло в голову, что в тренировках в симуляции были и свои минусы. Мы могли взорваться, а потом запросто вернуться в битву. Вырабатывались не самые лучшие привычки, которые могли иметь реальные последствия теперь, когда мы летали на настоящих кораблях.