Зов странствий. Лурулу (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук

Блаженство!

~

Эпилог

«Гликка» парила в космосе, несущественная, как облачко магического дыма. Далеко за кормой едва мерцала — и наконец погасла — белая искорка Пфитца. Впереди еще нельзя было заметить золотистую Фраметту. Капитан Малуф, стоявший в рубке управления, отвернулся от носового иллюминатора и прошел на корму, в корабельный салон. Подождав, пока не умолкли оживленные беседы, он обратился к команде и пассажирам:

«Довольно скоро мы прибудем в космический порт Коро-Коро на Флютере, и мне следовало бы кое-что вам рассказать о местных условиях, иногда противоречивых, если не шокирующих. В целом Флютер — мирная планета с прекрасными пейзажами и почти полным отсутствием естественных опасностей. Коро-Коро — единственный крупный населенный пункт, служащий транспортным узлом, принимающим туристов, каковых на Флютере великое множество.

Помимо учреждений, обслуживающих туристов, в городе практически ничего нет. Бульвар тянется от космопорта до отеля «О-Шар-Шан» мимо многочисленных прочих гостиниц, агентств, магазинов и таверн. Жилые кварталы рассеяны в садах по обеим сторонам бульвара. Там живут горожане Коро-Коро, отличающиеся от туземцев-фляутов, населяющих глубинные территории планеты. По существу, горожане — смешанная раса, потомки изгоев-фляутов и тех инопланетян, которым разрешили постоянно проживать на Флютере. Горожане Коро-Коро считают себя высокообразованными утонченными аристократами; их существенное благосостояние нажито благодаря торговле с туристами и обслуживанию туристов.

Коро-Коро — изолированный анклав, в какой-то степени освобожденный от действия обычных правил, ограничивающих численность населения. В принципе, туристам разрешается проводить на планете до тридцати дней, после чего они обязаны ее покидать. На практике срок действия въездной туристической визы можно продлевать.

Любитель новизны может арендовать машину и осмотреть тот или иной провинциальный район Флютера. Его ожидают величественные виды и, главным образом, полное одиночество. Возможно, по пути ему встретится селение, состоящее из дюжины-другой колоритных старых хижин, таверны, базара и нескольких лавок, окружающих центральную лужайку. Как правило, в поселке есть постоялый двор, где можно переночевать. Обслуживающий персонал ведет себя вежливо, но не слишком дружелюбно. Если вы посетите такое селение, держитесь тише воды и ниже травы, не выражайте никаких мнений и не пьянствуйте. Никто на Флютере не побеспокоится о пьяном туристе, сброшенном в отстойник. Не торгуйтесь и не жалуйтесь; не замечайте туземных девушек. На первый взгляд поселок фляутов может показаться безмятежной пасторальной идиллией, где ничто никогда не происходит. Жестокое заблуждение! На памяти каждого такого селения — тысячи ужасных преступлений.

Первопоселенцы прибыли на Флютер с перенаселенной планеты Эргард. На первом же всеобщем собрании они поклялись навсегда запретить бесконтрольное размножение, заставившее их покинуть родной мир. Была установлена максимальная допустимая численность населения: девяносто девять тысяч человек. Прилагая огромные усилия, фляуты добивались соблюдения этого закона на протяжении тысячелетий, и даже теперь все еще поддерживается соответствующая плотность населения. Необходимость самоотверженного контроля рождаемости неизбежно наложила отпечаток на характер фляутов, подверженных депрессии и вспышкам раздражительности, но при этом они отличаются своего рода упорным представлением о себе как о величественной, даже героической расе. Сегодня фляуты — угрюмый и подозрительный народ, что неудивительно, если учитывать их мрачную историю, в подробности каковой я вдаваться не буду.

По-моему, я сумел дать общее представление об укладе жизни на Флютере. Есть вопросы?»

Калаш, перрумптер пилигримов, поднял руку: «Как быть с нашими сундуками? В них содержатся драгоценные реликвии — вы их нам отдадите?»

«Разумеется, как только вы полностью оплатите стоимость их перевозки».

«Да уж, конечно! — воскликнул Калаш. — Неужели вы не можете взглянуть на вещи с более возвышенной точки зрения? Вы прекрасно знаете, что мы проиграли все наши деньги Шватцендейлу — теперь у нас ничего нет!»

«Это была ваша ошибка, а не моя».

Калаш скорчил гримасу: «Что же нам делать? Наше паломничество имеет огромное значение, но Шватцендейл отказывается даже слышать о каком-либо возмещении убытков. При этом мы торопимся, дальнейшее промедление немыслимо! Подумайте, проявите снисхождение! Нам еще предстоит заплатить за полет до Кирила, а по завершении круговерти мы должны будем как-то вернуться домой на Комард — не говоря уже о расходах, связанных с обходом всей планеты по экватору. Откуда мы возьмем необходимые средства?»

«Все очень просто. Заработайте их».

Калаш снова поморщился: «Это легче сказать, чем сделать».

«Ошибаетесь. Владельцам таверн и гостиниц на центральном бульваре в Коро-Коро постоянно не хватает рук. Там вы всегда найдете работу».

«А сундуки?»

«Я оставлю сундуки на перегрузочном складе. Чтобы их выкупить, вам достаточно будет заплатить за их перевозку и хранение — вы их получите. Есть еще какие-нибудь вопросы?»

«Какие могут быть вопросы? — брюзжал Калаш. — Я надеялся, что вы проявите подобающую случаю щедрость, но теперь нам придется, судя по всему, как-то обойтись без вашей помощи».

«Кому-нибудь еще нужны дополнительные разъяснения?»

Полоскун задумчиво нахмурился и выступил вперед, всем своим видом показывая, что он хотел бы задать капитану вопрос, но еще не совсем понял, в чем именно этот вопрос заключается.

Капитан Малуф проигнорировал его и обратился ко всем присутствующим:

«Я хотел бы сделать объявление. Команде нашего судна нужен отдых — все мы устали и перенесли несколько нервных потрясений. Кроме того, «Гликке» требуется техническое обслуживание. Поэтому на Флютере мы возьмем отпуск — на пару недель. По прибытии в Коро-Коро паломников просят освободить каюты, собраться в космическом вокзале и самостоятельно заняться приготовлениями к полету на Кирил. Нам будет не хватать их мудрых советов и веселых песнопений, но из Коро-Коро «Гликка» направится в Какс. После этого — кто знает? Не смею предсказывать будущее. Мы подобны романтическим бродягам древности, каждый из нас ищет потерянную Лурулу».

«Никогда не слышал о таком месте! — заявил Полоскун. — Будьте добры, объясните, что такое «Лурулу», и где она?»

«Это особенный мир — о нем упоминается в мифах и легендах. Даже теперь, после многих лет поисков чего-то потерянного и неизвестного, мир этот остается для меня тайной. Но в один прекрасный день я обернусь через плечо — и у меня за спиной будет Лурулу, и невозможно будет понять, как я не нашел ее раньше. Сегодня, однако, мы летим в Коро-Коро. Меня не покидает, тем не менее, предчувствие чего-то неминуемого, чего-то важного. Предчувствие меня не обманет, я в этом совершенно уверен. Что случится? Не знаю. Тайна есть тайна».

Полоскун оставался в замешательстве: «И Лурулу — часть этой тайны?»

Малуф неопределенно пожал плечами: «Возможно. Мне может не понравиться то, что я найду — когда я это найду и если я смогу это найти».

«Но чтó вы ищете?»

Капитан улыбнулся: «Могу сказать только одно: если мне посчастливится — или не посчастливится — то, что я ищу, найдется на Флютере».

«Любопытно! — Полоскун повернулся к Монкрифу. — А вы, сударь? Тоже занимаетесь поисками Лурулу?»

«Меня влечет в этом направлении, — признался Монкриф. — Каждый раз, когда мне удается выиграть у Шватцендейла, я замечаю проблеск надежды. В общем и в целом, я надеюсь, что легендарная труппа Чародея Монкрифа воскреснет во всей своей славе! Это была бы Лурулу чистой воды!»

Полоскун взглянул на стюарда: «А ты, брат Винго? Где ты найдешь свою Лурулу?»

«Не могу точно выразить это словами, — сказал Винго. — Для меня Лурулу — именно то, что я пытаюсь запечатлеть в альбоме «Карнавал Ойкумены». Лурулу скрывается также в элементарном уравнении, описывающем Истину, но по этому поводу я не хотел бы пускаться в дальнейшие рассуждения».