Одна звезда на двоих (СИ) - Ко Маришка

Кириан замер, стараясь не дышать, наблюдая за сложной, идеально отлаженной работой огромного механизма корабля и его экипажа. Вот Шайлар отдает короткий, четкий приказ штурману об изменении курса патрулирования. Вот принимает доклад от службы дальних сенсоров о неопознанном контакте, который оказывается лишь космическим мусором. Вот связывается по защищенному каналу с Ником, проводящим тренировочный полет неподалеку. Голос Шайлар спокоен и ровен, команды – лаконичны и точны, лицо – непроницаемая маска профессионального командира. Ни следа той нежной, страстной женщины, которую он обнимал в ее каюте всего несколько часов назад.

– Нравится вид из моего «офиса»? – спросила она тихо, когда в напряженном ритме вахты выдалась короткая пауза, и Шайлар подошла к нему.

– Впечатляет, – так же тихо и честно ответил Кириан. – Это… совершенно другой мир. Постоянное напряжение. Постоянная готовность к худшему.

– Это и есть наша настоящая жизнь, Кир, – Шайлар посмотрела на звезды за огромным экраном. – Мы живем здесь, в этой стальной коробке посреди бесконечной пустоты и вечной опасности. Наш единственный дом – это «Неустрашимый». Наша единственная настоящая семья – это наш Первый Полк. Мы никогда не знаем точно, что будет завтра, вернемся ли живыми из следующего вылета. Поэтому мы научились ценить каждый миг. Каждое короткое мгновение мирной жизни, дружбы… и того особенного, что есть сейчас между нами.

Она перевела взгляд на него, и в ее зеленых глазах снова мелькнуло то самое, знакомое ему тепло.

– Это тоже важная часть того, к чему ты должен быть готов, если действительно хочешь стать частью этого мира. Частью нашей семьи.

Кириан молча кивнул, понимая всю глубину и горечь ее слов.

***

В одну из редких пауз между патрулированием и техническим обслуживанием адаров, когда «Неустрашимый» курсировал в относительно безопасном подсекторе, Шайлар позвала Кирианa в главный ангар.

– Собирайся быстро, кадет. Полетим немного.

– Куда? На чем? – удивился Кириан, отрываясь от диагностической консоли.

– Просто полетаем. На Агилисе, конечно, – усмехнулась Шайлар. – Официальная версия – контрольно-испытательный полет после твоей вчерашней калибровки сенсоров. Неофициально – покажу тебе настоящий космос, а не тусклую картинку в иллюминаторе. Заодно и нервы твои проверим. Кресло ассистента ждет.

Сердце Кирианa подпрыгнуло от восторга. Полет на Агилисе! Настоящий! С ней!

Кабина блистера оказалась на удивление тесной, но невероятно функциональной. Кириан с трудом устроился в кресле техника справа от пилотского, подключил шлем к комм-линку. Мягкий зеленоватый свет панелей, объемные голодисплеи, тихий гул систем… Он чувствовал себя крошечной частичкой чего-то огромного, живого и могущественного.

– Готов к взлету? – Шайлар посмотрела на него со своей фирменной усмешкой.

– Всегда готов, полковник!

– Тогда – Шайлар, – мягко поправила она и активировала старт.

Агилис бесшумно, словно призрак, поднялся с платформы и выскользнул из шлюза «Неустрашимого» в бездонную черноту космоса. Кириан затаил дыхание. Это было не похоже ни на что испытанное ранее. Даже тот ночной полет под ее полным контролем был лишь бледной тенью. Сейчас он ощущал мощное дыхание самого адара, вибрацию двигателей, напряжение систем.

–Запрос пилоту: Подключить ассистента к внешнему сенсорному потоку? Уровень доступа минимальный?– раздался бесстрастный голос Агилиса в комм-линке.

– Подключай, – разрешила Шайлар. – Уровень ознакомительный, нулевой. Держись крепче, Кир. Будет немного… непривычно.

Мир вокруг взорвался лавиной информации. Не хаос, как с тем нитро, а упорядоченный, отфильтрованный, но ошеломляющий поток. Он видел космос всеми сенсорами Агилиса – в видимом, инфракрасном, рентгеновском спектрах; чувствовал гравитацию небесных тел; улавливал далекие радиосигналы. Но было и нечто иное, почти неуловимое, пробивающееся сквозь сухие цифры и технические данные. Словно слабое, но отчетливое эхо ее присутствия, ее состояния, отраженное самой Матрицей адара. И главное – сквозь этот поток данных он чувствовал ее, Шайлар. Ее спокойную, почти ледяную волю, ее мгновенные мысленные команды, сливающиеся с откликом Агилиса в единый, гармоничный, смертельно опасный танец. Он уловил мимолетную вспышку чистого, почти детского восторга, когда Шайлар вывела адар на особенно крутой вираж, и тут же – волну абсолютной, стальной концентрации при выполнении следующего маневра. Это было невероятно – чувствовать не только машину, но и отголоски души ее пилота.

– Красиво здесь, правда? Когда не стреляют, – голос Шайлар звучал рядом, уверенный, чуть насмешливый. Агилис под ее виртуозным управлением выписывал невероятные фигуры – резкие рывки, перевороты, скольжение на грани перегрузок. Шайлар показывала истинные возможности блистера, объясняла тактику боя в невесомости, позволяла почувствовать, как машина откликается на ее мысль.

– Чувствуешь ритм? – спросила она через какое-то время. – Не пытайся анализировать. Не думай. Просто чувствуй – и машину, и то, что за ней… Дыши с ней. Стань ею на мгновение.

Кириан пытался. Отключить вечно анализирующий мозг, отпустить контроль, просто… чувствовать. Ощущать потоки энергии, вибрацию корпуса, ее волю, направляющую эту мощь. И это странное, едва уловимое эхо ее эмоций, вибрирующее в самом сердце машины. И на какое-то короткое, ослепительное мгновение ему показалось, что он понял. Понял эту магию слияния, эту глубокую, почти мистическую связь, делающую пилота и адара чем-то большим, чем человек и оружие.

Они провели в космосе около часа. Когда Агилис плавно вернулся в ангар, Кириан чувствовал себя опустошенным физически и одновременно – невероятно переполненным новыми, бесценными знаниями и ощущениями. Он коснулся не только технологии – он коснулся ее души, отраженной в сердце ее адара.

***

Тем же вечером Кириан сидел в небольшом, но уютном баре «Усталый Пилот» – неофициальной кают-компании пилотов Первого отряда и старших техников, расположенной на пятой палубе «Неустрашимого». Шайлар снова вызвали на какое-то срочное совещание. Кириан заказал у молчаливого бармена местный безалкогольный энергетик синего цвета и разглядывал голо-фотографии на стенах: динамичные моменты боев адаров, портреты пилотов полка, смеющиеся лица Первого отряда на фоне экзотических планет.

– Скучаешь в одиночестве, Кир? – рядом с ним за стойку с шумом плюхнулся Санни, тут же заказывая себе что-то покрепче. – Наша Шай опять на совещании? Вечно эти штабные крысы ей покоя не дают!

– Есть немного, – улыбнулся Кириан. – Просто привыкаю к атмосфере.

– Атмосфера у нас что надо! Боевая! – подмигнул Санни. – Как и наша командирша. – Внезапно пилот посерьезнел. – Слушай, Кир… Ты ведь отдаешь себе отчет, во что ввязался? С нашей Шай? С ее прошлым, с ее настоящим?

– Думаю, начинаю понимать, – так же серьезно кивнул Кириан.

– Она… совсем не такая, какой кажется, – Санни задумчиво повертел стакан с янтарной жидкостью. – Вся эта броня, ирония, жесткость… это защита. От мира, который слишком часто делал ей больно. Она ведь через такой ад прошла… Ротрон, гибель родителей у нас на глазах… Потом Олинта, Академия, где ей вечно приходилось доказывать, что она не просто «внучка Рейтор». Война, потери, предательства…

Санни вздохнул.

– Ник, Тим, я – мы ее семья. Всегда прикроем. Но она привыкла быть одна. Не доверять, не привязываться. Любая привязанность – это боль, когда снова теряешь.

Он посмотрел на Кирианa прямо.

– Быть рядом с ней – невероятно. Она удивительная – умная, сильная, страстная, верная до последнего тем, кого считает своими. Но быть с ней – чертовски тяжело, парень. Она будет проверять тебя на прочность. Отталкивать, когда ей страшно или больно. Требовать всего тебя без остатка. И она всегда, слышишь, всегда будет ставить долг и Первый Полк на первое место. Превыше тебя.

– Я знаю, Санни. Я видел, – тихо сказал Кириан, вспоминая ее лицо на том совещании, ее слова о долге.