Острова Теневых Символов. Том 3 (СИ) - Янтарный Дмитрий

— Значит, говоришь, 3 золотых из двадцати ты мне отдашь сейчас, — задумчиво сказал стревлог, деловито оглядывая спину орка, который продолжать хныкать и подвывать, — ну, допустим, я поверю в то, что они у тебя есть. А вот остальные 17… Нет уж, я полгода ждал, пока ты вернёшь долг, и бегать за тобой дальше не собираюсь. Так что сейчас твоя шкура отведает моего хлыста. По одному удару за каждый золотой — этого, пожалуй, будет мало, слишком долго ты мне нервы трепал. Вот, по 3 — будет в самый раз. 17 на 3 — итого 51 удар, — заявил он, после чего, гыгыкнув, добавил, — ну, так и быть, 50. Один удар скостим в честь того, что я сегодня добрый, хе-хе…

Стревлог замахнулся было — но в этот момент с плота сошёл Ансильяш, снимая свой капюшон.

— Брат, брат, прошу тебя. Я только-только прибыл на этот Остров. Пожалуйста, давай обойдёмся без этих воплей боли и прочих неблагопристойностей.

— Ого! — стревлог, повернувшись к Ансильяшу, посмотрел на него с огромной радостью, — ладно, это важно, ты, дружок, своё подождёшь, — с этими словами он направился к Ансильяшу и весьма дружелюбно улыбнулся ему и пожал руку, — Ундьяш, Старший Страж островов нашего господина. Намьяш и Кайгаш, стражи этой точки, — он кивнул на двух стревлогов, что почтительно молчали — и так же почтительно кивнули в тот момент, когда их представили, — с кем имеем честь?

— Сайраш. Торговец. Вернее, бывший торговец, — грустно добавил Ансильяш, — в очередной раз случилось то, что случилось. Вёл торговлю с кланами, пока меня не кинули и не подставили на крупную сумму. Пришлось бежать.

— Понятно, — с вполне искренним сочувствием сказал Ундьяш, — что ж, если ты решишь продолжать работать здесь, дорогой брат, то не сомневайся: здесь такого с тобой никогда не случится. Ну а это, — он указал на остальных.

— Мои слуги, — ответил Ансильяш, указывая на Сарефа и Ванду, — мой давний друг, которого предала и бросила семья, но который не отрёкся от меня. Проводник, — он коротко указал на Амидала, — и… знаете, с этим парнем вышла любопытная история, — Ансильяш указал на Орика, который скромно стоял между Сарефом и Вандой, — его подобрала моя служанка. Она у меня обычно не жалостливая, к слову, но этого паренька подобрала. Впрочем, она говорит, с него будет толк. Может надрессировать его так, что будет лучше любого цепного пса. Когда у меня снова появится свой склад с товарами — мне такой пригодится. Так что это так… долгосрочное вложение.

Ундьяш после этих слов подошёл к Орику и, взяв его за виски, заставил посмотреть себе в глаза. Впрочем, уже пару секунд спустя он его отпустил.

— Ааа… ну, понятно. Что ж, если твоя служанка умеет дрессировать таких… возможно, здесь ей эти навыки тоже пригодятся.

Затем он подошёл к Крассу и посмотрел на него.

— Давний друг, говоришь? — спросил он, оценивающе разглядывая человека перед ним, — ну, то что давний — это я и так вижу. Жизнь тебя, конечно, знатно потрепала. Ну а насчёт друга… что ж, раз уж ты не побоялся пойти за ним не только на сами Острова, но и сюда… значит, он, и правда, тебе дорог. Достойно уважения.

На Амидала он даже не взглянул. Либо он его хорошо знал, либо местный наёмник, работающий за деньги, его не интересовал. Впрочем, возможно, что и то, и другое сразу. Зато когда он подошёл к Сарефу и Ванде — то изучал их крайне внимательно. И Сареф по-прежнему не мог избавиться от этого ненавязчивого чувства неприязни. И дело было не в том, что тот же Ундьяш не нравится ему как личность. Они жили здесь, и выживали, как могли. Нет, дело было именно в этом ненормальном блеске в их глазах и на шкуре. На него было неприятно смотреть, он неприятно цеплял глаз и вызывал лёгкую тошноту, которую надо было сдерживать каждую секунду, и от которой просто не было спасения…

— Хорошие слуги, — наконец, спустя полминуты разглядывания сказал Ундьяш, — это где же такие водятся?

— Да, с ними мне прямо повезло, — кивнул Ансильяш, — о прошлом своём они не говорят… но тут и говорить нечего, и так понятно, что этих двоих за что-то свои же выгнали. Но на меня они работали почти 3 года — и ни разу не подвели. И они же, кстати, сберегли жизнь мне и моему другу Кудо, когда клановые спустили на нас своих собак. Так что да, признаю: тут мне повезло. Повезло, что эти двое выбрали меня.

— Оно и видно, — Ундьяш, попытавшийся было поиграть в гляделки с Сарефом, получил от него столь мощный ментальный блок, что уже секунду спустя взглянул на него с невольным уважением.

— И что же вы нам скажете, уважаемые слуги нашего дорогого брата? — с едва уловимой насмешкой спросил он.

— Мы благодарим вас за то, что вы столь радушно приняли нашего хозяина. Мы проделали долгий путь, чтобы попасть сюда, — смиренно скащала Ванда.

— Да, — подхватил Сареф, — если это место станет для нашего хозяина домом, если здесь он может позабыть ту несправедливость, что с ним случилась, и обрести покой — мы будем только рады.

После чего они с Вандой синхронно отвесили ему пусть и небольшой, но всё же поклон. И хотя подобное было банальной вежливостью, Ундьяш смотрел на них так довольно и одобрительно, словно перед ним, по меньшей мере, красную ковровую дорожку выстелили. Вероятно, в прошлой своей жизни ему тоже приходилось много кому кланяться, и он получал просто неимоверное удовольствие от того, что человек и, особенно, тёмная эльфийка, теперь кланяются ему.

— Ну, — Ундьяш с любопытством осматривал Сарефа и Ванду, — возможно, говорить об этом рановато, но… просто держа таких ребяток в слугах, ты же зарываешь в землю их потенциал. Дорогой брат, ты не будешь возражать, если я у тебя иногда буду их одалживать… для разных деликатных миссий?

— На свой страх и риск, — пожал плечами Ансильяш, — при всём уважении, брат, это тебе не шубу на недельку одолжить. Если ты им прикажешь что-то, что им не понравится или покажется унизительным, и они обойдутся с тобой не очень почтительно — ко мне потом жаловаться не приходи.

— Ну да… что-то в этом есть, — нехотя кивнул Ундьяш, — ладно. Раз такое дело — у вас есть моё разрешение ступать по землям нашего Мастера дальше. Теперь осталось решить вопрос с этим утырком, — Ундьяш снова бросил взгляд на камень, к которому был прикован орк. За то время, пока они разговаривали, орк сместился так, чтобы с их стороны его за этим камнем было не видно. И, вероятно, молился всем доступным ему силам, чтобы про него просто забыли.

— Наоборот, даже хорошо, что эта маленькая мразь несколько минут помариновалась и сполна осознала, что наказание неизбежно, — мягко сказал стревлог, подходя к орку, который обречённо заскулил, — это позволит сделать урок, что я собираюсь ему преподать, более запоминающимся…

Но едва Ундьяш взмахнул появившейся красной верёвкой, как его снова прервал Ансильяш.

— Брат, прошу тебя, — мягко сказал он, — сегодня такой замечательный день. Я прибыл в место, в которое так давно хотел попасть. Давай сегодня никто никого не будет бить. Мы выплатим долг этого бедолаги. Я, — Ансильяш весьма убедительно запнулся, после чего неловко опустил взгляд, — достаточно насмотрелся на подобное… в своей прошлой жизни.

— Что ж, будь по-твоему, брат, — Ундьяш опустил свой мерцающий красный хлыст — и несколько секунд спустя в его руках появился… деревянный туесок, на откидной крышке которого мерцал какой-то знак, — но тогда сделаем так. Я всё равно уже, считай, расстался с этими деньгами. Так что пусть они пойдут на общее благо. Вот это, — он указал на знак на крышке, — личная печать нашего Мастера. В такие короба мы собираем средства для нуждающихся. На эти деньги те наши братья, которые попали в трудную жизненную ситуацию, будут накормлены, и им предоставят ночлег. На день, два, три… сколько им будет нужно, чтобы встать на ноги. Собирать деньги мы можем в любой точке острова, а вот сдавать — только в специальных пунктах контроля за пожертвованиями, и каждой монете ведется строгий учёт.

— Какое важное дело, — с одобрением сказал Ансильяш, после чего повелительно указал рукой, — Рен, дорогой, положи в этот коробок 17 золотых за почтенного паромщика и ещё 20 — за всех нас.