Вондер. Том 1 и Том 2 (СИ) - Крам Дмитрий

— Костя-я-я-я-н! Выходи-и-и-и!

И при этом продолжал давить на гудок и газовать. Я быстро впрыгнул во что попало, надеюсь, хоть носки одного цвета надел, а футболку не задом наперед. Когда выскочил на улицу, на нас уже все жители четырех домов смотрели из окон и выглядывали с балконов

— Ты че разорался⁈ — зашипел я, стыдливо смотря под ноги, чтобы не встретиться ни с кем из прохожих взглядом.

Федя лыбился во все тридцать два, как тогда, когда швырнул моё резюме в урну в кафе. Опять его эти штучки.

— Да так, — махнул он рукой. — Решил тебя немного поторопить, и ведь сработало.

Я огляделся в поисках машины, почему-то ожидая увидеть «Бэху» семерку или «Ауди А8». Не представлялся он мне на двухэтажном внедорожнике. Думалось, будет что-то простое, но стильное. Поэтому я и не обратил внимание на машину, стоящую посреди двора. Она точно не подпадала под все мои теоретические выкладки.

Ярко-розовый «Део Матиз» кричал в мир о своём существовании, но я был слеп как индейцы на берегу, не замечавшие проплывающих кораблей, потому что не знали о том, что такое чудо бывает.

Я, выпучив глаза и задыхаясь от удивления, стал обходить машину по кругу. С левой стороны во весь корпус была надпись: «Катаюсь там, где волки срать бояться», с правой: «Уделаю любого деда на жигулях».

— Это что за нахер⁈ — спросил я. И тут же сообразив, в чем дело, стал тереть руки. Это чертов сон! Ну конечно! Стоило раньше догадаться.

— Это не сон, — захохотал Федя. Я пощупал его за плечо, потрогал ручку машины и убедился окончательно.

— Ты что, серьезно на этом катаешься?

— Конечно! Прыгай, — мотнул головой.

Я кое-как забрался в салон. Под зеркалом заднего вида висел ловец снов сантиметров пять в длину, при этом исполненный великолепно, с кучей мелких делателей и рюшечек. Улыбка просто не сходила с Фединого лица.

— Ты еще остальной мой автопарк не видел.

— Страшно представить, — притворно поежился я.

Мы тронулись с места. Вел Федя умело, но при этом грубо и нагло. А когда ему показывали неприличные жесты сквозь стекло, он словно бы заряжался энергией, расцветал как верба по весне, начинал радостно постукивать по рулю и становился безмерно счастлив, словно младенец при виде материнского лица.

— Это твоя хрень, как ты там говорил, что-то с математикой? — решил уточнить я.

— Вычитание, — кивнул он. — Почитай об этом. Одно из сотен упражнений, помогающих не задеревенеть душой.

— Спасибо, обойдусь.

— Ну и зря, — сказал Федя, подрезая деда на жигулях, и ухохатываясь при этом. — Посмотри на себя, сидишь, весь зажался, — он схватил меня за плечо. — Напряжен как пружина. Настоящий сновидец должен быть свободным как птица.

— А я думал ОСы, это, наоборот, про дисциплину. Постоянные практики.

— И да и нет. Ты должен быть свободной дисциплинированной птицей.

Я не узнавал Федю. Где-то в глубине души это был все тот же мальчишка, которого я помнил. Это чувствовалось по легкости именно межличностного общения. Но все же сейчас передо мной совершенно другой человек, стоящий на целой пирамиде из тараканов в своей голове. Вообще не верилось, что он может что-то возглавлять. Хотя вдруг он маски меняет как в японском театре. Даже интересно, как он себя ставит перед сотрудниками.

— Как первая нормальная сессия? — спросил товарищ, когда молчание затянулось. — Что думаешь об игре?

— Выводы делать пока рано.

Я коротко поведал ему о своих приключениях.

— Это ты, конечно, маху дал, — покачал он головой. — Надорвешь сновиденную мышцу. Ломоты в темечке не было? — внимательно посмотрел Федя мне в глаза.

— Нет. Но от перехода в реал чувство какое-то гаденькое. Не тошнота, а что-то такое, неуловимое. Не то чтобы сказку забрали… — я не мог сформулировать мысль.

— Это просто от перепада. Привыкнешь. Ощущения во многом зависят от того, как ты время провёл. И горечь будет, и радость. Главное — сильно не подсаживайся. А то есть у нас любители борщить. Им бан приходится выписывать, чтобы они от игры отдохнули. Выдумывать причины, лепить под них обстоятельства. Ты сегодня не ходи в Магоземье. Отдохни. Никуда от тебя твои квесты не убегут.

— Ладно, — не стал я спорить с экспертом в этой области. — У меня еще парочка вопросов. Во-первых, как тебе сценарий? Посмотрел?

— Да! — кивнул он. — Вполне себе, атмосферненько. Жутковато даже. Учитывая отзывы на тролля, я думаю, наши сценарники ломаться не будут.

— Хорошо, — я не смог сдержать улыбку, и это не укрылось от внимания Феди, он почему-то тоже лыбился. — А еще важный вопрос. На чем ДримХакер бегает? Какое там железо?

— Эм, — приятель пожевал губы. — Вот сразу видно профессиональный подход. Ты первый, кто спросил. Там аналоговое оборудование. Я тебе даже примерно не скажу, на что похоже. Но топовые процы от самых известных фирм, кроют как бык овцу.

Я, разумеется, не поверил. Не хочет говорить, не надо. Сам потом посмотрю. В конце концов, отверткой я еще пользоваться не разучился.

— А почему я лиц почти не запомнил? — продолжил я допытывать собеседника. — Одну только рыжую и помню. Милаха такая, с веснушками. Жаль, что сукой оказалась.

Федя усмехнулся.

— С лицами тут все просто. Зависит от уровня погружения и опыта ОСов. Считай, что мозг тебя спасает от перегруза. Если бы ты еще каждый фейс запоминал, тебя бы выбило на моменте пробежки до пещеры, если не раньше.

— То есть это пройдет?

— Да, конечно.

Я задумчиво уставился на мелькающие мимо машины. Глаз зацепился за резную дверь антикварного, и я тут же вспомнил еще один вопрос.

— А что с дверьми? Почему каждый дом подгружается как отдельная локация?

— Ну это же сон, — отпустив руль, Федя развел руками. — Дверь во сне это портал. Это ограничение мы никак обойти не смогли. Раньше вообще даже простые дверные проемы срабатывали как телепорты, но потом мы это забороли.

Телефон на подставке завибрировал. Приятель как раз поворачивал, не мог взять трубку, попросил это сделать меня и поставить на громкую. Поговорил о чем-то, что мне знать не положено, одними эвфемизмами, и включил беззвучный.

— Слушай, Федь, а я чего спросить хотел. Спрайтов ломать вообще имеет смысл? Нужно ли это? Какие последствия?

— У-у-у, брат! — отбил он ритм по рулю, глаза его вспыхнули мальчишеским азартом. — Это моя тема. Сам все придумал и контролировал от начала до конца. Не ожидал, что ты так глубоко копнешь в первую полноценную сессию.

— Так получилось, — пожал я плечами.

— Смысл имеет, и еще какой! — сейчас он мне напоминал Дока из «Назад в будущее», — Раньше они вообще быстро ломались. Даже без попыток запудрить им мозги со стороны игроков. Просто от количества прошедших через них людей. От увиденного непотребства, что геймеры иногда творят. Потом клановые воины начались, и спрайтов на подконтрольной противнику территории начали ломать специально, ну а дальше как снежный ком. Мы чинить не успевали.

— А как пофиксили?

— Как всегда. Производственными мощностями. А потом уже перепрограммированием. Это сложнее, конечно. Примитивная защита выдерживала такие же тупые штурмы недалеких пользователей, но более дотошные ребята все же выводили НПС из строя. И тогда я придумал черновик того, что стоит сейчас.

— Ты так говоришь, как будто там двойное дно.

— Да так и есть! — от переизбытка чувств он чуть не подпрыгнул на кресле. — Во-первых, это еще одна игровая активность. Спрайты уже не просто куклы, а сами часть геймплея. Каждый из них как мини-игра. Мы недавно награду за поломку ввели бешеную, чтобы это дело стимулировать. Во-вторых, при попытке их взлома, ты очень сильно задумываешься. Это сплошной тренажер осознанности. Приходится копать вглубь себя, в болевые точки, в суть. Это и есть самое главное — палка о двух концах. Ну не получится у тебя взломать спрайта, если ты сам как спрайт. Сечешь?

— Да! — закивал я, поневоле вдохновляясь. — При этом после такой мыслительной работы ты волей-неволей будешь лучше осознаваться.