Мир жизни и смерти 8 (СИ) - Пуничев Павел

— Погнали шерстяной. Й-иеху!

Дол взбил воздух гигантскими крыльями, буквально бросая нас вверх, открывая великолепный обзор на поле недавней битвы. Природа потихоньку начала уже восстанавливаться, но вокруг обрушившегося острова всё ещё простирались пошедшие трещинами, застывшие лавовые потоки, а ещё на километры вокруг всё было усеяно чёрными проплешинами, там где в землю били молнии из несомых богом за собой грозовых туч, и целой выжженной просеки там, где бежали смертоносные змейки его предсмертного заклятия. Одна из таких просек упиралась в наш бывший замок, ныне превращённый в безжизненную горсть щебня и мусора. Лишённый оживляющего кристалла замок уже не восстановить. Даже природа, теперь признав его частью себя, уже начала поглощать его, оплетая развалины плющом и скрывая под пробивающимися из-под камней молодыми кустарниками. Ещё дня три, и в этом месте будет лишь небольшой заросший травой и кустами холм.

Ещё пять дней, и мы лишимся звания клана, и множества плюшек, даруемых этим званием. Надо срочно заканчивать со здешними делами и пилить на эльфийские острова, отбивать нашу будущую жилплощадь. Три боевые пятёрки, работающие там, ещё слабоваты, шарят только по самой окраине, но уже смогли добыть две с половиной сотни малых пробойников, ещё полторы и можно будет начинать. Добудем три больших, соберём магический пробойник, разрушим стену и сможем добраться до замка. А там… А чёрт его знает, что там. Скорее всего там будет та же нежить, что и на остальном острове, только помощнее. Меня больше волнует, что сам кумкварт — хозяин острова потихоньку превращается в нежить, а как этому противостоять совершенно непонятно. Снегирь дважды перечитал все добытые из императорской библиотеки документы о проведённом ритуале для создания убийственного эликсира, но нигде не говорилось о том, как всё вернуть вспять. С этим придётся разбираться на месте. А разобраться надо будет, иначе лишимся замка вместе с главным хозяином острова, когда он окончательно загнется.

— Дол, вон туда, к той дырке рули.

Шурф пробитый нашими старателями, конечно же располагался не на самой вершине, о чём бы я мог догадаться сразу, а в самой глубокой впадине образовавшейся при падении острова, мы спикировали в этот провал, в центре которого зияла дыра, укреплённая досками и брёвнами, которые заодно составляли винтовую лестницу, ведущую вниз в непроглядную черноту. Чёрт, и как я здесь спускать Дола буду? А если его отозвать, то призвать там внизу, можно будет только через час… Я бухнул перед носом хмурого парнокопытного очередной ящик с морковью и взялся за амулет телепортации, призывая группу поддержки.

— Ёкарный бабай, твою мать! Снег, когда ты говорил, что у неё питомец жирный, я думал, ты это в переносном смысле, что он, мол, много урона может держать.

Я ещё раз глянул на белого кроля, в две тонны весом, настолько толстого, что складки сала свисали даже со лба, закрывая тому глаза, и, на всякий пожарный, отошёл на пару шагов назад.

— Братишка, ты назвал моего Пушистика жирным?

Тоненький голосок раздался сбоку от массивной туши, и я только сейчас заметил хрупкую девушку, наполовину спрятавшуюся в густом мехе своего питомца.

— Что ты, что ты, — проворковал Снегирь слегка дрогнувшим голосом, одновременно бросая на меня убийственные взгляды, — как я мог? Я его называю уютным, ну, в крайнем случае, пухлым, но никак не жирным. Он у тебя в отличной спортивной форме.

Ага, в спортивной, мысленно согласился с ним я, разве что этот вид спорта — сумо.

— Кхем, Пушистик? — Аж закашлялся я, а чего он такой здоровый? Ты что, его телами ещё недобитых врагов кормишь?

— Конечно, — недоуменно пожала плечами тощая пигалица, — чем же ещё? Ты же мой хороший, защитник, пуханчик мой, — сестрёнка Снегиря привстала на цыпочки, потрепав по плечу сидящего на задних лапах великана, тот в ответ открыл пасть, полную таких зубов, что и мегалодон бы от зависти удавился и злобно на меня зашипел. Я, от греха подальше, отошёл ещё на шажок.

— Так ладно, все спускаемся вниз, только чур я перед этим Пушистиком спускаться не буду, не хватало ещё того, чтобы он на меня упал, а я задохнулся меж его двух пушистых половин…

Глава 10

Спуск на удивление прошел благополучно, особенно для меня. Спускающийся первым Дол, как настоящий горный баран, легко прыгал с одного бревна на другое, пока не добрался до последнего и не поскользнулся на разлитой на нем непонятной жиже, соскользнул с него и плюхнулся на дно ямы, залитой этой самой жижей, завязнув в ней по самое горло. Я спокойно наступил ему на голову и шагнул в боковой отнорок, который, слава богам, находился выше края разлившейся жижи.

Будучи бараном, Дол не догадался мотнуть головой, чтобы его любимый хозяин искупался вместе с ним, а когда догадался, я уже был в безопасности, а ему на голову уже наступал следующий спускающийся. Шахту огласило гневное блеяние и плеск жижи, в которую был сброшен один из наших рудокопов, а на рогатую башку опускалась уже следующая нога.

Тихое шуршание и рядом со мной встал Резак. Тот вообще спускался по стенам, прыгая от одной до другой, преодолев спуск в четыре прыжка.

— Двигай вперёд, — приказал я ему, — разведай как там и что, только далеко не заходи и камней с чернильными пятнами не трогай.

Резак молча кивнул и исчез в темноте. Я тоже поспешил отойти подальше от входа и как оказалось не зря: там собралось уже с десяток человек, когда сверху пролетел Пушистик и поднял такую волну жижи, что она не только вынесла Дола в коридор, но, заодно, и пару тонн этой вязкой жидкости, опрокинувшей стоявших рядом, залившей их с ног до головы и накрывшей сверху выплеснутым бараном.

Отличное начало путешествия, всё прям как в том анекдоте про цирк: все в дерьме, а я один в белом фраке.

— Дорин, дел полно, хорош валяться: давай, показывай, куда тут идти.

На самом деле, выбор направления был не слишком широк, туннель был один и двигать можно было только в две стороны: или обратно, или по крутому уклону, спускаясь вниз, просто мне не хотелось прерывать поход в самом начале, наступив куда-нибудь не туда, и телепортировавшись внутрь скалы, оставшись там окаменевшей тушкой на радость будущим археологам. Дорин, ворча как столетний дед, напрочь отсидевший свой геморрой, выполз из кучи малы, щёлкнул пальцами активируя у себя на лбу татуировку в виде непонятного китайского иероглифа. Та из чёрной быстро превратилась в красную, моментально прошла оранжевый и жёлтый спектр, и уже через секунду пылала чистым белым светом, похожая на мощный прожектор, бьющий далеко вперёд. Прикольная штука, только для боевых классов совсем не подходящая. В тёмных шахтах это всё равно, что нарисовать у себя на лбу мишень и заодно вопить дурным голосом: я здесь, все ко мне, ломайте меня семеро! Понятно почему их вчера здесь так много раз выносили, хотя в любом случае, здесь особо негде спрятаться и, если враждебные существа появлялись в прямой видимости, уклониться от боя не было никакой возможности. Я подготовил раздирание — лучшее заклинание для того, чтобы моментально остановить противника, и зашагал вслед за Дорином. Это оказалось не так-то просто, крутой спуск без всяких ступеней, Дорин шёл по нему свободно, будто подошвы его ботинок прилипали к скользкой поверхности, а мне приходилось балансировать, хватаясь за всё что только можно. Здесь неплохо было бы сесть на санки и с гиканьем скатиться вниз, вот только неизвестно, что встретит меня в конце спуска. Не хватало ещё на всей скорости наехать на какие-нибудь сталагмиты, на ровном месте лишившись тщательно сохраняемой невинности.

Сталагмиты там были, так же, как и сталактиты, только торчали они почему-то из стен под углом в сорок пять градусов, заставляя чувствовать меня несколько не в своей тарелке от постоянного желания склонить голову набок, чтобы придать пространству правильную ориентацию. Пришлось остановиться и спокойно постоять, привыкая к неправильности этого мира, заодно рассматривая место, куда мы прибыли, хотя особо рассматривать здесь было нечего: стандартная серая пещера, чей, в общем-то, небольшой объём скрадывали вышеупомянутые сталактиты со сталагмитами, сейчас преграждающие нам путь, эдаким сильно пьяным лесом. Единственное, что оживляло данное серое пространство — это его обитатели, один из которых странно подрыгивая эластичными конечностями сейчас мчался в нашу сторону. Дорин остановился как вкопанный, взметнув вверх вычурную кирку, я тоже уже протянул руку, чтобы остановить эту человекообразную фигуру заклинанием, когда откуда-то с потолка, вниз свалился Резак, на лету рассекая противника парой кинжалов. Рассёк от самой головы до пояса, после чего чёрная фигура, потеряла своя очертания, оплыла, и расплескалась по дну пещеры густой чёрной жижей, будто кто-то выплеснул на камни бочку нефти. Но пострадал не только противник: ухмыльнувшийся нам из-под капюшона Резак, в приветствии взмахнул рукой, и в тот же миг его фигуру будто прошибла чернильная молния и он с хлопком лопнувшего мыльного пузыря исчез в воздухе.