Будни феодала (СИ) - Говда Олег Иосифович

— Целься! Пли! — и почти без паузы. — Заряжай!

Плохо… Попали в цель всего трое. Скорее всего я, Федот и Цепеш. То ли расстояния для самопалов далековато, то ли стрельцы из наемников неважные, но тем не менее — минус три тоже результат.

— Целься! Пли!

Теперь, когда до атакующей конницы оставалось всего метров тридцать, пули легли точнее. Выбив из седел еще пятерых. Совсем другое дело. Были б у нападающих кони хоть чуточку поплоше, успели бы мы и третий раз перезарядить самопалы. На этом бой, скорее всего и закончился бы. А так — придется еще повозиться.

«Пистоль!»

Пора новое приобретение испытать. В дальнюю цель, мушкет все же надежнее бьет, а для ближнего боя самое то.

Лисовчики тоже прежде чем схватиться за сабли, выпустили по нам по несколько стрел. В меня не попали, остальные — тоже в седлах остались, значит все живы. А с ранениями после боя разбираться станем.

Парочка шляхтичей на прекрасных конях, я снова аж залюбовался на секунду, выбрали целью меня и, вопя во все горло что-то вроде «Бий-забий!», понеслись в мою сторону. Раскручивая над головами сабли, словно петлю аркана. Лучше б уж стреляли, право слово. Стрела в упор из боевого лука совсем не подарок.

— Бабах!

Одного пана, как кувалдой, из седла вышибло. А второй, видя гибель товарища, закричал еще угрожающе и опять пришпорил коня. Он думал, что сможет дотянуться до меня клинком раньше, чем я сменю пистоль на саблю и, наверное очень удивился, если успел, когда я разрядил второй ствол ему прямо в раззявленный рот…

Тьфу… Надо завязывать с такими спецэффектами. От моей ручной «кулеврины» голова шляхтича разлетелась, как переспелый арбуз. Мозги, кровь — фонтаном… Конь в моего уперся, обезглавленное туловище повалилось вперед… Всего забрызгал. Черта с два отстираешь…

Ладно. Не до сантиментов. Смотрим вокруг. Нормально. Разобрались парни. В основном фехтуют один на один. Значит, пора бить в спину. Не в песочнице играемся. Кстати, Цепеш, тоже так считает. А если уж потомку древнего рода, фактически принцу крови, нет унижения достоинства с тыла напасть на врага, то мне и подавно.

Объехал ближайшего лисовчика сзади и рубанул саблей. Он, конечно же, меня заметил. Даже защитится попытался, но и Четвертак не дремал. Как только шляхтич открылся, нанес укол в горло. А когда тот схватился за шею обеими руками, стараясь унять кровь из раны, добавил уже с размаху и наискосок. Голова так и покатилась наземь.

Я тем временем перезарядил пистоль и без затей разрядил один ствол в спину следующего разбойника. Цепеш двигался мне навстречу с противоположного флага и не менее успешно.

Так что вскоре лисовчиков осталось только трое из всей, вполне внушительной ватаги. Да и они, судя по тому, как на них наседают запорожцы, долго не продержатся.

Что ж, я могу быть спокоен, если воевода Королькович не собирается поручить мне взять штурмом вражеский замок, то с заданием попроще мы наверняка справимся.

— Пощады! — взмолился один из разбойников, когда упал предпоследний его товарищ. — Сдаемся на милость победителя.

Второй шляхтич тоже опустил оружие и покорился судьбе.

— Сдаетесь, значит… — я задумчиво потер подбородок.

С одной стороны лисовчики знатные вояки, лишними в отряде не будут. А с другого боку — за ними столько невинной крови, как бы самому не испачкаться. Одно дело быть уверенным в своих бойцах, и совсем другое — знать, что они могут побежать с поля боя, как только решат, что победа не чужой стороне. Не, нафиг…

— А сами вы многих отпустили, когда те на коленях умоляли о пощаде? Нет, панове, нам с вами не по пути.

Поняв, что их ждет, лисовчики попытались снова схватиться за оружие, но запорожцы были наготове. Ткнули копьями, по два на каждого, и разбойники только захрипели.

«Победа. Вы получили 674 талера. Вы получили «440» очков опыта. «270» очков разделено с отрядом. Часть ваших бойцов достойна повышения. Вы нашли легкий панцирь «к защите тела +28»

— Суров ты, батька… — пробормотал Пятак, вытирая полой одежды убитого клинок. — Это ж война… Все воины с добычи кормятся.

— Ну, положим, вас я кормлю… — ой, не вовремя он мне под руку подлез. — Давно так думать стал? А если б вот такие воины на Полесье налетели? Да хоть сейчас, когда там всех защитников — десяток новобранцев? Как думаешь, долго лисовчики с ними возились бы? А что потом? Гора трупов, изнасилованные девки и сожженные хаты?.. Ну и коль уж зашел о том разговор… Если еще раз услышу, что вы с братцем продолжаете дочке мельника руки под подол запускать, укорочу по локоть. Вы меня знаете…

— Да ты что, батька… — бухнулся на колени Четвертак, а следом и младший. — Она с того разу сама нас к себе кличет. Вот те крест! — парень размашисто осенил себя крестным знамением, младший повторил, как в зеркале. — Ну а нам чего отказываться? Девка сдобная… горячая. Но, если ты велишь не трогать Машеньку, матерью покойницей клянусь: ноги нашей больше на мельнице не будет.

— Клянусь… — подтвердил Пятак.

И глядели при этом парни на меня такими светлыми глазами, что в правдивости их слов даже инквизитор не смог бы усомниться. Вот только я не такой легковерный. Сам умею честную рожу клеить. Так что, сделаю вид будто поверил, а проверить не забуду.

— Это ты за которую Машеньку гайдуков распекаешь, батька? — отозвался один из запорожцев. — Ту рыженькую, что на мельнице? М-да… Хорошо, что мы тоже тебя услышали. Поостережемся.

После чего казаки переглянулись и зашлись таким дружным хохотом, что я и сам усмехнулся. Может, и не врал тогда атаман разбойников?

— Да ну вас к дьяволу, жеребцы стоялые. Черт ногу с вами сломит, а не разберется. Я в охранники девичьей невинности не нанимался. Сами с усами… Но если хоть слово кривое от старосты или отца которой услышу — пятьдесят батогов получит любой. Не взирая на чины и заслуги. А теперь, хватит языками чесать, собирайте добычу. Лисовчики не тати лесные, глядишь чего и перепадет ценного. До Смоленска уже рукой подать, там все продадим. А если себе чего подходящего приглядите — тоже не возражаю. Заслужили… Владейте.

* * *

В городе сразу отправился к воеводе, отложив все второстепенные дела на потом. Ну а чего тянуть кота за хвост, думать да гадать, что он такого, исключительно важного поручить хочет. В замке меня ждали, поскольку стража пропустила сразу, даже без доклада. Еще и поздоровались приветливо, как со своим.

Королькович тоже из-за стола поднялся, да на встречу шагнул. Отвратительный тип надо заметить. Совсем еще не старый, а тучный, как боров. Если б не широченный кушак, удерживающий раздобревшие телеса, на беременную жабу был бы похож. Пара больших бородавок на носу и подбородке, только усиливали впечатление. Надеюсь, он холост… Иначе мне искренне жаль его супругу.

— Здрав будь, воевода…

— А, Антон… — приветливо кивнул Королькович. — Не ждал тебя так быстро. Собрал отряд?

— Собрал, воевода.

— Ну и отлично. Я так понимаю, ты задание получить хочешь?

— Если ты не передумал.

Воевода немного помолчал, потом указал на накрытый для легкой трапезы стол.

— Присаживайся. Вина со мной выпьешь?

— Сочту за честь.

Подождали пока виночерпий исполнит свои обязанности и отдалится.

— Здравие королю Владиславу! — поднял чашу хозяин.

— Здравие… — я тоже взял кубок. Не жалко. Глоток вина королю здоровья не прибавит, как и не убавит его же не выпитый кубок. А воевода, небось не просто так именно за это пить предлагает.

— Не отказываешься… — кивнул Королькович. — Значит, ты не из тех русинов, что на Кремль молятся.

— Я, воевода, молюсь только одному богу… — подыграем чуток, авось, оно того стоит. — И предпочитаю всегда иметь его при себе.

При этом, многозначительно потряс кошелем. Кстати, таким же пустым, как и большим. Сиротливый звон пары монет красноречиво засвидетельствовал все, что я, как и полагается человеку благородного происхождения, не досказал.