Острова Теневых Символов. Том 2 (СИ) - Янтарный Дмитрий

Сареф на мгновение представил, как отреагирует огромное суровое чудище по имени Красс, если Ванда вдруг вздумает называть его Красик или Красушка. А уж если он вздумает назвать Хима Химчиком или Химушкой… Сареф даже не успел додумать эту мысль, как моментально получил по мозгам от своего хилереми.

— Только попробуйте, хозяин, — прошипел Хим в его разуме, — я смирился с тем, что вы иногда тискаете меня, как плюшевую игрушку! Я смирился с тем, что вы иногда называете меня Милым, хотя уже это унизительно! Но если вы посмеете коверкать моё имя подобным образом — клянусь всем, чем угодно, я найду способ вам за это отомстить!

Потирая голову и унимая вспышку боли, Сареф подумал, что это, наверное, было справедливо. Хим любил, когда его ценили и когда им восхищались за его силу и боевые качества, а так же хитрость и смекалку. И на дух не переносил, когда с ним начинали сюсюкаться. Исключения он иногда, в приступе очень хорошего настроения, мог сделать только для других детей. И то — очень ненадолго.

Судя по тому, как вместе с ним голову потирала Ванда, Красс ей тоже доступно и популярно объяснил, что с ней будет, если она вздумает с ним нянчиться. Однако при этом Ванда всё-таки девушка, и Крассу придётся смириться с тем, что в какие-то моменты её будут накрывать эмоции — и он должен будет это перетерпеть. Особенно с учётом того, что сейчас Крассу было ради чего это терпеть. А вот Сарефу от Хима пощады не будет.

— И как же ты сюда попал? — спросил Сареф, — ты верно заметил, что не нравишься нашим хилереми. Они говорят, что не верят тебе. Не верят потому, что… мастер Адральвез без меры ценит каждого, кто принял в себя хилереми. И для того, чтобы тебя изгнали, и чтобы от тебя отвернулись все без исключения члены клана Зинтерра, ты должен был совершить нечто ужасное.

Орик, который в присутствии Сарефа и Ванды буквально расцвёл, так же быстро от этого вопроса сник. После чего грустно заговорил:

— Да… к сожалению, было такое… когда Орик был очень-очень нехорошим. Когда-то давно я жил в клане Квиллинт, родился и вырос в крестьянской семье. Нас было много, десять детей. И мы всегда работали, всегда, каждый день работали на полях, чтобы прокормиться. Сложная была жизнь… сложная… мать с отцом меня не любили, братья и сёстры не любили. Да в нашей семье вообще некогда было любить, мы только и делали, что работали. А не загнулись только потому, что Система изредка вознаграждала нас за тяжёлый труд.

И вот как-то раз мимо нашего поля шёл важный господин, скрывающий своё лицо за капюшоном. Я нёс мешок с навозом, он прошёл мимо… но потом повернулся ко мне и так посмотрел… я даже не видел его лица, но я понял, что должен идти с ним. Если я пойду с ним — то всё будет по-другому, всё будет очень хорошо. Я пошёл к матери и отцу сказать им это — на что они даже не повернулись в мою сторону, а просто махнули рукой, мол, иди куда хочешь. Наверное, им было наплевать. А, может, думали, что это я так шучу, чтобы внимания от них получить.

И я пошёл с этим господином — и пришли мы на далёкий север, где жили очень гордые, очень сильные, но при этом очень добрые люди. Я стал учиться, два года учёбы, сложной учёбы, работать на полях проще было… но когда мне исполнилось 11 лет — они провели ритуал, и ко мне пришёл Горошек, мой Горошек. И он стал мне помогать, учиться стало легче, силы становилось больше, и всё было так замечательно. Ах, это были самые лучшие годы в моей жизни.

Сарефа эта история, признаться, не сильно удивила. Член клана Зинтерра, путешествуя по своим делам, увидел перспективного мальчишку, которого можно было безо всяких проблем забрать из семьи (родители, небось, только порадовались, что не надо лишний рот кормить), и который с высокой вероятностью примет в себя хилереми. Конечно, вряд ли это был лично Адральвез, скорее уж, один из рекрутеров, которые в том числе подыскивают для своего клана молодую и перспективную кровь. Собственно, насколько было известно Сарефу, клан Зинтерра был единственным, кто практиковал подобное открыто. Поэтому капелька Очарования, которым превосходно владел каждый член этого клана — и мальчишка, которому в ином случае грозило всю жизнь гнуть спину на полях ради скудного пропитания, охотно побежал за сильным и внушительным взрослым. Который всего то и дал ему, что капельку внимания и капельку чувства безопасности.

— А потом, — продолжал Орик, — мне понравилась одна девочка. Мне с ней было так легко, так хорошо. Она обо всём мне рассказывала, тоже доверяла. Я думал, что когда мне исполнится 20 — я признаюсь ей в своих чувствах, и мы будем вместе. И когда этот день случился — она позвала меня погулять на берегу Северного моря. Я так обрадовался, подумал, что это такой шанс признаться. Но когда я прибыл туда — оказалось, что она хотела познакомить меня… со своим женихом. Представляешь⁈ Со своим женихом!

Подавив в себе вспышку злости, которые вызвали эти воспоминания, он отстранённо продолжил:

— И тогда… Орик во мне стал очень-очень плохой… и эти двое стали немножко мёртвыми. И всё сложилось так неудачно. Меня готовили к шпионской деятельности — и поэтому в 18 лет одним из Талантов я взял умение убивать навсегда. Горошек не мог мне помочь: мы только начали тренировать его физическое воплощение, у него не было сил… и он не смог… не успел среагировать на эту ярость. Ну и… всё. Меня обвинили в убийстве двух членов клана. Горошка обвинили в том, что он бесполезен и не способен помочь своем хозяину. Нам поставили Клеймо Отвергнутых и выгнали из клана Зинтерра навсегда. Но… Орик заслужил это. Орик знает, что он был очень-очень плохим, и что такое ему никогда не простят. Вот, теперь вы знаете правду, маленькие родичи. И даже если вы больше не захотите иметь со мной дела — прошу вас, дайте мне хотя бы немного времени. Я так истосковался по своим, так устал от одиночества… пожалуйста, хотя бы немножко времени. Я всё сделаю, всё, что попросите.

В этот момент они, наконец, дошли до берега моря. Орик, не желая оттягивать неприятный момент, с разбегу нырнул в холодную воду. Сареф же с Вандой сели на камень неподалёку, явно не зная, что им делать.

— Так значит, поэтому наши хилереми так отреагировали? Из-за Клейма? — Тихо спросила Ванда Сарефа. — Хим… он тоже сказал, что от него смердит, правда?

Сареф задумчиво кивнул. Но это его сейчас волновало меньше всего. Куда больше его интересовала поведанная история. Как это вообще получилось? Если этого мальчишку притащили в клан Зинтерра — у него должен был быть свой наставник. А уж если из него готовили наёмного убийцу, да так серьёзно, что уже в 18 лет развили в нём возможность убивать навсегда — за ним тем более должны были присматривать постоянно! И этот парень — это, скорее всего, чей-то недогляд, и серьёзный.

Потому что, если по-совести — то за такое преступление Орика должны были лишить жизни на месте. Наоборот, если ему сохранили жизнь и всего лишь выгнали — кто-то должен был серьёзно за него похлопотать. Но, в целом, здесь и сейчас это ничего не меняло. Парень, который находился в одиночестве очень долгое время, теперь вряд ли так просто от них отстанет. Но и убивать его Сареф не мог найти в себе сил. Да, он совершил преступление, и был за это наказан… но велика ли в том его вина?

Но с другой стороны — таскать его с собой? Этого психа, который в любой момент может сболтнуть что угодно? Например, он отлично чувствует, что Ванда и Сареф — никакие не изгнанники, и он запросто может выдать их легенду. С другой стороны… может быть, всё-таки и он им пригодится? Он же сказал, что о нём не надо заботиться… значит, чисто теоретически он может просто находиться недалеко от них, и приходить только тогда, когда они позовут.

Сам Орик, наконец, закончил плескаться в воде и теперь выходил на берег. Отойдя от воды, он неожиданно правой рукой коснулся своего виска, а левой тронул свою грудь в том месте, где находится сердце. И в следующий момент его охватило яркое пламя, горевшее ровно десять секунд. И за это время его волосы и одежда высохли до идеального состояния.