Путь Ками (СИ) - Кащеев Денис

Войдя аккурат между девушками, наша лодка слегка коснулась бортом Машиных пальцев, и веки Антоновой распахнулись. Губы шевельнулись, едва слышно прошептав:

– Привет… И прощай…

Я содрогнулся, словно от удара. Хотел ответить – хоть что-нибудь – и не сумел. Попытался рвануться к Маше, протянуть ей руку – и не смог пошевелиться. Наверное, именно так должен чувствовать себя в игре непись, жестко связанный чужими целями и задачами…

Лодка скользнула вперед, безучастно минуя жертв Пустоты.

– Я… Я вернусь за тобой! – получилось наконец у меня выговорить хоть что-то.

– Не хотелось бы огорчать вас, друзья, но это – вряд ли, – без особого выражения заметил с кормы Стрелок. – Мне тут система обрисовала расклад: это действительно последний квест. И у тебя всего одна попытка.

– Он прав… – выдохнула Антонова. – А я… Берегись! – крикнула она внезапно прорезавшимся голосом.

Краем глаза я уловил, как что-то мелькнуло над лодкой во мраке, почти непроизвольно отпрянул – попытка рывка назад, прочь от Маши, охватившим меня «неписьим» параличом, как видно, не возбранялась – и в следующий миг (время в Пустоте имеет свои законы, но события воспринимались мной как происходящие одно за другим – через «промежуток, в который даже волосок не может войти»[1]) в борт лодки, породив оглушительный треск, ударил острый клинок нагинаты. Машинально я проследил взглядом вдоль длинной деревянной рукояти: с противоположного конца оружие сжимал в руках Егор.

Черных находился точно на таком же суденышке, что и мы со Стрелком, бесшумно вынырнувшем из тьмы, и выглядел сейчас, пожалуй, счастливейшим игроком во всей виртуальности.

А я-то наивно полагал, что мой сегодняшний лимит на неприятные сюрпризы исчерпан!

– Как ты сюда попал? – не в силах скрыть удивления, выговорил я.

– Примерно так же, как и ты, – усмехнулся Егор, с усилием выдергивая застрявший в борту клинок и занося нагинату для нового удара. – Закон баланса: если квест может взять кто-то один, задание будет доступно и другим!

Черным отблеском тьмы сверкнула сталь – теперь Черных, похоже, даже не пытался дотянуться оружием до меня, целил именно по лодке. Клинок повторно вошел в борт, ближе к корме, где примостился Стрелок.

– Эй, чувак, полегче! – отшатнувшись, испуганно выкрикнул Пустовойтов. – Я в этих ваших разборках не при делах!

– Погоди, я не понял насчет квеста, – нахмурившись, бросил я Егору. – Ты собираешься спасти Машу? – неужели надежда пришла, откуда не ждали?

– Антонову-то? – брезгливо покосился Черных на тело в белом за бортом. – Ну, предлог был именно таким, иначе квеста мне бы не получить и сюда не попасть. Но так-то, конечно, нет. Я пришел за тобой. И, как ты, вероятно, догадываешься, отнюдь не чтобы спасать… А чтобы наконец-то за все рассчитаться! – нагината в третий раз взметнулась над его головой.

В ответ я рванул из меню Энергетический хлыст.

Ошибка!

Энергия Ки не может быть применена в Пустоте в целях атаки или обороны!

Оружие Егора беспрепятственно сотрясло суденышко – обрушившись почти в ту же точку, что и в прошлый раз. От места, где остановился клинок, вниз по борту побежала извилистая серая трещина.

– Эй, он же так нас сейчас вообще потопит! – выпью взвыл на корме Стрелок. – Сделай что-нибудь!

Чем нам грозит атака, мне было уже ясно и без подсказки Пустовойтова. Как не нуждался я и в его понукании. Нагината Черных снова пошла вверх, на замах – и, не дожидаясь нового удара, я оттолкнулся, что было силы – и перепрыгнул на лодку Егора, еще в полете выбросив вперед правый кулак.

Увы, противника я не достал: вовремя отступив, Черных блокировал мой кривоватый цки рукоятью нагинаты. Попытался в ответ сразу же рубануть сверху, но мы уже находились слишком близко друг от друга, и он сумел лишь стукнуть меня в лоб все той же рукоятью – чуть ниже точки крепления к ней клинка. Вышло чувствительно – но совсем не критично. И тем не менее, кое-чего Егору этим добиться удалось: пропустив удар, я попятился к носу лодки. Черных же отскочил назад, к корме, в свою очередь разрывая дистанцию – теперь она как раз сделалась для него удобной.

Оскалившись, Егор поднял оружие…

Что-то с силой ударило снаружи в борт, покачнув лодку (на предшествующие наши прыжки она как-то не реагировала, а тут неслабо содрогнулась) – что именно это было, видеть я не мог, но почему-то явственно представил, как Маша лягает суденышко пяткой. На миг Черных потерял равновесие, из-за чего промедлил с атакой – тут бы мне метнуться вперед, в ближний бой, где нагината оказалась бы почти бесполезна, но, не сообразив, момент я упустил. Тем временем, поймав баланс, Егор повторил замах – и вдруг замер: в плечо ему вонзилась оперенная бамбуковая стрела. Мы оба обернулись, ища глазами, откуда та прилетела (еще один шанс мне сократить дистанцию – но я и им не воспользовался, отвлекшись): из мглы Пустоты показалась третья лодка. Широко расставив ноги, с длинным луком в руках в ней стоял Пашка Иванов.

– Паскаль, ты? – опешил Черных. – Какого черта?

Ухмыльнувшись вместо ответа, Иванов бросил на тетиву новую стрелу и выстрелил.

– Зараза!.. – зазубренный наконечник ударил развернувшемуся к нежданному противнику Черных в грудь.

Егор пошатнулся, но устоял. Глаза его яростно сверкнули, и отрывистым движением, почти без замаха, Черных метнул в Пашку свою нагинату – на манер копья. Клинок вошел Иванову в живот, пробив тело насквозь и заставив лучника согнуться пополам, но прежде Паскаль все же успел произвести свой последний выстрел. Стрела угодила слегка пригнувшемуся в броске Егору точно в глаз.

Глухо вскрикнув, Черных перевалился через борт наружу, но не поплыл рядом с лодкой, а камнем ушел вниз, в необозримую бездну Пустоты.

Тем временем Пашка выронил из рук лук, но при этом приподнял голову, найдя меня нетвердым, так и норовящим ускользнуть в сторону взором.

– Вот, что смог – исправил… – пробормотал Иванов с виноватой полуулыбкой. – Будьте с Машкой счастливы в новом мире…

С этими словами он кувыркнулся в Пустоту – и исчез в глубине вслед за Егором.

– Так, подвинься-ка, приятель! – пока я потрясенно провожал взглядом своего нежданного спасителя, бесцеремонно меня оттолкнув, в лодку вскарабкался Стрелок.

Я оглянулся – не на Пустовойтова, на наше собственное брошенное суденышко: расколовшееся до самого дна, оно просело ниже тел Маши с Миюки и продолжало погружаться – медленно, но неудержимо.

Осененный внезапной идеей, я обернулся в противоположную сторону: опустевшая Пашкина лодка была уже совсем рядом. Метнувшись к борту, под возмущенные вопли Стрелка – о том, что сейчас я, мол, нас переверну и тем нарушу все возможные и невозможные обязательства – я вытянулся, как сумел – и кончиками пальцев ухватился за острый нос оставшейся бесхозной посудины.

После этого подтянуть еще недавно бывшую Пашкиной лодку к нашей не составило мне уже особого труда.

Проведя ее за кормой, я подтолкнул суденышко в сторону Маши и крикнул:

– Хватайся и забирайся!

Сперва мне показалось, что Антонова меня вовсе не услышала – не прореагировала ни словом, ни жестом, даже вновь сомкнувшиеся веки не попыталась разнять – но стоило лодке коснулась ее ноги, вздрогнула и обеими руками потянулась к спасительному серебристому полумесяцу. Самостоятельно забраться внутрь ей удалось не сразу, сперва Маша сорвалась, но со второй попытки сумела уцепиться, перебросить через борт сперва локти, затем плечи и, наконец, закатиться полностью.

Однако вместо того, чтобы спокойно усесться, Антонова снова высунулась наружу – и через несколько секунд уже затаскивала в лодку вяло помогающую ей в этом деле Миюки.

– Есть же место, – словно оправдываясь, обернулась Маша на меня, когда Наката оказалась на борту.

Мне оставалось лишь широко развести руками.