Вондер. Том 1 и Том 2 (СИ) - Крам Дмитрий

Девушка тоже особо не прихорашивалась: духи и помада, блузка и джинсы. Тем не менее и так она могла покорять сердца. Природное обаяние.

— Ты очень милая сегодня, — сказал я совершенно искренне.

— А ты естественный, и это тебе идёт ничуть не меньше костюма, — улыбнулась она.

Мы проследовали на выставку. Открытие было достаточно неформальным. Возможно, поэтому пришло много разномастного народу. Студенты, группы пока никому неизвестных художников, и ослепительные дамы в платьях, что вышли на очередной светский раут. Шампанское не подавали, отчего последние себя чувствовали неуютно и больше обсуждали окружающих, чем предметы искусства. Хотя, может, они всегда так делают.

— Что скажешь? — остановились мы у первой картины.

Чуть не ляпнул «мазня», но вовремя себя остановил.

— Некрасиво, — выдал я свой максимум. — Автор явно что-то хотел сказать, а может, не хотел сказать ничего, тем самым сказав даже больше, чем хотел.

Тата засмеялась.

— А ты разбираешься.

— Еще бы, — фыркнул я. — У меня девушка — художник!

Мы не спеша фланировали от одной картины к другой.

— Вот, — остановился я. — Достойный образчик искусства.

На стене весела фотография абсолютно голой женщины. Типа концепция, ага. Мол, женщина сама по себе произведение. Так кто б спорил? Ну ведь банальность.

Обычных и понятных для обывателя картин была едва ли треть. Они сразу контрастировали с «интеллектуальной» жвачкой для задрот… для эстетов и специалистов. Мне подобные, разумеется, импонировали больше. Порог вхождения нулевой. Смотришь на портрет плачущей женщины, у которой в глазах отражается распятый Иисус, и всё сразу понятно.

Мы вышли и прогулочным шагом направились в сторону дома Таты.

— Ну, что думаешь? — спросила она.

— Современная художка переживает такой же кризис, как и всё остальное. Я уверен, у них срачи в чатиках ничем не отличаются от писательских.

На это девушка лишь задумчиво хмыкнула.

— По сути, чтобы стать художником теперь даже необязательно уметь рисовать. Нужно только играть роль и придумывать что-то концептуальное. Ты, если будешь выставку делать, меня зови. Я тебе столько вещей «сос мыслом», — тут я сделал кавычки пальцами, — придумаю.

— Хорошо, учту, — одарила она меня веселым взглядом.

Когда мы поднялись к ней в квартиру, я с удивлением обнаружил, что внутренний голос трусливого Костика меня не донимает. Молчит. Я словно в зоне комфорта. Будто бы уже сто раз приходил к ней в гости. Неужели с человеком сразу может быть настолько уютно?

— Охренеть! — выдал я с порога. И даже сразу кольцо на пальце покрутил, делая проверку на сон. Картины висели повсюду. Я словно в какой-то сюрреалистичный музей попал. Хлопнула дверь, выводя меня из оцепенения.

— Ну как? — откровенно смеялась надо мной девушка.

— Тебе бы еще зеркал добавить и лампы разноцветные.

— Зачем?

— Чтобы два денька тут пожить и сразу в спецучреждение отъехать. Это… даже не знаю, декорации к новому детективу от создателей «твинпикса» и «черного зеркала».

В коридоре висели по большей части достаточно неплохие «фанфики» на классиков. Тата пробовала разные стили и подражала мастодонтам, а вот в комнате уже во всем прослеживался её собственный уникальный стиль. Всё яркое цветное, немного грубое, привлекательное и очень естественное.

— Я в шоке, — признался я. — Это же нельзя дома хранить. Это люди видеть должны!

Девушка выдала смущенную полуулыбку. Я ошарашенно озирался, а потом вдруг встретился с ней взглядом.

— С тобой так комфортно, — сказал она неожиданно и приблизилась ко мне.

Поцелуй быстро вышел из-под контроля. Я опомниться не успел, как уже стягивал с нее блузку. Лампочка в спальне не работала, и загорелая кожа Таты была удивительно гладкой и принимала какой-то особый магический оттенок в пробивающемся через окно лунном свете.

Несмотря на усталость, я не мог уснуть. Лежал, перебирал пальцами темные кудри и ощущал тепло прижавшейся ко мне голой девушки. Все вышло так внезапно. Началось плавно и перетекло в горизонтальную плоскость. В постели Тата оказалась нежной и чувственной.

Уголки губ подскочили. Я всегда фотографировал в память особенно удачные ракурсы. При воспоминаниях о её темных сосках кровь снова отливала от головы и прилива туда, куда обычно приливает в подобных случаях.

А ведь это давно могло стать реальностью. Но я постоянно в себе сомневался, боялся.

Заснул где-то в середине ночи, зато особенно крепко. Я бы сказал, что не видел снов, но знал, что так не бывает. Я их просто не запомнил. Впервые за очень долгое время, и это тоже хорошо.

Поутру обнаружил записку: «Если хочешь, можешь остаться до вечера».

Я так и поступил. Разглядывал картины Таты, провел очередной марафон практик и потреблений контента, накачивающего мозг яркими образами. Приготовил ужин.

После секса снова крепко уснул и пошел на работу. Ха-ха!

В сновиденный мир я ворвался с двух ног. Осознался на входе в университетскую общагу. Ну да, там с Татой и познакомился. Мозг роется в связанных пластах памяти. Все-таки иногда он до жути банален. Намерение было так крепко, что я хлопком в ладоши в мгновенье ока аннигилировал всех спрайтов и почти всю локацию, оставив лишь одну дверь.

Трёхшёрстный Клубок изрядно подрос за какие-то два дня. Поприветствовав питомца, накормил его, чуть прибрался в инвентаре и вышел в таверну. События ивента еще не улеглись. Шлейфом за ним тянулись нестандартные квесты от местных. Народ в зале шумел.

Я ожидаемо был первым из наших. Вышел на улицу. Денек выдался солнечный и пришлось даже щуриться. Слишком ярко бликовали снежинки. На выезде из деревни уже стояли повозки, еще не запряженные. Из отапливаемой конюшни лошадей пока не выводили, хотя наверняка уже седлали.

Поздоровавшись со всеми, отметил несколько новичков. Приехали демона бить и теперь решили убраться с попуткой. Вряд ли они долго проживут, так что и знакомиться нет смысла. Дождались Ли и Симбу. После этого Барий начал инструктаж.

— Близко к сугробам не жмемся, — начал вещать торговец. — Там много всего может прятаться. Если, не дай боги, начнется буря, далеко не уходите, заблудитесь. К скалам тоже не прижимаемся. Сходы никто не предскажет. Всё, по коням!

Застоявшиеся лошади хотели побыстрее убраться из холодных краёв, а потому приходилось одергивать поводья. Нео покорно замедлял шаг, а потом, когда я отвлекался на диалог с товарищами или осмотр округи, снова постепенно ускорялся.

— Какая ты хитрая скотина, — сказал я. Но тон был скорее восхищенным, чем недовольным, так что мой гибрид лишь вздернул головой.

Слева в низине раскинулся заледеневший морской берег с прогалинами голубой воды. По нему лениво ползали клыкастые моржи. Справа ландшафт был неровный. Холмы сменялись скалами.

Чистота, тишина и пустота вокруг пугали, словно пытались загипнотизировать, создать иллюзию безопасности поэтому, когда на горизонте появилось нечто быстро приближающиеся, все облегченно выдохнули. Вот она угроза!

Походило это все на морок, призраки какие-то или карликовые тролли.

— Отбой тревоги, — разочарованно выдал Барий, когда неизвестные приблизились.

Четыре воина в белых мантиях верхом на белых конях остановились, перекрыв нам дорогу. Неудивительно, что мы их спутали с нечистью с такой-то маскировкой.

— Мы Ревнители Света! — крикнул один из них. — Подходите по одному и без оружия! — приказал он, чуть подав коня вперед товарищей.

— А нординским мёдом вам причиндалы не помазать⁈ — язвительно осведомился Барий. — Больно вас на тренировках бьют в вашем замке, да еще и исключительно по голове. Мы четыре тела прикопаем в ближайшем сугробе, и благодаря вашим девственно-чистым накидкам никто и никогда их не заметит. А лошадок сожрем. Хотя ладно, одну оставим. Уж больно красивые.

— Прошу прощенья, путники! — подал голос второй. — Мой коллега был слишком резок. Мы должны проверить, не одержимы ли вы.