Инженер Хаоса: Рождение Легенды (СИ) - Носоленко Вадим

Ллойд представил себе лица их отцов, чопорных аристократов, чьи амбициозные планы были разрушены его недипломатичным отказом. Они, должно быть, скрипели зубами от злости и унижения, словно волки, лишённые добычи.

«Ах так? Он отказывается от наших дочерей? Ну мы покажем ему!» — наверняка думали они, отправляя свой «товар» прямо к порогу поместья, надеясь, что личное обаяние девушек (или, скорее, давление) сделает своё дело.

Тем временем в глубине поместья Аркос Фронтера, отец Ллойда, вероятно, уже потирал руки, предвкушая скорое породнение с одной из влиятельных семей королевства. Ллойд не мог не усмехнуться при мысли о том, как далеко от реальности были его родительские переживания.

Аркосу было абсолютно наплевать на слухи, распространившиеся по всему королевству, о том, что его двадцатисемилетний сын — гей, потому что так долго избегает брака. Его волновало лишь одно — укрепление положения семьи Фронтера через выгодный династический союз.

— Поздравляю, у вас новый титул — Ллойд Бартера! — мысленно съязвила система, вызвав у Ллойда новый приступ внутреннего раздражения.

— Тебе, система, лишь бы поржать надо мной, да? — проворчал он, отходя от окна и направляясь к двери. Нельзя было заставлять гостий ждать, какими бы нежеланными они ни были.

«Ну ладно», — подумал Ллойд, спускаясь по лестнице. — «Толпа женщин, которые хотят на мне жениться… это, конечно, хорошо звучит в теории. Но нужно понимать, что на самом деле этого хотят их отцы, стремящиеся породниться с восходящим Графом Фронтера».

Его новое положение, его богатство, его успешные проекты — всё это сделало его лакомым кусочком на брачном рынке, несмотря на… некоторые внешние особенности. Его лицо, напоминающее картофелину, слишком долго пролежавшую в земле, обычно не способствовало романтическим намерениям противоположного пола.

«Сейчас посмотрим, каких „красавиц“ сюда прислали на этот раз. Надеюсь, они хотя бы не такие… напористые, как их папаши», — мысленно подготовился Ллойд, входя в приёмную, где его уже ждал Ксавьер, стоявший у окна с привычным выражением вежливого безразличия на безупречно красивом лице.

Первой вошла девушка в пышном голубом платье, которое шелестело при каждом её движении, словно листва под ветром. Её лицо сияло улыбкой, готовой очаровать любого. Она грациозно ступила в приёмную, окинула взглядом помещение, и её глаза остановились на двух мужчинах.

Один стоял, высокий, стройный, с благородной осанкой и красивыми чертами лица, словно сошедший со страниц романтической новеллы. Другой сидел на диване, сутулый, с выражением лёгкой скуки на лице и… да, с его лицом было что-то не так. Что-то, что Граф На Мараны позже назовёт «лицом прислуги».

Девушка направилась прямо к стоящему мужчине, её походка была лёгкой, как у танцовщицы, а глаза светились от волнения.

— Добрый день, господин Фронтера! — её голос звенел, словно серебряный колокольчик. — Я… я очень рада наконец-то познакомиться с вами лично!

Она покинула приёмную спустя всего несколько минут, и по её выражению лица было видно, что она была удивлена… нет, не внешностью Ллойда, как он ожидал. Она была удивлена тем, что обозналась.

Её мысли, казалось, были написаны на лице: «Да что за красавчик этот… этот, который стоял сзади? Ллойд Фронтера? Боже, она бы прямо сейчас отдалась ему!» Её глаза сияли от восхищения, когда она говорила с Ксавьером, принимая его за сына графа. «Только почему он, сын графа, стоит, а его слуга сидит?» — смущение сменило восторг, когда она увидела истинного хозяина помещения.

Именно. Она обозналась. Красавчик, стоящий сзади с выражением невозмутимой (хотя и слегка подозрительной) серьёзности, был Ксавьер Асрахан, его верный рыцарь и телохранитель. Су Хо, наблюдая за выражением лица девушки, мгновенно понял, что она всё поняла. Разочарование мелькнуло в её глазах, сменив недавнее восхищение, словно солнце, скрывшееся за тучей.

Что ж, раз так, может отправляться обратно домой, рассказывать отцу о своей неудаче и о «слуге» графа Фронтера, который оказался настоящим господином.

То же самое повторилось со следующей девушкой, одетой в яркое жёлтое платье, расшитое золотыми нитями, и с ещё одной, в изумрудно-зелёном наряде, подчёркивающем её стройную фигуру. Вход, полный надежды и ожиданий, сменялся оцепенением, когда их взгляд падал на Ллойда, а затем приходило осознание — «Ах, вон оно что…» — и быстрый выход, сопровождаемый лёгким румянцем смущения, словно у актрисы, забывшей свою роль. Вход. Осознание. Выход. Снова и снова, как в каком-то нелепом спектакле.

«Нет, ничего, ничего», — мысленно бормотал Ллойд, стараясь сохранить хладнокровие. — «Я чего-то такого и ожидал. В конце концов, кто добровольно выберет меня, когда рядом стоит такой… Ксавьер?» Он искоса взглянул на своего рыцаря, который, кажется, наслаждался представлением, едва заметно ухмыляясь в усы.

В этот момент в приёмную вошла четвёртая девушка, и тут Ллойд замер. Этот образ Су Хо удивил. Он был абсолютно уверен, что уже видел её, или, точнее, встречал в тексте романа. Про неё говорилось в романе: Силурия, старшая дочь графа На Мараны.

Высокая, с безупречной осанкой, она держалась с такой естественной грацией, что казалась существом из другого мира. Её пепельные волосы, заплетённые в сложную косу, обрамляли утончённое лицо с высокими скулами и серьёзными серыми глазами, похожими на грозовые облака. В отличие от остальных девушек, её наряд был простым, но элегантным — тёмно-синее платье без излишеств, подчёркивающее скромность и интеллект владелицы.

Ллойд отчётливо вспомнил комментарии читателей, когда её персонаж впервые появился в романе «Рыцарь железа и крови». Там настоящий бунт устроили в комментариях, возмущаясь тем, что все, кто хоть как-то приближался к Ксавьеру (в оригинале он был главным героем, а Ллойд — просто фоновым персонажем), заканчивали плохо — умирали, страдали или оставались несчастными. «Почему все, кто хоть как-то близок с Ксавьером, умирали или оставались несчастными? Авторы, если честно, уже бесят!» — бурлили читатели. Силурия была одной из тех, кто пострадал из-за близости к «оригинальному» Ксавьеру.

Силурия, девушка с пепельными волосами и серьёзными серыми глазами, начала говорить, и её голос, глубокий и мелодичный, был подобен звучанию виолончели.

— Мой отец, граф На Мараны, просил передать вам своё почтение, господин Фронтера, — сказала она, обращаясь прямо к сидящему Ллойду, игнорируя стоящего рядом Ксавьера, словно его там и не было. — Я здесь, понятное дело, потому что отец велел приехать. Это была формальность, но…

Она сделала паузу, и на её губах появилась лёгкая улыбка, первый признак эмоций на этом сдержанном лице.

— Должна признать, вы выглядите куда лучше, чем я себе представляла по слухам. Вы не похожи на того «отталкивающего недотепу», о котором шептались придворные дамы.

Су Хо, не сбиваясь с привычного ритма, тут же ответил по шаблону, который уже успел выработаться за утро:

— Тот, кто стоит сзади меня, это не сын графа. Вы обознались, — произнёс он механически, ожидая увидеть на её лице то же разочарование, что и у предыдущих посетительниц.

Но Силурия лишь легко рассмеялась, её смех был тонким и мелодичным, как перезвон хрустальных подвесок под дуновением ветра.

— Нет, господин Фронтера, я не обозналась. Я говорила именно про вас. Вы же сидите здесь, на диване, верно? — Её серые глаза смотрели на него с неприкрытым интересом, граничащим с удивлением, словно она разглядывала редкий экземпляр бабочки.

На этот раз шок был сильнее, чем когда-либо. Разрыв шаблонов! Такого Ксавьер, стоящий сзади, с вновь застывшим выражением лица, точно не испытывал в жизни. Его брови взлетели вверх, рот приоткрылся, изображая идеальное «О_о». Он, Ксавьер Асрахан, мастер меча (будущий, но тем не менее!), ошибся в женщине⁈ И она выбрала его господина⁈ Его, который только что был назван «лицом прислуги»⁈