Охотник 6: Реквием (СИ) - Робский Александр

— Чего⁈…

— Понимаешь, когда я наблюдал за Мирозданием, то видел в нём не глупца. И он был не злым, не смотря на свои поступки. Он словно… разочаровался. Словно с ним случилось что–то страшное и больше ничего в этом мире не могло унять его горечь. Тьма же напротив, словно забыла все обиды и печали, и начала смотреть вперёд — на то, что грядёт дальше. Они были полной противоположностью друг другу во всех аспектах… но почему–то всегда держались вместе. Лишь потом, краем уха, я услышал, как они вели беседу. Они назвали друг друга братом и сестрой. Это и так было понятно, что они являются чем–то родственным. Ведь по их рассказу, их породил сам «Гидрасиль». Как и госпожу Смерть. Они три могущественных существа, рождённые из древа жизни. Но в отличие от Смерти, у Мироздания и Тьмы словно было прошлое! Но откуда оно могло взяться⁈

— Ты спрашивал Смерть о том, как она была рождена?

— Да, — кивнул Самюэль, — Когда она открыла глаза, то увидела перед собой Мироздание и Тьму. Они первые её встретили. В этом и загвоздка! Она не видела их рождения. Да и первое время Смерть скрывалась от живых созданий. Она всегда была где–то позади. Пряталась. Мы слышали о ней лишь слухи от Мироздания и Тьмы. Это уже потом она открылась всей Иной Расе. И помогла ей в этом Тьма. Она и привела её в Геенну и познакомила со всеми её жителями.

— ОГО! — потерял Артём дар речи, — Так Тьма и Смерть были близки?

— Не сказал бы. Их редко можно было увидеть вместе. Но когда это всё же случалось, то перекидывались они лишь несколькими словами. Может, у них возникла сора, кто знает. Я никогда об этом не спрашивал у Смерти. Да и она не любит говорить о том времени, которое уже никогда не вернуть.

Артём вдруг призадумался.

— Слушай, ты сказал, что правду знают лишь Первые Первородные, Смерть и вы — Боги «Среднего Мира». Как же Улита⁈ Она ведь первое Исчадье. Рождённая из крови «Первородного» Ундэла.

— Вот ей я в первую очередь промыл память! — грубым тоном ответил Самюэль, — Она не виновата в том, что случилось в этом городе, но всё же из–за неё случились многие события, которые повлияли на ту ситуацию, что нас сейчас окружает. Честно… я хотел её убить! Но не смог. Я понимал, что в тот день мы все были глупцами. Поэтому я простил её и просто переделал воспоминания, как и всем своим собратьям.

— А! Вот в чём дело.

— И хочу предупредить тебя, Артём. Улита очень опасная женщина! Она не только Первое Исчадье, но и коварный враг, который будет манипулировать тобой всеми возможными путями. И с Вильдрифом она, так как желает быть сильнейшим и у неё явно есть личные планы на Мироздание!

Покачав головой, Артём понял, что добросердечность Самюэля уже начинает колоться. То Вильдрифа одолел, но убить не смог, то Улиту помиловал и пусть идёт себе с миром.

«Лучше бы он их всех убил… эх, эти семейные, чтоб их, узы!» — тихо усмехнулся Артём.

— Я тебя рассмешил?

— Да нет, просто задумался. Ты так печёшься о своей семье… даже завидно. Вот свою семейку я бы пришил с превеликим удовольствием. Никого бы не пощадил. И поверь, когда я до них доберусь, смерть их будет НАСТОЛЬКО ужасной, что, возможно, на краткий миг, я даже утеряю человечность.

— А как же твоя Дочь? Жена? Друзья? Верные соратники по оружию? Разве ты бы смог убить их?

Артём резко остановился, а за ним и Безымянный.

— Насчёт дочери говорить не стану… но насчёт других… смотря в чём вопрос! Вот давай представим. На одних весах огромное количество жизней твоих соплеменников, а на другой чаше — Вильдриф. Только одна его жизнь! Кого ты выберешь?

— Брата! — без сомнений ответил Безымянный,– Если бы тебе дали такой же выбор, только вместо Вильдрифа на весы поставили жизнь Элизабет, кого бы ты выберешь?

— Конечно жёнушку! — рассмеялся Артём, — Прости, просто хотел понять, как важен для тебя младший брат. Хорошо! Теперь второй, и он же — последний вопрос. На одних весах… ВЕСЬ МИР И ВСЯ ЖИЗНЬ!!! На других весах — Вильдриф, Корон, Силиф, Ундэл, Пилигрим, Миера, Азарок, Меран, Рэй и Улита. Вся твоя семья! Выбрав одно, уничтожишь второе. Что ты выберешь?

И вот тут Самюэль замолк. Трудный выбор сделает лишь сильнейший…

— Я сделаю так, что выживут две точки. Я никем не пожертвую.

— Третьего не дано!

— А мне плевать!…

На лице Артёма возникла добрая улыбка, ведь он понял, что они с Самюэлем очень похожи.

— Хороший ответ, — подмигнул Артём, — Ладно, больше не буду закидывать тебя вопросами.

Самюэль кивнул, и они вместе с Охотником продолжили путь до башни.

— Ты разочарован моим ответом? — спросил Безымянный.

— Напротив!.. я бы поступил точно так же!

— Мы на месте!

Артём задрал лицо вверх, пытаясь рассмотреть башню, что поделена на два цвета: белый и чёрный. Вблизи это строение кажется бесконечным. И есть одна странность. Сфера, что застыла на небе, перестала вращаться. Она теперь расположена ровно над башней, сливаясь с ней в один тон. Словно сфера — это и есть конец величественного сооружения. Но! Если отойти от башни, или просто бросить взгляд на ближайшую улицу, то можно заметить, как там продолжается секундная смена суток.

Артём глянул на Самюэля, и тот тут же выставил перед собой ладонь, ответив:

— Можешь не спрашивать. Я не знаю, как это работает.

— Ладно, пропустим, — Артём вернул взгляд на башню, а именно на вход в виде чёрно-белых птичьих крыльев, — Значит, тут находятся покои Мироздания и Тьмы?

— Тут их покои, их царский зал и комнаты, где они любили проводить вечера.

— Вечера? — глянул Артём на чёрно–белую сферу в небе, — Наверное, они были очень мимолётными.

— Раньше было не так. Наши планеты окутывал свет белого солнца, а ночи озаряла чёрная луна.

«Если раньше было иначе, тогда почему чёрно–белая сфера так реагирует на башню?…» — призадумался Артём.

— Следуй за мной.

Стоило Безымянному подобраться к двери, как крылья ожили. Их перья распушились, косточки дрогнули, и они распахнулись в разные стороны, открыв проход.

Дуэт оказался внутри пустой башни. И здесь так же, как и снаружи — помещение поделено ровно на два цвета: черный и белый. Материал постройки — мрамор, или же его подобие. И первое, что Артём заметил, так это то, что здесь нет источника света, но сам свет существует как что–то отдельное и самостоятельное. Всё так же, как и в изумрудных городах.

— Ох… дерьмо…

Артём встал по центру круглого пустого помещения, а его взгляд побежал вдоль лестницы, что закручивается по всей башне и уходит так высоко, что и не видно конца. И проходов на лестнице нет.

— Нам до самого верха подниматься⁈ — на вопрос Артёма, Безымянный кратко кивнул, — Троекратно дерьмо… вопрос! И сколько мы будем идти? Неделю? Месяц? Год? Десятки лет?

— Несколько секунд.

— Э⁈…

— Просто встань на лестницу, и ты сам всё поймёшь.

Не теряя и секунды, Артём встал на первую ступень, а следом на вторую. Но… ничего не произошло.

Вытянув ладони, Охотник указал руками на чёрно-белую лестницу и всем видом намекнул Самюэля, что его слова не оправдали ожиданий.

— Уже всё закончилось. Мы на месте.

Артём лишь моргнул, как реальность в его глазах резко изменилась. Это случилось так мгновенно, словно всё до этого момента было сном.

— Какого хрена… — тихо прошептал Охотник.

Дуэт оказался в круглом холле без двери, которая должна вести обратно на лестничную площадку. Зато впереди показался проход, который ведёт в длинный коридор.

Стоит Охотник на пересечение двух цветов, а его глаза уставились на потолок.

— Так вот как они выглядели.

На чёрной стороне изображено человекоподобное белоснежное существо с золотыми глазами, испускающее из себя десятки тысяч лучезарных нитей, а на белой части потолка — женщина, сотканная из потоков тьмы: у неё длинные волосы, стройная фигура и кровавые глаза, которые чем–то напоминают глаза Десниц. Такое чувство, что в её глаза залили кровь. От её тела не исходят нити, ведь её сила была в том, что она сама погибель. Она поглощала жизнь и всё сущее.