Проводник Отсюда (Сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич

Он добродушно похлопал Дениса по плечу и вышел.

Фраза была утешительная. Но Денис ей не поверил. Легендарный мастер древности, превративший производство автомобилей из искусства в ремесло, что-нибудь бы придумал. Если разобраться, у него ситуация была ничуть не лучше. На рынке присутствовало множество машин – у Форда одна-единственная модель. Не самая лучшая. Да еще и с одинаковой раскраской…

Денис вскочил и выбежал из номера.

Доминик разыскал Дениса на старом стадионе, превращенном в автосалон земных машин. Несколько десятков местных продавцов унылыми голосами рассказывали потенциальным покупателям о машинах марки «Лада-Шторм». Покупателей было много. Несколько сотен.

Денис говорил по телефону – и как понял Доминик, речь шла о экстренной поставке с Земли новых машин.

– Это что – работает? – воскликнул Доминик, с невиданной прежде экспансивностью указывая на поле стадиона.

Поле было заставлено бесконечными рядами автомобилей «Лада». Все они были черного цвета.

Денис закончил разговор. Кивнул и ответил:

– Ты же сам видишь… Помнишь историю? У Форда был только черный лак для окраски машин. И тогда он сказал, что его покупатели могут выбирать любой цвет…

– При условии, что он – черный… – закончил Доминик. – Но почему это работает? Покупатель хочет выбора! Покупатель хочет, чтобы его машина меняла цвет, чтобы у нее откидывалась крыша, чтобы она была необычной, индивидуальной…

– Правильно, – согласился Денис. – Это на Земле так. Потому что у нас очень большой выбор. Каждый самоутверждается, как может. А здесь люди привыкли не выделяться. Здесь боятся непривычного – потому, что это неприлично. Так что я задал всем машинам один-единственный цвет кузова – и отключил функцию смены окраски. И когда утром пять тысяч машин проехали сюда через весь город, все поняли – машина должна быть именно такой. Черной.

К ним подошел местный житель – немолодой, солидный. Вежливо поздоровался. Спросил:

– Могу ли я купить машину оранжевого цвета?

– Можете, – кивнул Денис и широко улыбнулся. – Но при условии, что он – черный.

Донырнуть до звезд

Вам доводилось видеть спортивный забег, в котором участвуют чемпионы олимпийских игр, победитель забега во втором «Б» классе, проходившая мимо женщина с авоськами и бегущий трусцой от инфаркта пенсионер?

А ситуацию, когда второклассник обгоняет чемпиона?

В фантастике, как ни в одном роде литературы, распространены призы и премии. «Интерпресскон», «Роскон», «Странник», «Урания», «Бронзовая улитка», «Аэлита» – названия эти хорошо знакомы любителю фантастики. Призы вручают уважаемые мэтры и сотни собравшихся вместе читателей, авторитетные жюри и книгопродавцы. Критерием премий бывает и простое «нравится – не нравится», и тиражи книги, и строгие правила литературоведов.

Полной объективности все равно нет. Конечно, ее и не может быть, но попытки к ней приблизиться, попытки «посчитать по гамбургскому счету» все равно остаются. И вот несколько лет назад большой любитель фантастики Вадим Нестеров, писатель-фантаст Олег Дивов и журналист Алексей Евтушенко (прошу прощения, если кого-то забыл) организовали в Интернете еще один конкурс с шутливым названием «Рваная грелка». Разумеется, это тоже не объективность, это лишь еще один взгляд на нее.

Вначале арбитр – в его роли выступает какой-либо известный писатель-фантаст, задает тему, на которую надо написать рассказ. Затем все желающие – без деления на маститых и начинающих, в жестко оговоренный срок, сорок восемь часов, пишут рассказы. Рассказы помещаются в Интернете, они абсолютно анонимны, и голосуют по ним все участники конкурса (разумеется, никто не вправе голосовать за свой рассказ).

Что удивительно – в жесткие сроки и на заданную тему авторы ухитрились сочинить хорошие и непохожие друг на друга рассказы. Научная фантастика и фэнтези, притчи и сказки, рассказы смешные и трагические.

Скажу честно – очень полюбил эту забаву и поучаствовал уже в шести «Грелках».

В первый раз я выступил с рассказом «Мы не рабы» и занял тринадцатое место.

Во второй раз я написал рассказы «Гаджет» – пятое место и «Плетельщица снов» – тридцатое.

В третий раз с рассказом «Не спешу» я занял первое место.

В четвертый раз «Рваная грелка» проводилась в сокращенном составе – были собраны команды «профи» и «молодой шпаны». В общем зачете победила молодая шпана. Мои рассказы «Донырнуть до звезд», «Эволюция взглядов на научное мировоззрение» и «От Голубя к Геркулесу» заняли, соответственно: пятое, семнадцатое и девятнадцатое места.

В пятый раз я написал на конкурс три рассказа: «Доктор Лем и нанотехи», «Нечего делить» и «Наносказочка». Результат – первое, седьмое, одиннадцатое места.

В шестой раз рассказов тоже было три: «Вся эта ложь» (десятое место), «Живи спокойно» (тридцать восьмое) и «Удачи в новом году!» (сороковое).

Как видите, даже опытному писателю победить удается далеко не всегда.

Но тут, как это ни банально, дорога не победа, а участие.

Мы не рабы

Девушка была такой очаровательно глупенькой, что ей, наверное, даже не снились сны.

– Вы не боитесь? – спросила она. Не дожидаясь ответа, продолжила: – А я так ужасно боюсь! Этот ужасный экзекутор…

– Экзекьютор, – поправил я.

Милый лобик сморщился, будто пытаясь компенсировать недостающие внутри извилины.

– Он же экзекуцию проводит? Экзекутор?

– Эк-зе-кью-тор, – повторил я, разглядывая картины на стенах. Вроде бы обычные классические полотна, но с вариациями. Такие картины вошли в моду год назад и до сих пор не приелись публике. Чего там только не было – и «Последний день Помпеи», где на фоне рушащихся зданий шла веселая оргия, и скабрезные «Охотники на привале», и совершенно непристойная смесь «Утра в сосновом бору» и «Аленушки». – Эк-зе-кью-тор. Исполнитель. Он выносит приговор. По сути, он даже его не исполняет, но слово прижилось…

– А экзекуция? – жалобно спросила девушка.

Я покачал головой. Снял и протер очки.

Она и впрямь была удивительно хороша. Чудесная фигурка, где надо – тонкая, где надо – округлая. Красивое личико – слово «лицо» будет слишком грубым. Чудные светлые волосы. Губы… манящие.

И полная дура. Как и положено лицензированной девушке для удовольствий. Большинство девушек, подписывая стандартный годовой контракт, включают в него пункт о временном оглуплении.

– Мне пора, – сказал я.

Девушка вздохнула. Сказала с такой неподдельной грустью, что я на миг заколебался, – стоит ли уходить…

– Говорят – все блондинки дуры. А я считаю, что это неправда!

Я ждал продолжения. Вдруг какая-то мысль прорвется через дремлющие нейроны?

– А почему он не экзекутор? – спросила девушка.

Улыбнувшись, я встал и чиркнул карточкой по кассовому терминалу:

– Не сложилось, милая… Я буду по тебе скучать!

Она расцвела в ответной улыбке:

– Я тоже, милый!

И я вышел из помещения, где десяток беленьких, черненьких, рыженьких и лысых девиц ожидали клиентов. Все как одна – красавицы. Все как одна – дуры.

И я дурак.

Дурак-экзекутор.

Додумался, где искать будущую любимую – в городском борделе!

На улице, несмотря на раннее утро, было жарко. Климатизаторы в городе не работали. То ли местные жители привыкли к такой погоде, то ли в мэрии проворовались сильнее, чем считали на Земле. Я двинулся по Проспекту Первопоселенцев к Площади Независимости. На любой земной колонии есть такой проспект и такая площадь.

И любую колонию рано или поздно посещает экзекьютор.

Прохожих было немного, и почти все лица оказались мне знакомы по трехмесячному путешествию на «Левиафане». Местные сейчас радостно разгружают грузовые боты… Плечистые японцы в зеркальных очках последней модели деловито оглядывали достопримечательности – церковь, ратушу, мечеть, здание суда, памятник кому-то-из-колонистов-спасшему-колонию-от-бедствий. Временами стекла очков подергивались радужной пеленой: не удовлетворившись видеосъемкой, туристы делали голографическую съемку местности. Другая группа туристов усаживалась в экскурсионный автобус. Их ждала обычная программа – экскурсия к месту посадки колониального баркаса, визит в деревню аборигенов, охота на диких зверей в ближайших джунглях, ужин в ресторане с местной кухней, а после, для лиц с крепкими желудками, невинные ночные шалости. Маятниковый лайнер будет ждать на орбите еще сутки, а потом неумолимые законы гиперпространственной физики швырнут его к следующей планете. Надо спешить, надо успеть повидать все, за что заплачены немалые деньги.