Ознакомительная версия. Доступно 46 страниц из 229
Конечно, он не позволял ей догадаться об этом. Оба они прибыли с первым кораблем. Он не говорил о своей принадлежности к числу говардианцев и о том, что недавно прошел реювенализацию на Секундусе. Гиббоне решил, что будет выглядеть (косметически) лет на тридцать пять или около того. И с тех пор тщательно старался старить себя каждый год; для Элен Мейбери он был ровесником, она дарила ему дружбу и время от времени разделяла с ним общее удовольствие, не пытаясь завладеть им. Он весьма уважал ее.
– Добрый вечер, мистер Гиббонс. Это же Дора! Дорогая, где ты была?
Что случилось?.. Неужели это синяк? – Приглядевшись повнимательней, она заметила, что ребенок весь в саже. Она выпрямилась. – Похоже, просто грязь. Рада видеть ее. Я уже беспокоилась сегодня утром, когда Дора не пришла как обычно с детьми Паркинсонов. У Марджи Брендон уже подходил срок... наверное, ты знал?
– Слыхал краем уха. Где можно оставить Дору на несколько минут? Нам надо переговорить с глазу на глаз.
Глаза миссис Мейбери слегка расширились.
– Вот кушетка... нет, положи ее на мою постель.
Она привела гостей в свою комнату и ничего не сказала по поводу того, что ее белое покрывало запачкается. После того, как Гиббонс заверил Дору, что они выйдут буквально на несколько секунд, взрослые вернулись в классную комнату.
Гиббонс объяснил, что случилось.
– Дора не знает, что ее родители погибли. Элен... по-моему, не стоит говорить ей об этом.
Миссис Мейбери подумала.
– Эрнст, а ты уверен, что они оба погибли? Бад мог заметить пожар, если работал на собственном поле, но иногда он работает у мистера Паркинсона.
– Элен, я видел не женскую руку. Разве что у Марджи Брендон на тыльной стороне кисти росли густые черные волосы.
– Нет-нет, это наверняка был Бад. – Она вздохнула. – Значит, девочка осиротела. Бедная маленькая Дора! Такой хороший ребенок. Такой смышленый. – Элен, ты можешь позаботиться о ней несколько дней?
– Что ты говоришь, Эрнст! Это почти оскорбление. Я буду заботиться о Доре столько, сколько потребуется.
– Извини, не хотел обидеть тебя. По-моему, долго ждать не придется; ее быстро удочерят. А ты тем временем запиши расходы, потом сосчитаем, во что обойдутся еда и кров. – Эрнст, трат не предвидится. Тратиться придется разве что на еду, а она ест, как птичка. Я могу потратить такие крохи на малышку Марджори Брендон.
– Да? А я попробую подыскать для нее семью. Скажем, Лимеров или кого-нибудь еще.
– Эрнст!
– Элен, не топорщи перышки. Последнее, что сделал ее отец перед смертью: отдал свое дитя мне. И не будь дурой, ведь я до последнего пенни знаю, сколько тебе удалось сберечь, учитывая то, что плату за обучение ты чаще берешь едой, а не деньгами. Весь вопрос в наличных. Лимеры с радостью возьмут ее, найдется и еще несколько желающих. Но я не оставлю здесь Дору, если ты не поумнеешь.
Миссис Мейбери помрачнела – а потом вдруг улыбнулась и помолодела на несколько лет.
– Эрнст, ты грубиян. И сукин сын. И еще то, о чем говорят только в постели. Ну хорошо, пусть будут кров и пропитание.
– И обучение. Плюс все дополнительные расходы. Скажем, счета от доктора.
– Трижды сукин сын. Ты всегда платишь за все, так ведь? Мне ли тебя не знать. – Она посмотрела на открытые окна. – Ну-ка, отойди в сторонку, и мы завершим сделку поцелуем. Сукин сын.
Они отошли в угол, где никто не мог их видеть, и она отпустила Эрнсту сочный поцелуй, который наверняка удивил бы соседей.
– Элен...
Она губами коснулась его губ.
– Сегодня скажу вам – нет, мистер Гиббонс. Придется заняться малышкой.
– Я хотел только попросить не купать ее, пока я не приведу дока Краусмейера, чтобы он обследовал девочку. Так-то она ничего... но возможно все что угодно, от сломанных ребер до сотрясения мозга. О, конечно, можешь раздеть ее и обтереть губкой, от этого ничего не случится, да и доку будет легче ее осмотреть.
– Да, дорогой. Только убери свои блудливые руки с моего зада, чтобы я могла взяться за дело. Итак, ты идешь за доктором.
– Сию секунду, миссис Мейбери.
– Пока, мистер Гиббонс. Оревуар.
Гиббонс велел Баку подождать и направился в "Уолдорф", где, как и рассчитывал, обнаружил доктора Краусмейера – в баре. Врач оторвал взгляд от стакана.
– Эрнст! Что там случилось с домом Харперов?
– Ну а что ты слышал об этом? Бросай свое пойло и бери саквояж. Срочно.
– Ну-ну! Я еще не встречал случаев настолько срочных, чтобы человеку нельзя было прикончить выпивку. Тут забегал Клайд Лимер и угостил всех нас, в том числе и меня – и ты хочешь, чтобы я оставил даровое питье? Он сказал, что дом Харперов сгорел и все семейство Брендонов погибло. Говорит, что он пытался спасти их, но опоздал.
Гиббонс подумал, что было бы неплохо, если бы нынче же ночью с Клайдом Лимером и доком Краусмейером случился несчастный случай со смертельным исходом. Однако, черт побери, если Клайд – не потеря, то в случае гибели дока за дело придется браться самому Гиббонсу, а в его дипломах значится вовсе не это имя. К тому же в трезвом состоянии док был хорошим врачом. Но ты сам виноват в этом, сынок: двадцать лет назад ты беседовал с ним и выдал ему субсидию. Что ж, тогда он видел блестящего молодого врача, а пьяницу не заметил.
– Кстати, раз уж вы упомянула об этом, док, я видел, как Клайд спешил к дому Харперов. И если он говорит, что не успел их спасти, то я охотно подтвержу его слова. Однако погибла не вся семья: их маленькая дочка Дора уцелела.
– Да, конечно, Клайд так и сказал. Он сказал, что не сумел спасти лишь ее родителей.
– Это верно. Вот я и хочу, чтобы ты осмотрел эту маленькую девочку.
На теле у нее множество ссадин и синяков, не исключены переломы и внутренние повреждения, а также отравление дымом и, безусловно, сильный эмоциональный шок. Это очень серьезно в таком нежном возрасте. Она сейчас у миссис Мейбери. – Гиббонс помолчал и негромко добавил: – Я полагаю, вам в самом деле следует поспешить, доктор. Как вы считаете?
Доктор Краусмейер уныло поглядел на напиток, а потом выпрямился и сказал:
– Хозяин, будьте добры, спрячьте этот стакан под прилавок – я вернусь. – И он подобрал свою сумку.
