— Извини, — вздохнул Глауен, — Я не хотел тебя обидеть.
Кеди с подчеркнутым достоинством кивнул.
— У меня есть предложение.
— Если оно не касается ни сосисок, ни труппы, то я готов выслушать.
— Все это расследование ерунда на постном масле. Я это предполагал с самого начала. Я думаю, что нам надо недельку-другую провести здесь, на Соуме, занимаясь определенными делами, а затем взять билет обратно на Кадвол.
— Поступай, как хочешь, — ответил Глауен, — Я обязан сделать все, что в моих силах, чтобы закончить это расследование. А это значит, что завтра я вылетаю на Тассадеро.
Кеди поджал губы и посмотрел в другой конец фойе.
— Долг это очень хорошо, когда он относится к чему-то необходимому. А в данном случае ты говоришь о дурацком, никому не нужном долге.
— Это уж не тебе решать.
— Нет уж, это именно мне и решать! Кому мне еще можно довериться в данном случае? Тебе? Бодвину Вуку? Арлесу? Все вы, конечно, заслуживаете уважения, но я — это я! Если я считаю, что какой-то «долг» бесполезен, то я не собираюсь утруждать. Это идиотизм болтаться не имея перед собой определенной цели. Мое достоинство не позволяет мне делать из себя дурака. Так было и так будет всегда!
— Все это очень хорошо, — кратко ответил Глауен, — Принимай любые решения, какие только тебе по душе, но не надо впутывать в это меня. Завтра я вылетаю отсюда на «Камулке». Хочешь, поезжай со мной, хочешь, оставайся здесь.
5
Звезда Зонк, это голубой карлик со слабым свечением, который незаметно движется в просвете с краю от Хлыста, сопровождаемый притулившейся к нему единственной планетой Тассадеро.
Тассадеро населяют три расы: зубениты численностью около ста тысячи человек, проживают в стране Лативлер, племена кочевников, которые по численности в два раза меньше зубенитов, скитаются по Великим степям и Отдаленным регионам и три миллиона обитателей страны Фексель. Эти три народа сохраняют свои особенности и благодаря им в Планетарном Указателе появилась следующая волнующая запись:
«Расы Тассадеро социально и психологически, а может даже и генетически, не совместимы. Каждая испытывает отвращение к двум другим, и скрещиваются они между собой так же часто, как колибри, камбала и верблюд».
Фексель относятся к обычным расам Гаеана, поэтому туристы, посещающие планету, видят в них меньше всего необычного. Разве что фексель чересчур ревностно стараются поддерживать изысканный стиль жизни. Некоторые наблюдатели могут посчитать их интерес к нововведениям и чрезмерным.
С точки зрения фексель, зубениты выглядят религиозными фанатиками неизвестного происхождения с отталкивающим поведением, в то время, как кочевники — обычные варвары. В свою очередь кочевники презирают «белоручек-щеголей, интеллектуалов и пижонов» из страны Фексель. Кочевники уверяют, что они ведут свою родословную от пиратов, которые в давние времена делали из Тассадеро свои набеги. Заб Зонк был королем пиратов и его могила, которая так и не найдена, говорят, содержит несметные сокровища. Каждый год тысячи «зонкеров» из внешнего мира проводят недели и месяцы в степях и в Отдаленных регионах, надеясь найти эту мифическую могилу. Надо заметить, что зонкеры сами приносят сюда собственные сокровища в виде твердой валюты.
Уставшим и соскучившимся туристам можно порекомендовать еще несколько развлечений. Они могут съездить посмотреть на «реки багрового ила» или насладиться зимними видами спорта на горе Эсперанс. Это умерший вулкан высотой в три тысячи метров, со склонами, на которых созданы лыжные трассы длиной в тридцать километров».
Глауен, сидящий в салоне «Камулка», отложил в сторону «Планетарный указатель». Кеди стоял у обзорного иллюминатора и мрачно наблюдал за звездами Хлыста.
Последняя попытка Глауена завести с Кеди разговор привела только к односложным ответам; поэтому он решил не интересоваться его мнением о фексель и их столице Фексельбурге, а взял красиво изданную книжку озаглавленную «Туристический путеводитель по Тассадеро», официальное издание туристическо-информационного агентства Фекселя. Во вступлении в красочных деталях описывались сокровища Зонка. Текст гласил: «Власти гарантируют что тот, кто найдет этот бесценный клад получит во владение его полную стоимость; с него не будут взиматься ни налоги, ни пошлина, ни другие специальные поборы».
Кеди отвернулся от иллюминатора.
— Послушай, — предложил ему Глауен.
Он вслух прочитал абзац из, путеводителя. Пока он читал, Кеди снова повернулся к окну.
— Ну, что ты об этом думаешь? — спросил Глауен.
— Очень щедро и благородно со стороны властей… Я ничего не думаю.
— Здесь так же сказано: «Мы не советуем покупать карты, на которых указано точное местонахождение клада. Даже удивительно, как много продается подобных карт! Если вам предложат карту, в первую очередь спросите продавца: „Почему бы тебе, вместо того чтобы продавать карту, не пойти туда самому и не забрать себе все сокровища?“ Продавец, конечно, будет готов к такому ответу, но не зависимо от того, чтобы вам он ни ответил, не покупайте карту, так как это несомненно поделка».
— Ха! — сказал Кеди, — Арлес купил такую карту у старика, который уверял, что он уже умирает и хочет чтобы такой молодой и симпатичный парень, как Арлес, получил удовольствие от сокровища. Для Арлеса это звучало вполне убедительно, но Флорест не позволил ему отправиться в Северные степи, чтобы забрать сокровища.
— Звучит не совсем справедливо. Арлес нашел бы этим сокровищам достойное применение. Он, может быть, даже купил бы космическую яхту для Дерзких львов.
— Это и было его первоначальным намерением.
Глауен снова углубился в туристический путеводитель. Он выяснил, что «реки багрового ила» это колонии медуз, которые ползут по степи колонной в сотню метров длиной и в тридцать шириной. Согласно туристическому путеводителю это великолепное зрелище не оставит равнодушными даже самых пресыщенных туристов. «Этот удивительный феномен знаменит уже чудом своего существования! Он приводит нас в восторженную дрожь своей мистической красотой! Но и здесь опять же не обойдется без предупреждения! Не все так великолепно. Эти огромные черви испускают едкий запах. Щепетильным людям мы советуем наблюдать это зрелище с подветренной стороны». [3]
Дальнейшее чтение Глауена подвело его к главе озаглавленной: «Заб Зонк в песнях и истории», в которой была приведена хронология подвигов Зонка и подсчитывалась примерная величина его сокровищ.
«Мог ли кто с ним сравниться? Решайте сами, воспользовавшись образцами его мировоззрения. Вот вам его любимый тост:
«Я воспеваю славу Зонка, Высокого, Полного и Могущественного императора Пространства, Жизни и Смерти, Нынешнего и Прошедшего, Того и Этого, всего Известного и Неизвестного, Вселенной и ее Окрестностей! Слава Зонку! Так будет всегда! Выпьем!»
Когда Зонк подписывался он был более скромен и его подпись была на удивление коротка: «ЗОНК: Первый и последний сверхчеловек».
Из неизвестного, но довольно древнего источника до нас дошел следующий апостроф:
«ЗОНК: Воплощение Феба, Олицетворение все мелодичной красоты. Тот, кто разделял Уискебаух и создал Семь Сигналов Любви!»
Когда с подобными высказываниями спорят, правда должна защитить себя, но не извинениями или сожалениями, а созданием еще более красивых легенд».
Кеди отвернулся от иллюминатора и уселся на стул, вытянув ноги, закинув голову назад и уставившись в потолок. Глауен отложил в сторону книгу.
— А каково твое мнение о Фексельбурге?
— Фексельбург не так уж и плох, — заговорил Кеди монотонным голосом, — А вот сельские районы на самом деле просто тихий ужас. «Реки ила» издают ужасную вонь. Пища мне нигде не понравилась. В городах они сдабривают все блюда странными приправами и овощами, я не думаю, что им и самим-то это нравится, но они это едят, так как это с их точки зрения изысканно. Никто не знает чего от них можно ожидать и не знаешь что делать, когда они придумают что-нибудь новенькое, — Кеди угрюмо хмыкнул, — Фермеры едят хорошо, но Флорест испортил нам всю поездку. Вот тогда-то я и увидел «багровы ил».
