Вечная Любовь - Нагорнов Николай

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69

Огромная страна поголовной неграмотности. Никакой свободы и самосознания личности. Кнут и пряник.

Нет, это был просто курятник, а не цивилизация. Иначе он не рухнул бы так легко и быстро к февралю семнадцатого.

Было, конечно, и много прекрасного: "сияла ночь, луной был полон сад, лежали лучи у наших ног в гостиной без огней... Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали, как и сердца у нас над песнею твоей..." Но все это как-то неописуемо наивно, этакий милый детский сад, где все эти нежные Тургеневы и Феты расплакались бы от страха, покажи им мировые войны двадцатого века и атомный гриб...

Впрочем, сегодня ли об этом думать?

Сейчас надо успеть съездить за розами.

Потом вернуться домой и посидеть за роялем. Хотя бы полчаса.

И лишь после этого - появиться перед Вами.

Снова речь идет о Печорине и княжне Мери.

Вы сидите за последним столом у стены. И никому не дано знать, что светится в Вашем взгляде, когда изредка оборачиваюсь к Вам, и Вы смотрите мне в глаза. И таинственно улыбаетесь. Только мне. Лишь мне.

А в "дипломате" три алых розы ждут прикосновения Ваших рук. И никто не знает об этом. И не узнает.

Солнце бьет в окна, слепит глаза, камни в запонках переливаются радугой, облако Ваших золотистых волос тонет в солнечных лучах, лучи - в призрачной белой дымке, а та - на фоне тающих сугробов, прохлада от них незаметно вливается в раскрытое окно и слегка колышет локоны Посланницы Далекого Мира, где самое желанное слово:

LIBERTY!

И за это воевали рыцари, и за это миллионы людей бомбили друг друга и утюжили танками. Так дорого стоит Свобода...

И вот мы уже одни в залитом солнцем кабинете. Надо подойти, просто подойти... Что же со мной? Почему силы вдруг оставили?

Нет, не со мною это происходит... Но почему словно парализован?

И ожидаю слов: "Как, мой принц? И ты мог возомнить о себе, что тебе все позволено? Ведь это всего лишь шутка, мой юный друг! Неужели ты решил, что я могу всерьез увлечься тобою? Я - тобою?"

Нет, схожу с ума... Не знаю людей этого мира... Не знаю, чего можно от них ожидать, чего - нет... Никогда не смогу соединить в своей душе мир-I и мир-III. И никогда не смогу не только...

Довольно. Не Ваши ли слова: "Сражайся, Арджуна?"

Встаю. Делаю шаг. Еще шаг. Наши взгляды замкнулись.

Меня - нет. Есть только два Андрея Орлова, отраженных в карих глазах. Они - искажены. Что за трансформация случилась с ними?

А Вы видите двух принцесс в моих глазах. И тоже - измененных.

Великая блистающая пустота внутри. Только синие искры, пульсации сердца, что проваливается невесть куда, и - глубокая тень длинных, чуть дрожащих ресниц.

И вот - розы уже в Ваших руках.

- Я польщена.

- Этот вечер у Вас свободен?

- Ты хочешь пригласить меня куда-нибудь?

Вы - ясновидящая. Как это и подобает принцессе.

- Да. "Чайка" в драмтеатре.

- Великолепно. Бери билеты. Или ты уже взял?

- Вы не ошиблись. Ложа в бельэтаже. Только для нас.

...что говорю? что говорю? а если не смогу взять билеты?.. тогда... полная катастрофа навеки... тогда... тогда... моя артистическая натура - это патология! зачем этот красивый жест?! зачем этот безумный сюрприз?! поздно...

- Я очень рада. Я тоже приготовила тебе сюрприз.

Что это? Книга карманного формата в глянцевой мягкой обложке, где благородный молодой человек во фраке смотрит на свой портрет, роза в петлице:

OSCAR WILDE

THE PICTURE OF DORIAN GREY

PUBLISHED BY PANTHER BOOKS LIMITED (R) 1976

NEW YORK, NY 10017 USA

И на титуле - Вашей рукой:

"My dear friend, we are the elect to whom beautiful things mean only beauty."

- I know you are one of the best mastering English in our city. I'd like you to master English much more.

- I have no words... Such a distinguished edition... United States...

- I'm glad to make you a little injoy. Don't become such a man like this Dorian Grey.

Такая грустная и светлая, такая все-понимающая, все-прощающая улыбка... Словно Вам уже открыто все мое будущее и прошлое, и Вы просто читаете в моей душе, и... ничего не осуждаете, ни от чего не отворачиваетесь... В Вас есть что-то редчайшее - как будто бы всепрощение всех людей за все их ошибки и нелепости, пороки и преступления... Впрочем, Вы бы никогда и не сказали так. Почему-то чувствую. Вы лишь улыбнулись бы этой грустной улыбкой, вечной улыбкой, смягчающе глядя мне в глаза, и сказали бы: "Преступников нет. Есть люди, совершившие ошибки".

- This is not a little injoy, this is a great one.

- You are flattering me. That's enough, no more words. The great injoys are the little ones. Итак, где мы встречаемся?

- Там, где Вы живете. На бульваре у телецентра.

- Жду тебя в половине седьмого. I'll be happy to see this drama.

Я подарю Вам такое... что поразило бы Вас! Чего никто другой не подарит. Я не знаю еще, что это.

Улыбка Ваша и силуэт Ваш тают в воздухе. Им-материализовались. Развоплотились.

Перед зеркалом стоит молодой человек. Он впервые видит себя счастливым. У него все впереди.

И все, что было до этого дня - лишь предисловье к судьбе.

Глава 8

Allegro non molto

Что же я натворил! Теперь из-под земли, но достать билеты именно в бельэтаж! Чего бы это ни стоило!

Уже начинается все перемешиваться в душе.

Но надо успеть.

Билеты в бельэтаж все-таки нашлись в кассе театра.

А теперь...

Такси стоит на бульваре у телецентра.

Сейчас Вы появитесь.

Мотор работает, звонко щелкают часы в счетчике - какое сладкое мученье вот так ждать Вас. Машина недвижна и напряжена, машина готова сей же миг рвануться вперед, лишь Вы появитесь. Вас еще нет, но - закрыть глаза, сосчитать до десяти, открыть - и Вы появитесь.

И Вы - появитесь. И взгляд Ваш по-королевски величествен и нежен.

Эта печальная улыбка словно обнимает всю Землю в великом и тончайшем всепрощении и все-любви. Откуда Вы, Таинственная? Словно Вы жили на Земле уже века и века, столетия и столетия, и от этого Ваша глубокая, грустная, вечная улыбка, но остаетесь всегда молодою... Словно Вы видели когда-то и бесконечные аравийские пустыни, где шейхи отвоевывали Вас друг у друга, и амфитеатры Афин, где Эсхил только начинал свои трагедии, и древние площади Рима, где время варварским взглядом обводит Форум, и времена короля Артура, где каждая женщина мечтает об острове Авалон, дающем вечную молодость, и когда-то смотрел на Вас Леонардо, и когда-то плакал о Вас Вивальди, и все это были Вы с разными именами в каждом веке, и каждый век Вы начинали словами из-за горизонта земной памяти: "We were in love", а потом: "Ancor un jour sans amour, ancor un jour de ma vie"...

Выхожу из машины, вручаю тюльпан в шелестящем целлофане и немного отхожу назад, словно живописец от портрета, на котором живая акварель.

Это - Вы.

Распахнуть перед Вами дверцу и подать руку.

Не скажу Вам ни слова - буду молча смотреть на Вас, на Небо, на Город. Бесконечно продлить этот миг. Растянуть мгновенья до веков. Навсегда застыть в этой секунде - сажусь рядом с Вами, закрываю дверцу, машина трогается с места и летит вперед по проспекту, а издали за горизонт над проспектом садится Солнце - мы несемся прямо к нему, прямо в него. В этой секунде.

"Я пьян от шторы в квадрате окна, от улиц, по которым прошла она..."

На Старый Город немыслимо медленно опускается вечер. И будто бы Вы жили и в нашем Старом Городе в прошлом веке, когда лишь строилось это каменное величие и благородство, завещанное нам ушедшим веком - "их дух, их мысль, их ритм, их крик"...

Вы замечаете мой взгляд и тихо произносите:

- "Чужестранец, ревнитель пера и блокнота, записал о Дворце, что прекрасен дворец. Утаим от него, как заботливый кто-то драгоценность унес, а оставил ларец"...

Старый Город расстилает коврами свои улицы.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69