Ниточка памяти - Лаумер Джон Кейт (Кит)

— Эта штука не меньше парома, — заметил я.

— Она опускается не на нас, — сказал в свою очередь Фостер. — Она спустится на землю на несколько сот футов восточнее.

Мы наблюдали, как изящный по форме объект снижался медленно, словно во сне… пятьдесят футов… триста… и наконец завис над гигантскими камнями.

— Он сейчас шлёпнется на Стонхендж, — воскликнул я.

Мы не спускали глаз с корабля, который мягко садился в самом центре кольца из древних камней. На какое-то мгновение их силуэты резко вырисовались в потоке света, потом вдруг свечение стало быстро тускнеть и пропало.

— Фостер, — спросил из — как по-вашему, возможно ли, что…

Сбоку корпуса появилась полоска жёлтого света, которая выросла в квадрат. Потом оттуда выдвинулась и опустилась на землю лестница.

— Если сейчас появится кто-нибудь со щупальцами, — произнёс я неестественно визгливым голосом, — я смываюсь.

— Никто не появится, — спокойно произнёс Фостер. — Я думаю, Лиджен, что этот космический корабль предоставлен в наше распоряжение.

— Я не собираюсь лезть в эту фиговину, — в пятый раз повторил я. — В нашем мире есть множество вещей, в которых я не уверен, но я убеждён на сто процентов.

— Лиджен, — сказал Фостер, — это не современный военный корабль. У него, видимо, сработала система самонаведения на передатчик подземной станции-, которая расположена прямо под этим памятником древности, сооружённым несколько тысяч лет назад…

— И я должен поверить, что этот корабль находился на околоземной орбите несколько тысяч лет в ожидании того, что кто-то нажмёт красную кнопку? Вы что, считаете это логичным?

— При наличии таких прочных материалов, как, например, тот, из которого сделан дневник, это не является невозможным… или даже трудным.

— Из туннеля нам удалось выбраться живыми. Может, этого хватит?

— Но ведь мы вплотную подошли к разгадке многовековой тайны, — сказал Фостер, — тайны, которую, судя по записям в дневнике, я пытался узнать на протяжении многих своих жизней…

— А разве не вы хвалились, что потеря памяти избавляет вас, от навязчивых идей, которые противоречат вашим же теориям?

Фостер мрачно улыбнулся:

— Идя по найденному нами следу, мы оказались здесь. Теперь нам ничего не остаётся делать, как следовать ему, куда бы он нас ни привёл.

Я лежал на земле, глядя во все глаза на эту невероятной формы штуковину, стоящую Невдалеке с манящим освещённым квадратом люка.

— Просто не представляю, — сказал я, — вдруг из ниоткуда на землю сваливается какой-то корабль… или как там его ещё назвать, открывает свой люк, и вы тут же готовы войти в его уютную кабину.

— Прислушайтесь, — прервал меня Фостер.

Тут я различил слабый грохот, который угрожающе перекатывался, подобно далёкой артиллерии.

— Ещё корабли… — начал было я.

— Реактивные самолёты, — поправил меня Фостер. — Наверное, взлетели с баз в восточной Англии. Ну, сейчас они разнесут наш корабль на…

— Все, с меня хватит, — заорал я, вскакивая на ноги. — Вашего секрета больше нет…

— Ложитесь, — крикнул в ответ Фостер. Рёв двигателей стал уже оглушительным.

— Зачем? Они…

Две длинные огненные линии перечеркнули небо, загибаясь вниз к земле.

Я шлёпнулся в грязь за камнем в тот самый момент, когда ракеты взорвались. Ударная волна хлопнула по земле как чудовищный раскат грома, и вход в туннель на моих глазах обрушился. Я повернул голову и увидел пылающее сопло реактивного истребителя, который пронёсся над нами и стал разворачиваться, одновременно набирая высоту.

— Они с ума сошли, — закричал я. — Открыть огонь по…

Мой негодующий крик утонул в грохоте второго огневого вала. Я вжался в грунт и замер. Земля девять раз содрогнулась от залпов, прежде чем рёв как бы нехотя начал утихать. В воздухе неприятно пахло горелой взрывчаткой.

— Мы бы уже были на том свете, если бы попытались укрыться в туннеле, — проговорил я, задыхаясь выплёвывая грязь. — Он обрушился от первой же ракеты. И если та штука была кораблём, как вы, Фостер, предполагали, то они превратили его в…

Мои слова замерли в воздухе. Из оседающей пыли выступил контур корабля, абсолютно такой же, как и прежде, за тем исключением, что квадрат света исчез. На моих глазах люк открылся вновь, и трап опять опустился на землю, как бы приглашая войти.

— Теперь они попробуют ядерные заряды, — предположил я. — Этого защита корабля, наверное, не выдержит, а мы — тем более”…

— Слышите? — прервал меня Фостер. Вдали нарастал ещё более мощный рёв. — В корабль! — крикнул он и, вскочив на ноги, побежал.

Я помедлил ровно настолько, чтобы успеть мысленно оценить свои шансы в случае, если побегу в сторону шоссе и окажусь на открытом месте, и потом рванул вслед за ним. Спотыкаясь, тот пересёк поле, изрытое воронками от ракет, добежал до трапа и быстро взобрался по нему. Рёв приближающихся бомбардировщиков нарастал. Он напоминал мне полное смертельной ненависти рычание. Я перемахнул через ещё дымящийся кусок камня, в два прыжка преодолел трап и нырнул в залитое жёлтым светом нутро корабля. Дверь за мной со звонким чмоканьем захлопнулась.

Я оказался в великолепно оборудованном круглом помещений. В центре его, на полу, находилось что-то наподобие пьедестала, из которого торчала полированная ручка. Рядом лежали человеческие кости. Пока я разглядывал все это, Фостер подскочил к пьедесталу, схватился за ручку и потянул её на себя. Она легко поддалась. Свет мигнул, и у меня на мгновение закружилась голова. Но больше ничего не произошло.

— Попробуйте в другую сторону, — крикнул я. — В любую секунду начнут падать бомбы…

Я двинулся к пьедесталу, вытянув вперёд руку, но Фостер преградил мне дорогу:

— Взгляните!

Я посмотрел туда, куда он показывал пальцем, и увидел светящийся пульт — точную копию пульта из подземного комплекса. На нем проецировалась изогнутая белая линия, заканчивающаяся на вершине красной точкой.

— Мы — вне опасности, — сообщил мне Фостер. — Нам удалось взлететь.

— Не похоже, чтобы мы двигались: не чувствуется ускорения. Здесь, наверное, звукоизоляция, поэтому мы не слышим бомбардировщиков…

— Никакая звукоизоляция не помогла бы, окажись мы в эпицентре, — ответил Фостер. — Этот корабль результат усилий передовой науки. Мы оставили бомбардировщики далеко позади.

— А куда мы летим? И кто управляет этой штукой?

— Насколько я понимаю, корабль управляется автоматически, — ответил Фостер. — Я не знаю, куда мы направляемся, но мы уже в пути.

Я изумлённо взглянул на него.

— Вам это нравится, Фостер, да? Похоже, это самый счастливый момент вашей жизни.

— Не буду отрицать, что я рад такому повороту событий, — сказал он. — Вы что, ке понимаете? Этот корабль представляет собой спасательный модуль с автоматическим управлением. Он доставит нас на корабль-базу.

— Ладно, Фостер, — произнёс я и посмотрел на скелет, лежащий за его спиной. — Но будем надеяться, что нам повезёт больше, чем последнему пассажиру этого корабля.

ГЛАВА VII

Прошло два часа. Мы с Фостером молча стояли перед десятифутовым экраном, который ожил от моего прикосновения к серебристой кнопке, расположенной рядом с ним. На нем отражалась необъятная чёрная пустота бесконечного пространства, густо усеянного переливающимися точками такой яркости, что на них было больно смотреть. И на этом фоне — превосходящий наше воображение корабль, который своим корпусом заслонял половину всей панорамы…

Корабль был мёртв.

Я чувствовал это даже на расстоянии многих миль. Похожий на огромную чёрную торпеду, он дрейфовал, тускло отражая лунный свет своим гладким бортом невероятной длины — покинутый всеми. Интересно, сколько веков он провёл здесь в ожидании? И кого?

— Я чувствую себя так, — сказал Фостер, — будто возвращаюсь домой.

Я хотел что-то сказать в ответ, но голос мой сорвадся. Откашлявшись, я брякнул:

— Если эта колымага ваша, то, будем надеяться, что счётчик на парковке не забыли выключить. Иначе мы разорены.