Новый мир. Будущее, которого не было (СИ) - Власова Елена

Я не хотела, чтобы эта девочка ощутила что-то подобное. И чтобы ее мама погибла. Но я не могла ослушаться приказа. Ученые лаборатории, как и Центр, могли уничтожить меня или сделать нечто более ужасное. Превратить мою жизнь в ад. Мне пришлось выйти к людям, как и остальным заключенным. Мы все находились в прозрачных боксах и видели, что происходит в соседних. И когда пролилась первая кровь, я не выдержала. Меня накрыли воспоминания.

Я вспомнила отчима и его сыновей, а потом лица несчастных девчонок, пострадавших от их рук. А еще злобное ухмыляющееся лицо тетки. И тут боль и страх накрыли меня волной. А после мерзкое чувство полного опустошения заполнило нутро. То самое, при котором внешне становишься похож на зомби, а внутри бешеным вихрем крутится боль. И ты не можешь ее заглушить. А она становится все сильнее, и ты чувствуешь себя жалкой, никчемной, грязной мошкой, которой не место в этом мире.

Вздохнув, я огляделась. Наверное, то же самое ощущали несчастные жертвы, в этот самый момент погибающие совсем рядом.

«Их никто не будет искать. У них даже могил своих не будет. Эти фашисты кремируют их, а пепел увезут на свалку. Никто не узнает, что здесь произошло», — грустно подумала я, чувствуя, как новый виток боли заполнил все мое сознание.

И в этот момент я дошла до точки. Нестерпимая непрекращающаяся волна боли полностью затопила меня. Будь я человеком, она наверняка убила бы меня, но я была Иной и просто так не могла умереть. Все мои чувства обострились и превратились в энергию. Силу, которую я больше не могла держать внутри себя. И я выпустила ее наружу.

Сеть завибрировала, и в соседнем боксе согнулся пополам какой-то мужик. Я его не знала. Я вообще большую часть здешних Иных не знала. Меня перевезли сюда из столицы пару дней назад для каких-то новых экспериментов. Что стало с моими старыми соседями, я знала лишь отчасти. В день переезда нас всех разделили на группы. Кто-то из Иных отправился с Познышевым. Других утилизировали: они оказались непригодны для дальнейших исследований. Всех остальных распределили по разным лабораториям, чтобы продолжить опыты. И я попала в их число.

И вот теперь я находилась в новой клетке и транслировала свою боль по всей паутине. Сначала она дошла до Иных в боксах. Они бросили своих жертв и, врезаясь в стены, заметались по камерам. Потом я почувствовала, как несколько живых трупов, спрятанных глубоко под землей, задергались. А после настала очередь таинственных тварей, о которых я на тот момент ничего не знала, но постоянно ощущала в сети.

До этого момента они как будто спали, но, почувствовав мою боль, очнулись и заголосили так, что, казалось, еще чуть-чуть — и мои перепонки лопнут. Моя боль дошла до самого Центра, и вдруг я ощутила удар и пустоту. Голоса стихли, черный поток, крепко обвивавший меня и напрямую соединявший с паутиной, исчез, а голова начала проясняться. Я снова стояла в стеклянном боксе, а напротив, сжавшись в комочек, притаились мама с дочкой.

Я грустно посмотрела на них, понимая, что должна сделать, но это было выше моих сил. И тогда случилось то, чего я боялась больше всего. Надо мной раздался треск динамика, и в стеклянной комнате зазвучал женский голос с сильным акцентом. Мне дали ровно две минуты на раздумья. Я должна была убить своих жертв, иначе мне грозила ликвидация. Затравленным взглядом я окинула комнату, понимая, что не смогу так просто убить незнакомых мне людей. Но был ли у меня выбор?

Я задумалась. Наши боксы были сделаны из бронестекла, за всеми Иными постоянно следили. Но потом я вспомнила, как один заключенный в порыве бешенства смог оставить внушительную трещину в стене своей камеры. Правда, его быстро обезвредили, но он был на особом счету, а от меня ничего такого не ждали. Даже не следили толком. К тому же всеобщая неразбериха, нечаянно спровоцированная мной, давала мне чуть больше времени. И я решила рискнуть. Мне нечего было терять, я могла умереть в любую секунду. Осознание этого придало мне сил, а запах крови умерших людей разбудил давно забытые животные инстинкты.

Однако этого было недостаточно. Чтобы осуществить задуманное, мне нужно было больше сил, больше злости! И я знала, где их взять. Не теряя времени, я подбежала к маме с дочкой и, схватив женщину за руку, резко царапнула ее когтями. Брызнула кровь, и я тут же отскочила. Волна бешенства накрыла меня с головой. Жертва была рядом, а я не могла ее съесть. Вся эта ситуация буквально взорвала мой мозг, и я, не понимая, что творю, набросилась на стеклянную стену. Время словно остановилось. Ученые медленно, как улитки, перемещались по другую сторону моей тюрьмы, а я, как одержимая, снова и снова билась о стену. Царапала ее когтями, молотила кулаками, пыталась вынести всем телом.

Люди, заметив мой маневр, сразу рванули к панели управления. Как в замедленной съемке, я видела, как один из моих мучителей подбегает к стойке и откидывает защитную крышку, а потом медленно подносит палец к кнопке, под которой был написан номер моей камеры. В этот момент стекло не выдержало и треснуло, и в стене образовалась дыра размером с футбольный мяч. Я сама не поняла, как смогла протиснуться в нее и очутилась снаружи. Знала лишь одно: мои враги опоздали. Всего на пару секунд, но для меня этого оказалось более чем достаточно.

Я резко рванула к пульту управления и одним ударом откинула ученого, пытавшегося совершить так называемую чистку. С глухим ударом он впечатался в стену, а после затих. Все в лаборатории замерли. Откуда-то со стороны послышались нервные смешки, а потом вперед неожиданно вышла пожилая женщина и попыталась со мной заговорить.

Она, видимо, совсем меня не опасалась. В ее голосе слышались надменность и нотки презрения, а грубый акцент жутко раздражал меня. Все члены этой лаборатории приехали из разных стран и активно изучали нас. И если другие хотя бы пытались наладить контакт с заключенными, то эта стерва считала нас всего лишь подопытными мышами, которые должны были радоваться, что их выбрали для исследований.

— Так что давай без глупостей! Ты должна слушаться меня, — подытожила женщина, а я заметила, как за ее спиной появились мужчины в черной форме.

Это были наемники. Они совсем не говорили по-русски. И для них мы были даже не мышами, а просто пылью под ногами. Я притихла, думая, что делать дальше. Отправиться обратно в камеру и убить ни в чем не повинных людей? Нет, на это я точно не могла пойти. Но и умирать мне не хотелось. У меня осталось одно незаконченное дело, и я просто не имела права уходить на тот свет.

Я оглянулась, чтобы посмотреть, ради кого так рискую. И снова увидела маму с дочкой. Рука женщины продолжала кровоточить, наполняя меня новой волной бешенства. Моя добыча. Еда. И я не могла ее съесть! От этой мысли меня снова переклинило, но ведь рядом находились другие люди, которых мне было совсем не жалко.

Решение пришло само собой. Я замерла и медленно обвела взглядом помещение, фиксируя в голове положение каждого человека. Инстинкт хищника полностью поглотил сознание. Да, я была самой слабой, но все-таки Иной. И люди не могли сравниться со мной в силе и ловкости.

А дальше я даже не успела понять, что произошло. Просто в какой-то момент раздались выстрелы и крики. Ужас и паника заполнили помещение. Красным вихрем я пронеслась мимо людей, оставляя за собой разорванные безголовые трупы. Последней жертвой оказалась та самая тетка, которая призывала меня сдаться.

Она все еще не верила в происходящее и буквально плевалась ядом. Я же повалила ее и застыла. Женщина что-то долго мне втирала, нелепо размахивая руками. Говорила про новый мир, про то, что все делала ради процветания страны. Правда, не уточнила, какой конкретно. Но что-то мне подсказывало, что явно не для моей, учитывая ее акцент.

А потом женщина вообще заявила, что это всего лишь ее работа. Что таких лабораторий в мире тысячи, и ученые в них всего-навсего ведут научную работу, изучая вирусы и их взаимодействие с людьми. А мне так и хотелось спросить, есть ли подобные места в ее любимой стране, ради которой она с помощниками творила зверства здесь, но не стала. Просто оторвала голову не в меру болтливой тетке, а после вернулась к панели управления.