Звёздная дорога - Гамильтон Питер Ф.

На семнадцати километрах три ракетных ускорителя выгорели и отделились. Ракету все ещё окружали тучи и ледяные частицы, и, если они простирались намного выше, положение могло стать опасным. Скорость нарастала, и на носовом конусе под воздействием трения начала действовать абляционная защита [91]. Включилась главная ступень, выдав тяговое усилие в семь тонн, и НА-5060, резко ускорившись, наконец-то вышла из облаков на высоте двадцать один километр.

Через тридцать три секунды ракетное твердое топливо закончилось; четырехсоткилограммовая коммуникационная секция отделилась и продолжила стремительный путь вверх под влиянием ракетной тяги.

Вэнс мог только ждать и следить за данными телеметрии. По крайней мере он получал эти данные, хотя антенне требовалась очень большая мощность, чтобы пробиться сквозь бурю.

Миновав уровень в триста километров, коммуникационная секция начала отправлять пакеты данных прямиком в Абеллию. Они знали, что в экспедиционном лагере сразу же после прибытия в феврале собрали приемную антенну, которая должна была постоянно находиться в рабочем состоянии. Все надеялись, что снежные бури не одолели тех, кто остался там.

Через семьдесят секунд они получили ответ из Абеллии.

Все в ДПП разразились бурными криками радости. На сетке Вэнса появилась линия иконок, показывая, что установлена связь с сетью базы. Единственным, кто его интересовал, был майор Гриффин Тойн.

Коммуникационная секция достигла трехсот пятидесяти километров и продолжала подъем. Предварительно записанные персоналом Вуканга сообщения хлынули в сеть Абеллии. Элка Вэнса доложила, что Тойн на связи.

– Очень рад тебя слышать, – сказал Тойн. – Как обстановка?

– Нехорошо. Оно убило уже четверых. Я эвакуирую всех в Сарвар. Это есть в моем отчете, но хотелось бы получить подтверждение того, что там хватит запасов для всех.

– Да. Там осталась только неукомплектованная бригада, пятнадцать человек. Провиант и горючее по-прежнему на месте.

– Хорошо. В отчете наш предполагаемый маршрут. Если на протяжении следующей недели ситуация всё-таки изменится…

Элка Вэнса сообщила, что коммуникационная секция достигла четырехсот километров и её скорость подъема резко снизилась. Апогей был близок.

– Маловероятно, – сказал Тойн. – Всплеск образования пятен, похоже, стабилизировался. Они теперь не меняются.

– Проклятье! У астрономов есть идеи по поводу того, как долго это продлится?

– Ни единой. Послушай, Вэнс, Хайкасл быстро пустеет, жители покидают планету. Мы, разумеется, останемся – мы не бросим своих людей. Запланирована финальная эвакуационная операция для всех передовых лагерей, но её не начнут в ближайшие несколько месяцев. Если вы сумеете добраться до Сарвара, окажетесь в куда лучшем положении. Мы придем за вами, генерал сам это пообещал.

– Спасибо.

– У тебя есть ещё данные о существе?

– Нет. Погода здесь отвратительная. Она портит все сенсоры, какие только у нас есть. Смартпыль совершенно бесполезна. Мы практически живём в двадцать первом веке.

Коммуникационная секция достигла пика на четырехстах тридцати семи километрах и замерла на миг среди сверхзаряженных ионов верхней ионосферы, зафиксировала град тяжелых частиц, летящих со стороны Сириуса. Под натиском радиации несколько процессоров начали сбоить, и софт поспешно компенсировал это.

– Мне жаль, что мы не можем ничего сделать. Но если кто-то и способен пройти через такое, то лишь люди из АЗЧ.

– Как справляются другие передовые лагеря? – спросил Вэнс, когда коммуникационная секция начала свое долгое падение.

– Мы и с ними потеряли связь. Никто не сообщал о тварях. Только ты.

– У кого-то есть версии?

– Нет. Но в Элис-Спрингс над этим работают.

Внутри секции отключились ещё несколько процессоров. Телеметрия показала проблему с главными силовыми контурами. Радиационное окружение с лихвой превосходило рекомендованные уровни допустимости. Статического электричества на внешнем корпусе накопилось столько, что оно грозило пробить изоляцию.

– Ладно, так что там с расследованием в Ньюкасле? – спросил Вэнс.

– Оно закончено. Эрни Рейнерту предъявили обвинение в соучастии в убийстве. Суд состоится на этой неделе. Но заказчика так и не нашли.

– Правда? У меня было больше надежд на детектива Хёрста.

– Спроси меня, так вся эта экспедиция была катастрофой от начала до конца.

– Она ещё не завершилась. Существо здесь, и оно убивает нас.

– Я ничего не смогу предпринять по этому поводу, Вэнс. Официально всему причиной Трамело или её сообщник.

– Какого хрена! – Вэнс врезал кулаком по спинке переднего кресла. Все в кабине ДПП уставились на него; никто раньше не слышал, чтобы он сквернословил. – Ты же знаешь, что это неправда.

– Мы вас оттуда вытащим, Вэнс. Даю слово, мы вас не оставим.

– Выброска с воздуха была бы кстати.

– Безусловно. Как только прекратятся бури. Метеорологи думают, что ждать недолго. Атмосфера стабилизируется.

– Хотел бы я в это верить.

Связь прервалась на пару секунд. Когда она восстановилась, телеметрия показала, что накопление электронов на корпусе достигло критической отмет-ки. По мере того как гравитация тянула коммуникационную секцию обратно к земле, уровень заряда ещё сильней прирастал.

– Мы её теряем, – предупредила всех Давиния.

Кое-кому из персонала Вуканга повезло, их элки сумели пробиться до самого портала и дальше в транснет, подарив пару минут поспешных разговоров с семьями. Кэш официального лагерного лога успешно перекачали в штаб-квартиру АЗЧ. И лишь Анджелу не затронуло происходящее. Солу – единственному человеку, с которым она могла бы попробовать связаться, чтобы сказать «прощай», – не нужна была вселенная скорби, которая обрушилась бы на них, если бы такое соединение и впрямь оказалось возможным. Она не могла подвергать его риску. Кроме того, нежная душа её бывшего мужа не вынесла бы ещё одного прощания.

Предоставив исключительные одиннадцать минут контакта с цивилизацией, гало электронов вокруг корпуса наконец-то перегрузило изоляцию, и заряд проник в секцию. Мёртвая масса ещё триста километров падала молча.

– Кто-нибудь из вас заглядывал в официальные новостные выпуски базы в Абеллии? – спросила Каризма по кольцевому соединению со всем персоналом АЗЧ в ранге ниже сержанта. – Идёт разработка плана финальной эвакуации. Нам просто надо остаться здесь, и через месяц нас заберут.

– Там не было расписания, – ответила Анджела. – Это токс для поднятия боевого духа, пропаганда для глупых и слабых. Ты поверила?

– Это настоящее.

– Более настоящее, чем монстр? – спросил Пареш.

– Иди на хрен! Все равно все знают, что нас убивает твоя подружка с особыми привилегиями.

– Заткнись, мать твою! – рявкнул Пареш.

– Она тебя повсюду за яйца таскает, – парировала Каризма. – Разве ты не видишь?

– Я вижу, что наш единственный шанс выжить – убраться отсюда.

– Вы ошибаетесь, вы все. Мы можем тут выжить – если понадобится, до той поры, пока не растает снег. Принтеры могли бы изготовить настоящие убежища, если бы этот исусик Эльстон не потратил все сырье на модификацию транспорта. Он же в крестовом походе, понимаете. Ему наплевать, сколько из нас умрет, чтобы он смог выслужиться перед своим Боженькой.

– Все решено, – сказала Анджела. – Мы уезжаем. Смирись с этим, у тебя нет другого выхода.

– Мы не доедем. Мы не сможем взять с собой достаточно горючего.

– Продолжай в том же духе – и я лично надену на тебя кандалы, – сказал Пареш. – Последнее предупреждение.

Элка Каризмы показала, что участники кольцевого соединения отключаются. Она посмотрела на стоявших рядом Давинию Берн и Лейфа Давдиа и заорала:

– Идиоты! Не видят очевидного, мать их! Эльстон с его безумной колонной всех нас погубит.

– Они испуганы, – сказала Давиния. – Боятся монстра и боятся идти против руководства. В конце концов, нас всех учили подчиняться вышестоящим, что бы ни случилось. Так уж устроен АЗЧ.