Сунил кладет руку на стол. Она накрывает его ладонь своей.
– Мне бы очень хотелось познакомиться с твоими козами, – говорит он.
Селина кивает и кричит официанту:
– То logoriasmo, рагаkolo! [117]
Сунил оставляет на столе аккуратную стопку евро, и в этот момент в таверну входит Джек.
Режиссеры появляются в двух воплощениях: очарование или тирания. Джек само очарование.
– Селина, – произносит он, – сегодня вы выглядите потрясающе. Сунил, самолет улетает через два часа. Извините, что испортил вечеринку.
Сунил замечает, как взгляд женщины грустнеет, а плечи опускаются.
– Извини, Джек, это невозможно, – отвечает он. – Мы проводим тестирование трупов на параметрическое векторное выравнивание. Оно будет длиться примерно до одиннадцати часов завтрашнего утра. Если его прервать, то данные перепутаются.
– Линн не обрадуется, – замечает Джек.
– Завтра пришли самолет обратно. Упакованное оборудование будет в аэропорту, и мы сможем отправиться в два часа дня.
Джек на несколько секунд задумывается и кивает.
– Ладно, это твое шоу. Но расходы на рейс оплачиваешь ты, а не я. Спокойной ночи, Селина.
Он выходит.
Карие глаза женщины внимательно смотрят на Сунила.
– Что такое тестирование на параметрическое векторное выравнивание? – спрашивает она.
– Не имею ни малейшего понятия, – говорит он. – Думаю, нам придется задать этот вопрос козам.
ИНТЕРЬЕР. «ПАЙНВУД» – ДЕНЬ
Линн и Дэнни сидят в офисе службы охраны и рассматривают фотографию рыжеволосого мужчины с «Кэноном».
– Спирос отправил снимки в Интерпол, – говорит Дэнни. – Там ничего не добьются, но у меня есть друзья, которые могут копнуть поглубже. Типа на фото обычно зовут Эдриан Копп, но у него еще с десяток паспортов. Фрилансер. Бывший агент ЦРУ.
Дэнни поворачивается на стуле.
– Мы взломали все что могли, но пока не поняли, кто это с нами проделал. И до сих пор не нашли этого Коппа, не говоря уже об остальных.
– Каких остальных?
– Их должно быть по крайней мере четверо или пятеро. Время смерти, Линн. За час никто не сможет добраться из Корфу в Киев. Пока это наша единственная зацепка.
ИНТЕРЬЕР. СТУДИЯ «ЮНИВЕРСА» – ЛОС-АНДЖЕЛЕС – ДЕНЬ
Человек, который иногда называет себя Эдрианом Коппом, сидит, закинув ноги на соседний стул. На нем обрезанные джинсы и белая майка с синим логотипом техасского университета.
– Это стопроцентный выигрыш, – говорит он. – Стоит своего бонуса, я думаю. Им понадобится как минимум шесть месяцев, может, даже год на возвращение к прежним позициям. Они никуда не денутся, но вы будете впереди.
Лысый мужчина, сидящий за огромным столом, кивает и улыбается.
ИНТЕРЬЕР. «ПАЙНВУД» – ДЕНЬ
В вычислительном центре ставят один на другой алюминиевые контейнеры. Переносные устройства выкладывают на рабочую панель и толстыми кабелями подключают к центральной базе данных. Сунил стоит за спинами парней из своей технической команды. Джек – за ним. На экранах заполняются шкалы: это перемещаются петабайты данных.
Появляется Линн.
– Сработает? – спрашивает она.
Сунил достает из кармана монету в пятьдесят пенсов, подбрасывает в воздух, ловит тыльной стороной ладони и смотрит на результат.
– Возможно, – отвечает он.
– Ведь если не сработает, – добавляет Линн, – мы в глубоком дерьме.
БЫСТРАЯ ПЕРЕМОТКА на два часа вперед. Индикатор выполнения достиг ста процентов. Вентиляторы в процессорах переносных устройств переходят на холостой ход, и в зале становится тише. Сунил разминает затекшую спину и тихо говорит своей команде:
– Это весь наш материал. Перемещайте его в симулятор очень аккуратно, по одному актеру за раз. Начните с Амбер – с ней у нас хуже всего.
То, что было плотью, то, что ело, дышало, читало книги и занималось любовью, теперь превратилось в набор совмещенных электронных облаков. Возможно, так оно всегда и было. Золотистые волосы – цифры. Голубые глаза – массивы частот цветового спектра. Страх и привязанность – проценты вероятности. Теперь компьютеры будут пытаться исполнять роль исполнителей ролей.
ИНТЕРЬЕР. «ПАЙНВУД» – ТРЕТЬЯ СТУДИЯ – ДЕНЬ
Джек летит. Он – камера. Амбер идет по улице, вокруг ее волос вьются снежинки. Линн сидит рядом с Джеком в люльке. Они не улыбаются. Все выглядит очень вяло, Амбер утратила что-то неуловимое. Сунил со своей командой поправляют настройки, но по большей части только ухудшают ситуацию.
Они пробуют сцену с симулякром каждого из мертвых актеров. Ничего не получается. Они видят блестящую демонстрацию технологии и холодную, недостоверную игру. На этот раз нимфы действительно исчезли.
– Итак, – говорит Линн, – у нас три четверти фильма, закончить который надежды нет. Потрясающе! Есть идеи?
– Только одна, – отвечает Джек. – Вызовите сценаристов. Я собрал вместе удачные кадры. Может, удастся вокруг этого завернуть интригу.
– А что мы будем делать с актерами?
– Наберем новых.
Линн вздыхает:
– Понадобится пять месяцев, чтобы задействовать другие мозги. У нас нет этих пяти месяцев. Деньги уйдут. Мы должны предпринять нечто… радикальное.
ИНТЕРЬЕР. «ПАЙНВУД» – СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ – ДЕНЬ
У Дэнни и в самом деле есть друзья. В мире не существует киностудии, не оснащенной камерами слежения. А во Владивостоке есть крутая команда из бывших экспертов советской космической отрасли с чудесной программой повышения качества изображения, с первоклассными навыками хакерства и большой любовью к долларам.
Дэнни смотрит видео из темного угла лос-анджелесской студии «Юниверса», где расположена техническая зона. На записи останавливается белый фургон с привязанной на крыше лестницей, и из него выходит рыжеволосый мужчина. У лица мужчины появляется красный круг, и видео замедляется примерно до одного кадра в две секунды. Смутное изображение внутри круга становится четче. Сомнений не остается. Эдриан Копп вносит сумку с инструментами в здание, и дверь за ним закрывается.
Дэнни выстукивает что-то на клавиатуре компьютера, одновременно соединяясь по зашифрованной телефонной линии. На другом конце отвечают сразу же.
– Деньги отправлены на твой счет… прямо сейчас. Я подожду подтверждения. (ПАУЗА.) Приятно иметь с тобой дело. Насколько хорош брандмауэр «Юниверсы»?
– Лучший из коммерческих, – звучит голос в трубке, – но военным не чета.
– Послушай, Владимир, мне нужно точно знать, что они делают и где их слабое место. И очень быстро. Тут гонка. Сумму я удвою немедленно.
– Договорились, – отвечает голос.
Дэнни еще раз нажимает кнопку ввода на компьютере и отправляет деньги. После паузы голос произносит:
– Двадцать четыре часа.
Лампочка индикатора соединения гаснет.
ИНТЕРЬЕР. «ПАЙНВУД» – ПРОСМОТРОВЫЙ ЗАЛ – НОЧЬ
Трое сценаристов заперты вместе с Джеком, Рэйчел еще двумя режиссерами, четырьмя линейными продюсерами и креативным консультантом. Дела идут не так уж хорошо. Стоит сценаристам подать идею, как ее тут же раскритиковывают. Креативный консультант одержима демографиксом [118].
Каждый из режиссеров испытывает серьезные приступы синдрома «я так вижу» и беспокоится о гипотетических ракурсах в гипотетических сюжетных линиях.
Мэдди Ловеридж – сценаристка пятидесяти семи лет. Она покрыла букашками буковок столько бумаги, сколько не видела целая станция изучения насекомых.
В конце концов она взрывается.
– Почему бы всем вам не свалить к черту и не дать нам делать нашу гребану ю работу?! – кричит она. – Мы написали отличный сценарий, а ваша идиотская технология вас подвела! Так не вините нас. Мы не работаем под долбаным надзором, ясно? Разве мы заваливаемся к вам в студию и указываем, что делать? Нет! Мы уступаем. Мы уходим домой и смотрим сериалы, а вам достается весь гламур, ужины в хороших ресторанах и фотографии с королевской семьей. Поэтому убирайтесь, поглядите Феллини и помечтайте, что так же хороши.
