Станция Араминта - Вэнс Джек Холбрук

На следующее утро началась неделя Парильи. За завтраком Шард сообщил Глауену, что сегодня в Дом Клаттуков прибывает новый Хранитель.

— Так что хорошенько вымой уши и поупражняйся говорить «Да, леди Вейнесс» и «Совершенно верно, сэр Мило».

Глауен с удивлением поднял глаза, но тут понял, что отец шутит.

— И все равно, хотелось бы знать, что от них можно ожидать, — сказал он, — Можно ли с ними разговаривать, например, об экологии Кадвола? Должен ли я танцевать с девочкой?

— Конечно! — усмехнулся Шард. — Где твои галантные манеры? Или, может быть, ты предпочтешь танцевать с молодым человеком?

— Хм. Этого я тебе не скажу, пока не увижу эту девочку.

Шард всплеснул руками.

— Ну, после этого я молчу!

После завтрака Глауен позвонил в дом Ведеров и рассказал Сессили о своем несчастье.

— Ты должен патрулировать с Кеди! — с сочувствием воскликнула она. — Это ж со скуки можно помереть!

— Боюсь, что именно это мне и грозит. Хотя сам по себе он парень не плохой. Но это только вершина айсберга. В соответствии с расписанием мы должны быть в патруле вечером в Смоллен, так что мне не попасть на представление и не увидеть тебя с крылышками.

— Ха! Может, это и к лучшему, так как я не уверена, что эта конструкция выдержит весь спектакль.

— И это еще не все! Сегодня со Штромы прибывают мои незнакомые гости, и мне надо следить, чтобы они всю Парилью были сытенькими и довольненькими.

— Звучит интригующе.

— Думаю, интригующе — это не то слово. Я ожидаю парочку краснощеких Натуралистов, высоких, с трубными голосами, пропахшими рыбой и промасленной и проскипидаренной кожей.

— Да брось ты. Я никогда не встречала таких Натуралистов.

— А мне для полного счастья достанется именно такая пара.

— Корми их здоровой обильной полноценной пищей и выводи на пробежки вдоль берега. Но я уверена, что все не так плохо, как ты думаешь. Как их зовут?

— Мило и Вейнесс Тамм.

— Вполне возможно, что они очень интересные и умные, и тебе понравится их компания.

— Угу, — заметил Глауен. — Ты демонстрируешь завидное хладнокровие, созерцая мою агонию.

— У меня своих проблем по горло. Флорест стал просто невозможен. Чего только он от меня не требует, да еще и каждые десять минут меняет программу. Теперь я две ночи подряд должна играть с трио, а я еще не выучила пьес. И только из-за своих капризов он полностью поменял программу на ночь в Милден. Правда, в данном случае я ему только благодарна. Он планирует небольшую комическую сценку, в которой шесть нимф будут заигрывать с Латууном-сатиром, которого, конечно, будет изображать Намур.

— Не знал, что Намур интересуется представлением.

— Он и не интересуется. Ему просто хочется потискать нимф, тем более, что его костюм позволит ему некоторые вольности. Оказывается, он знает меня лучше, чем я бы того хотела, и, в связи с этим, сделал даже кое-какие предложения по поводу этой сценки. Но я сказала Флоресту, что я не могу одновременно и играть с трио и изображать нимфу. И он освободил меня от этой роли и назначил на нее Друсиллу.

— Кто это — Друсилла?

— Друсилла вне-Лаверти. Она постарше меня и работает в отеле.

— А, теперь я понял, кого ты имеешь в виду. Но она же для этой роли несколько тяжеловата.

— Меня это не трогает. У меня свои трудности: я пытаюсь научиться двигать в ритм крыльями бабочки. Знаешь, я даже прониклась уважением к этим существам — у них такие штуки получаются просто отлично!

Вечером Глауен снова позвонил Сессили.

— Это Глауен.

— О! А я весь день о тебе думала. Ну, что нового?

Глауену показалось, что Сессили устала и находится в каком-то подавленном состоянии.

— Ничего особого. Я погружен в исполнение долга.

— Что-то ты подозрительно весел.

— Наконец-то и мне привалило счастье. Чтобы я мог полностью отдаться заботе о наших гостях, меня освободили от патрулирования. И знаешь, кого поставили на мое место?

— Намура? Чилка? Флореста?

— Идеи хороши, но не верны. Счастливчиком оказался Арлес. Слышала бы ты, какой он поднял вой, когда услышал эту новость! Он превзошел самого себя. Спанчетта тоже не преминула высказаться.

— Веселенькое дельце.

— Но все напрасно! Сегодня Кеди и Арлес будут бродить в темноте и развлекать друг друга рассказами про Дерзких Львов.

— В костюмах Дерзких Львов, как я полагаю?

— Ни в коем случае! Подумай сама, что решат йипи, если увидят двух Дерзких Львов, шатающихся ночью у них под забором.

— Думаю, они решат охранять свое женское население.

— Ха! В общем, Кеди и Арлес включены в постоянное расписание Бюро В.

— Ну, для тебя эта новость не плохая. Ну, а как твои дела с гостями?

— Мы еще несколько официально относимся друг к другу, — осторожно заметил Глауен, — но, по крайней мере, у меня пропал страх перед ними.

— Значит, оказалось, что Вейнесс не пахнет рыбой?

— Ну, это была просто шутка. Она вполне нормальная девочка, и никакого запаха от нее не чувствуется.

— И она очень миленькая, да? Так что теперь я тебе кажусь старой метелкой, да?

— Что за ерунда! Ты самая милая метелка, которую я когда-либо встречал!

— Глауен! Это что, комплимент? Я что-то не совсем тебя понимаю.

— Задумывалось как комплимент. Ты чем сейчас занята?

— Ты бы лучше спросил, чем я сейчас должна бы была быть занята, а я бы ответила, что должна репетировать свою партию. Но ты лучше расскажи мне побольше про своих гостей. С ними легко или трудно?

— Совершенно не трудно! Они очень хорошо воспитаны.

— Хм. Натуралисты, которых я встречала на выездах казались несколько странными, как будто они думали не совсем так, как мы.

Глауен через плечо бросил взгляд в сторону стола в библиотеке, около которого, листая журналы внешнего мира, стояли Мило и Вейнесс.

— Особых странностей за ними не наблюдается, хотя я, наверное, понимаю, что ты имеешь в виду.

— А как они выглядят?

И опять Глауен начал тщательно подбирать слова.

— Я бы не сказал, что они некрасивы.

— Великолепно! Расскажи подробней!

— У них черные волосы, которые только подчеркивают белизну их кожи. Мило довольно хорошо сложен.

— А Вейнесс? Она тоже хорошо сложена?

— В определенном смысле — да. Она очень стройная. На самом деле у нее скорее мальчишеская фигура. Мило на дюйм выше меня и довольно симпатичен, и я бы сказал, довольно аристократичен.

— А Вейнесс, значит, не аристократична?

— В этом отношении они оба очень похожи. Оба очень следят за своим поведением.

— А во что они одеты?

— Да я на это не обратил внимания. Минуточку, я сейчас взгляну.

— Поспеши, а то мама уже зовет меня продолжать репетировать.

— На Вейнесс короткая серая юбочка, черные гольфы, не доходящие до колен, черная курточка и серая лента в волосах с двумя кисточками, темно-красной и темно-синей, которые свисают посередине сзади и доходят до шеи. А Мило…

— Оставь Мило в покое. Я уверена, что он вполне прилично одет.

— Да, вполне. Они все еще рассматривают журналы мод… Вот засмеялись, правда, не знаю над чем.

— Прибежала Ябеда, я имею в виду Миранда, меня срочно зовет мама. Я должна идти.

Глауен отвернулся от телефона. Несколько мгновений он следил за своими гостями, потом подошел к столу.

— Как вижу, я не так уж вам и нужен. Вы вполне обходитесь без меня.

— Да, но только благодаря этим глупым модам, — сказал Мило. — Ты только посмотри на это забавнейшее создание.

— Как ни печально, но это леди и она относится к этому вполне серьезно.

— Хм. Да, это мне напомнило: на меня произвела впечатление прическа твоей тети Спанчетты.

— Да, мы тоже очень гордимся ее волосами. К сожалению, кроме Спанчеттиных волос и журналов мод, здесь больше нет ничего интересного, — Глауен подошел к буфету и налил в бокалы вина. — Это наш собственный Зеленый Цоквель, Клаттуки уверяют, что именно это вино заложило начало Парильи.