Шутиха (сборник) - Олди Генри Лайон

Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 167

Надолго ли?

— В «Фефелу», Мирон.

Рядом со входом в «Фефелу КПК» загорала на солнышке старая «Волга». У «Волги» был обеденный перерыв. Воздух вокруг звенел от безветрия. Облокотившись о капот машины, лениво пускал колечки дыма могучий вулкан со стрижкой «под бокс». Извержения не предвиделось, Помпея с Геркуланумом могли спать спокойно. Облаченная в бежевую футболку спина вулкана излучала непоколебимое спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Цитата из Бунина на футболке: «Осенью ступай в Москву или Петербург искать себе службу!» — лишь усиливала впечатление.

Когда наша героиня проходила мимо, вулкан вежливо поздоровался:

— Добрый день, Галина Борисовна.

— Добрый день, — машинально отозвалась Шаповал на ходу. Лицо отдыхающего Везувия показалось смутно знакомым, но ноги уже несли хозяйку дальше, в сомнительную прохладу офиса. Лишь миновав четкую, как на космических снимках, границу света и тени, она вдруг вспомнила. Споткнувшись на ровном месте.

У «Волги» курил шут. Шут ее соседа Вована. Медленно, будто во сне, она повернула обратно. Спустилась со ступенек.

— Здравствуйте...

Трудно быть дурой. Ох, трудно!

— А вы... Вы разве сегодня не на работе? Я вас с утра видела...

— Выходной у меня. — На широком лице шута наметилась добрая, совсем необидная улыбка. Расщелина дружелюбно дымилась. — Понимаете, среди нашего брата не принято уходить в присутствии хозяина. Эксперты говорят: «Это разрушает создавшийся образ и снижает психоэффект шут-терапии». Вот я и дождался, пока Вован по делам уедет...

— А к нам какими судьбами?

С первой оторопью удалось справиться, но в сердце еще плескалось удивление. Неужели этот солидный, можно сказать, степенный (а по-бабьи так и вовсе: привлекательный!) мужчина сегодня утром радостно носился на четвереньках наперегонки с Баскервилем, облаивая прохожих?!

— Заказ приехали забрать. Афиши.

— Для «Шутихи»? У вас же выходной.

— Нет, это личное. Афиши для цирка. — Улыбчивый вулкан поискал глазами урну, нашел и снайперским щелчком отправил «бычок» в жестяное нутро. — Я до «Шутихи» в цирковой студии акробатику вел. Все-таки двадцать лет «нижним», в «Пирамиде Хеопса»... Знаменитый был номер: Вена, Токио, Рим. «Гран-при» в Париже. Потом спину посадил, ушел на пенсию. У циркачей пенсия ранняя. И сейчас иногда, если свободен, тираню детей, по старой памяти. На той неделе фестиваль будет, городской. «Манеж Надежд». Мои хлопцы, ушуисты, танцоры... Худрук студии к вам на склад пошел, а я здесь кукую. Приходите, кстати, на представление. Новый цирк, в следующую пятницу вечером. Мужа берите, дочку с сыном. Хотите, я вам контрамарки выпишу?

Он наклонился к окошку машины:

— Надя, познакомься. Это соседка моего заказчика. Хозяйка местной печатни.

«Волга» зевнула задней дверью, и рядом с разговорчивым шутом возникла миниатюрная женщина в желто-полосатой блузке и юбке «клиньями». Очень похожая на симпатичную пчелу в очках.

— Здравствуйте. Надежда. Очень приятно.

— Галина. Скажите, «Манеж Надежд» — это случайно не в вашу честь?

Шут с женой рассмеялись, отрицательно мотая головами.

— Нет, это в честь юных дарований. Так придете?

— Спасибо за приглашение. Не знаю, выберусь ли: работы много...

— Полноте, Галина Борисовна! — Шут был само обаяние и убедительность. — Работа, забота... Оглянулся: жизнь прошла. Надо же когда-то и отдыхать? В парк с семьей сходить, в цирк, в кино. Вот мы сейчас заказ отвезем, выгрузим, заберем детей — и на речку. А иначе ради чего вкалывать с утра до вечера?

— Ох, вы правы, простите, не помню...

— Откуда помнить, если не знаете? Никита Григорьевич. Можно просто — Ник.

— Вы правы, Никита Григорьевич. Понимаете, хочу в августе отпуск выкроить. Махну с сыном... э-э-э... к морю!..

Отчего-то постеснялась сказать: «На Сицилию», обойдясь нейтральным «к морю». И поймала себя на том, что разговаривает с шутом, как со старым знакомым. Ну, хотя бы — как с Вованом... Если только Вовану к его бестолковой искренности добавить хороших манер, убрать дурацкие словечки и «распальцовку». Боже, они ведь действительно похожи! Шут с Вованом. Габариты, внешность... крупные черты лица, мимика. Разве что спокойствие и уверенность сквозили в каждом жесте шута, он так жил, так дышал — хоть на поводке и на карачках, хоть сейчас. Он такой и был: покой, сила, равнодушие к лаю мосек из подворотен. А Вовану этого сильно не хватало, при всех его понтах. Хотя в последние дни...

— Что-то наш худрук задерживается.

— Ох, мне тоже пора, — спохватилась Шаповал. — Ваш заказ уже оплачен?

— Половина. За остаток сейчас должны рассчитаться.

— Я распоряжусь насчет скидки.

— Спасибо... я, право, не знаю...

В первый раз она увидела, как шут слегка растерялся. Это было приятно. И вообще, настроение сегодня просто отличное! Почему бы не сделать подарок хорошему человеку? Тем более детская студия, тренеры-энтузиасты, денег явно кот наплакал — в отличие от всяких нуворишей, брезгливо кривящих рот и цедящих слова, как плевки. Насмотрелась на эту породу...

— Алло, Владлен. Да, это я. У тебя сейчас заказ вынимают: афиши для цирковой студии...

— Я в курсе. Счет выписываю.

— Сбрось двадцать процентов.

— Меценатствуешь? Есть резон?

— Ты не понял, Владлен. Это — от меня.

— Знакомые?

— Да. Видишь, мужчина стоит возле «Волги»?

— Вижу. Кто это?

— Это шут моего соседа.

— А, ну тогда другое дело. Это серьезно...

Шаповал так и не поняла, шутит ее первый зам или нет.

Глава восьмая

«СМЕХ СКВОЗЬ СЛЕЗЫ»

— На пол! Руки за голову! Ноги врозь!

Мы шли под грохот канонады. И, как осмотрительные Третьи Лица, продолжили повествование из укрытия, спрятавшись в дот сейфа. Дождь штукатурки и кирпичной пыли рухнул на кабинет, приветливо дыша гарью. Нырнувший было под ковер трусишка-клиент был мигом извлечен из убежища и щучкой улетел в коридор: звенеть кандалами (Фаберже, ручная работа). Дымящаяся шестистволка «АК-630» и жерло помповой «мерты» сурово уставились на Галину Борисовну, но та в ответ лишь скосила злой гадючий глаз, и ствол с жерлом смущенно потупились.

— Это налет! — взорвался артиллерист в желто-бордовой шапочке на все лицо, похожий на клоуна-маньяка.

После чего долго думал, собирая осколки.

— Великодушно прошу извинить бестактность моего коллеги. Это налог, — вмешался соратник клоуна, передергивая затвор с элегантностью Евгения Онегина. — В смысле, налоговая полиция. Сокращенно «На Пол».

— Место! — лязгнуло от дверей.

Оба мытаря-экстремиста застыли композицией скульпторши-монументалистки Веры Мухиной. Третий скучал в коридоре, баюкая за шиворот томного клиента.

Чеканя шаг и сотрясая синхронной поступью перекрытия, пред Шаповал — меньше всего собиравшейся на пол и ноги врозь — воздвиглись два новых персонажа этой драмы. В другой ситуации их вполне можно было принять за агентов бюро ритуальных услуг «Morituri te salutant»: черные костюмы, черные штиблеты, черные галстуки селедкой, аспидные очки и одна мина на оба лица. Противотанковая. Которая хороша при плохой игре. С единственной разницей: у старшего мина была намертво приварена к физиономии, а у младшего болталась на раздолбанных заклепках, обнажая засаленную подкладку, сшитую из радений о благе державы.

— Чем обязана, господа? — риторически осведомилась хозяйка.

Людям в черном было жарко. Людям вообще не рекомендуют носить черное, особенно летом. Гости даже позволили себе чудовищную вольность: расстегнули пиджаки. Вентилятор «Подсолнух», чудом уцелев во время профилактического обстрела, тоже не спасал. Ибо сейчас преданно обдувал щеки владычицы, а вертеться в угоду оккупантам не желал из принципа.

— Итак?

Вместо ответа в лоб уперлись два удостоверения сорок пятого калибра.

«Кто-то из доброжелателей стукнул, — думала „миссис Твистер“, без особого интереса изучая верительные грамоты и забыв о боевиках, медленно покрывавшихся ржавчиной. — Брюзжейко или Волховец... скорее Брюзжейко, он дурак. Надо будет нанять шута, пусть его пристрелит... Ох, что-то я с Настькиными фортелями совсем зарапортовалась!»

Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 167