Бич Божий - Мартьянов Андрей Леонидович

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71

Ранним утром 9 сентября прилетевший «оттуда» уродец коснулся посадочными опорами мокрого от дождя бетонного покрытия в «Зоне А» военной базы на окраине Юрги. Встречающих было немного: я, Вадим, красный от праведного гнева комендант «Борисполя» и незнакомый господин в штатском из ведомства генерал-губернатора. Последний выглядел совершенно невозмутимо, будто встречал корабли Содружества по десять раз на дню, но полковник Болдырев разве что не рычал и не кусался – его подняли с постели, предупредили о нежданном визите за сорок минут до посадки корабля и дали понять, что на ЕГО базе будет проводиться спецоперация Управления Имперской Безопасности. Ладно бы в ней участвовали свои, гермесцы, – в Юрге действуют собственные спецслужбы, обеспечивающие спокойствие колонии! – но приказ поступил с Сириуса! От людей, которые связаны с жителями Гермеса только фактом принадлежности к одному биологическому виду!

С приказом губернатора, однако, не поспоришь; его превосходительство подчинен (пускай только на бумаге) имперским властям и командует всеми вооруженными силами Юрги, о неподчинении и речи быть не может! Посему господин полковник злился втихомолку, бросал на нас яростные взгляды и мок под дождем – погода ночью резко испортилась, со стороны моря нанесло облаков.

Адмирал фон Шратт оказался человеком слова: из обещанных тридцати двух часов прошло всего двадцать девять, корабль вошел в пространство системы Вольф-360 и благополучно приземлился в Юрге. Медицинский центр, отчасти напоминавший ощетинившегося бесчисленными антеннами и датчиками зондов квадратного ежа, вошел в атмосферу Гермеса, затормозил, отключил маршевые двигатели, вплоть до самой посадки бесшумно перемещался с помощью электромагнитных генераторов. Не думаю, что горожане Юрги заметили гостя – слишком низкая облачность и туманная дымка обеспечили скрытность, а навигационные огни транспорт не включал.

Экипаж оказался немногочислен – капитан военно-медицинской службы и два техника моего возраста. Обвитая змейкой чаша в петлицах и кадуцей на рукаве меня не обманули: обычных спецов на Гермес не отправят, эти трое принадлежат к высшей касте. Скорее всего, департамент биологической безопасности или даже особое подразделение лейб-гвардии. Капитан был высок, худощав и сдержан, говорил тихим суровым голосом и всем своим видом показывал, что мы оторвали его от каких-то других, куда более важных дел.

Комендант базы слегка подобрел, выяснив, что командир корабля этнический русский, хотя на немецком языке он говорил так же безупречно, как и на родном: двуязычие в Содружестве вещь самая привычная. Звали его Дмитрием Калягиным, но он предпочитал сухое «господин капитан». Техники скромно отмалчивались и не выходили на первый план, пока господин Калягин беседовал с губернаторским чиновником, которому были переданы внушительный пакет и контейнер с ДНК-носителем – значит, военным медикам пришлось поработать курьерами. Интересно, какие распоряжения правительство и Имперский Сенат отдали наместнику? Очень надеюсь, что меня они не касаются…

– Это вы Юрген Виттман? – капитан наконец-то соизволил обратить внимание на мою персону. – Мне поручено разобраться с вашим делом. Поговорить можно на борту корабля, здесь сыро.

Конечно, сыро. Дождь усиливался, ветер еще не достиг штормовой силы, но задувало изрядно.

– Это необязательно, – подал голос Вадим. – Вам разрешен доступ непосредственно на объект. Предлагаю спуститься в бункер и ознакомиться с… с материалами.

– Материалы? – хмуро повторил Калягин. – Изящная метафора. Идемте.

Один скупой жест, и техники молча исчезли в шлюзе транспорта. Пока их помощь не требовалась. Капитан небрежно козырнул коменданту, давая понять, что общаться с ним не собирается, и мы быстро зашагали к шахте.

Болдырев сплюнул, развернулся на каблуке и потопал в сторону КПП. Для него чужаками были мы.

– … Я частично ознакомлен с проблемой, – отрывисто говорил капитан, пока корзина лифта медленно ползла вниз, – однако процесс полного клонирования личности мы провести не сумеем. Для этого требуются информационные накопители, предоставить которые может только «Птолемей» с его огромными резервами. Мне строжайше приказано не выходить на связь с сообществом ИР и справляться своими силами.

– Минуточку, – я недоуменно посмотрел на капитана. – Восстановление организма и личности человека, чей мозг хранится в стазисе, невозможно? Но я же просил его высокопревосходительство о…

– Вы не дослушали, господин Виттман, – резко перебил меня Калягин. – Учитесь терпению, пригодится в жизни. На обсуждение выносятся три варианта. В нейронах, как вам известно, записывается информация – воспоминания, чувства и субъективные ощущения человека, начиная от зубной боли до жмущих ботинок или неудобного кресла. Каждую наносекунду мозг получает и «записывает» тысячи впечатлений от окружающего мира, за сутки – сотни миллиардов и триллионы бит. Вам нужно что-то конкретное, я прав? Отсеять не представляющую интереса информацию мы не сможем, следовательно, придется считать с нейронов весь комплекс впечатлений за определенный период и затем выделить требуемое. Процесс длительный, но вполне надежный.

Мы вышли в тоннель, ИР идентифицировал ДНК и пропустил за охраняемый периметр. Обосновались в кают-компании. Вадим, ненавязчиво исполняя долг хозяина, заказал автоповару чай и бутерброды.

– Первый вариант годится только в случае, если вам необходимо получить воспоминания человека, относящиеся к тому или иному отрезку времени продолжительностью не более года – аппаратура корабля на большее не рассчитана, – продолжал втолковывать капитан. Он был невероятно краток, но как уверенный в своих знаниях профессионал рассказывал легко и доходчиво. – Вероятность номер два: мозг имплантируется в тело неактивированного андроида. Периферическая нервная система и жизнеобеспечивающие органы формируются методом генозамещенного партеногенеза. Такой человек, правильнее сказать – такое существо, проживет около двух-трех лет, пока не начнется реакция отторжения. Первое время сознание будет ясным, вы сможете общаться. Затем – аллергическая деменция, слабоумие, смерть. Мы еще не умеем соединять естественные ткани с искусственными без тяжких последствий.

– Еще хуже, чем обычное считывание информации с нейронов, – только и сказал я.

– Снова торопитесь, Виттман. Есть третий вариант, наиболее сложный, но и вполне перспективный, – биореконструкция. На основе оригинальных ДНК организм восстанавливается в исходном виде. Мозг, как носитель информации, хирургическим путем переносится в новое тело. Вероятность успеха пятьдесят на десять, где десять – летальный исход.

– Как пятьдесят на десять?

– Именно. Если биореконструированный организм «оживет», сорок процентов отдается на сбои в работе центральной нервной системы. Человек останется непроходимым дебилом. Навсегда. Выбирайте. Каждый способ имеет свои преимущества.

Шикарный выбор, ничего не скажешь.

– Герр Виттман, когда вы примете решение? Лучше бы поторопиться.

– Третий… – это слово вырвалось у меня непроизвольно. Снова наитие? – Третий вариант. Каковы сроки?

– Пять-семь стандартных суток с учетом времени, затраченного на вывод из стазиса.

Целый день я прилежно делал вид, что занимаюсь невероятно важными делами, а в действительности изнывал от нетерпения и с уныло-сосредоточенным видом продолжал копаться в базе данных «Вальхаллы», через каждый час заглядывая на нижний уровень комплекса – проверить Сферу Мёбиуса. «Машина времени» никуда не сбежала, и призраки ее не утащили – слишком громоздкая и тяжелая. Вовсе наоборот, на операционной панели появлялось все больше зеленых и синих индикаторов, свидетельствовавших, что техногенный монстр работает исправно, псевдосингулярность в двух отсеках уже не действует, силовая защита постепенно ослабляется, а несколько часов назад криогенная фуга с андроидом переключилась в активный режим, «размораживая» объект.

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71