Гнев Тиамат (ЛП) - Кори Джеймс

Наоми толкнулась от кресла, проплыла в другой конец контейнера, там приземлилась на ноги, коленями погасив инерцию. Быстро ввела свой код безопасности в механизм. Щелкнули магнитные болты. В тишине щелчки прозвучали, как выстрелы. Не успела Наоми открыть дверь, как женщина сама распахнула ее и вместе с черной сумкой проскользнула внутрь. Поспешно прикрыв за собой дверь, она сразу огляделась по сторонам, как будто содержимое контейнера явилось для нее неожиданностью.

– В чем дело? – спросила Наоми.

– В середине прошлой смены капитан принял сообщение, – с резким акцентом, характерным для жителей Европы, сказала женщина. – Чтобы раздобыть копию, ушло слишком много времени. Моя вина.

Она сунула сумку Наоми. Можно даже не открывать, магнитные ботинки прощупывались и так, да и шорох ткани летного костюма трудно не узнать. Наоми не стала медлить. Расстегнула молнию и принялась натягивать костюм прямо на одежду, а женщина рассказывала дальше.

– Навстречу нам идет лаконианский эсминец. Будет здесь через восемнадцать часов. Говорят, устроят нам тотальную проверку, так что alles la… – она указала на вещи Наоми. На созданный ею дом. – М-да, придется пораскинуть мозгами, как подрихтовать тут все под судовую декларацию.

– Проверка?

– Тотальная, – повторила женщина. – По декларации тут образцы бактерий. Если же они увидят это…

Стоит им увидеть фальшивый контейнер, и они поймут, как скрывается подполье. И что в схеме задействована одна из фракций Транспортного Союза. Наверно, полным крахом «игры в наперстки» это не станет, но Лакония, прозрев, больше такого из виду не упустит. А для Наоми это точно конец.

– Только мы? – спросила она.

– А тебе мало? Наши проблемы – это мы. Лучше думай о…

– Нет, – раздраженно оборвала Наоми. – Я получила предложение об амнистии, если сдамся. И сразу же проверка? Проверяют все корабли или им уже известно, где я?

Лицо женщины посерело.

– Без понятия. Могу выяснить.

– Выясняй, да поскорее. И найди мне погрузчик. Попробую придумать, как спрятать все тут.

– Да уж, – сказала женщина. – И список членов экипажа. Надо как-то вставить тебя…

– Это не главное, – сказала Наоми.

– Но… – начала женщина. А затем: – Ладно. Хорошо.

Наоми обвела контейнер взглядом. Теперь, когда приходилось его покидать, он выглядел еще печальнее. Надо будет зачистить систему, на случай, если ее схватят. Личные вещи тоже придется уничтожить. И вновь начинать все с нуля.

Или же пойти в отдел службы безопасности, назвать себя, и остаток жизни провести возле Джима, просыпаясь рядом с ним. Питаясь настоящей пищей. Возможно, даже ведя беседы с Дуарте о лучшем, добром, менее авторитарном будущем для всего человечества. Если это ловушка, то очень хорошая. Сперва предложить выход, а потом пригрозить и закрутить гайки до упора. Будь она помоложе, напугалась бы до полусмерти. Сдалась бы. Подписала сделку. И даже убедила бы себя, что защищает подполье и таких, как эта женщина. Что расскажет Дуарте лишь то, что не повредит ни Сабе, ни подпольной сети. Не подведет под удар Бобби, Алекса и «Шторм».

Представить себе Наоми, которая пошла бы на сделку, легко. Не так уж сильно та Наоми отличается от нынешней. Моложе, пожалуй. Вот и все.

– Эмма, – сказала женщина. – Попробуем выдать тебя за члена экипажа, ты должна выучить наши имена. Я Эмма Зомороди.

– Меня можешь звать Наоми.

– Да знаю я, кто ты. Покажи мне того, кто не знает.

Женщина – Эмма – посмотрела на нее еще раз, пристальнее, и отвернулась, качая головой. В лице ее ясно читался страх. Все в порядке, хотела сказать Наоми. Я знаю, что делать. Все будет хорошо. Но это было бы ложью.

– Пошли, – сказала Наоми. – У нас мало времени.

Переведено: grassa_green

Глава 14: Тереза

– Да, – сказала Тереза. – Поняла. Хорошо. Дай собраться.

Крыска тявкнула, будто понимала. Может, так оно и было. Собаки могут обладать обширным словарным запасом, как часто говаривал доктор Кортазар. Ему казался очень важным тот факт, что люди – не единственные животные с самосознанием. Терезе же это казалось очевидным.

Она настроила комнату на полную изоляцию, приглушила свет и заперла дверь. Теперь никто мог потревожить ее покой, разве что по Государственному Зданию объявят эвакуацию. Пока Тереза переодевалась в простую тунику и штаны, в которых обычно работала в саду, Крыска так энергично виляла хвостом, что у нее ходили ходуном задние лапы. В одежде не было встроенных технологий, следовательно, подключиться к сети дворца она не могла. Тереза вывела на систему развлекательный канал и сделала потише, как будто сквозь дрему смотрела старые «Приключения Каза Пратихари».

Сенсор в ее окне срабатывал на открывание и оповещал офицера службы безопасности. Поэтому Тереза всю неделю то и дело открывала окно, выискивая способы обойти датчик. Он электронный? Она пробовала соединить окно и раму медной проволокой. В службе безопасности срабатывала тревога. Оптический? Тереза всюду искала что-то похожее на микрокамеру или фотосенсор, но не находила ничего подобного. Детектор движения? Она попробовала открывать окно очень медленно – за несколько дней – но на пятый день охрана услышала тревогу. Никакого датчика движения, а срабатывает, как только между окном и рамой появляется зазор в одиннадцать миллиметров. Интересно.

Оказалось, датчик магнитный. Слабый магнит в окне включал тревогу, когда его отодвигали слишком далеко от рамы. Она решила эту проблему с помощью магнита в маленькой пластиковой букве из своего дошкольного алфавита. Каждый раз, пробуя открыть окно, Тереза понемногу двигала букву, пока наконец после очередного раза никто не появился снаружи проверить, все ли у нее в порядке.

И вот, поставив магнит в нужную точку, она вручную открыла окно и осторожно спустила Крыску на землю. Потом выбралась сама и закрыла створку. Крыска фыркнула и побежала по дорожке к границе дворца, Тереза пошла следом.

Прошло слишком много времени. Пора навестить Тимоти.

Она нашла тайный туннель почти год назад. Его спрятали за скалой в группе декоративных деревьев. Сначала она думала, что его прорыло какое-то местное животное. Жили здесь такие, вроде подземных ос. Они оставляли что-то похожее, когда сами умирали, а их ульи разрушались. Туннель оказался частью дренажной системы, обеспечивающей защиту сада от затопления во время проливных дождей. Он проходил под стенами, ограждающими комплекс Государственного Здания и заканчивался на небольшом поле за его пределами. Умом она понимала, что нормальная девочка не станет лезть в туннель, в котором стоит мятный запах разрытой земли, а стены покрыты тонким слоем слизи. Тереза вошла туда легко, даже с радостью, и через несколько мгновений темноты оказалась за периметром, в прямом смысле впервые в жизни на свободе.

Она ушла гулять. Исследовать. Открывать. Устроила соответствующий ее возрасту бунт. И что еще важнее, у нее появился первый настоящий друг.

Тропу, по которой они с Крыской шли через лес, проложили звери. Костяные лоси, земляные свиньи, бледные кони с их лопатообразными мордами, не имеющие никакого отношения к лосям, свиньям и коням солнечной системы. Она – руки в карманы – шла по тропе. Крыска скакала вокруг в пестрой тени, лаяла на на нектарниц и широко улыбалась, высунув язык, когда те шипели в ответ. Тереза не видела Тимоти уже очень давно, и у нее накопилось много тем для разговора. Все это разом никак не укладывалось у нее в голове.

Лес за пределами Государственного Здания поначалу сгущался, погружая Терезу и все вокруг во мрак, а потом тропа пошла на подъем. Тереза чувствовала, как ее дыхание становится глубже, и это наполняло ее удовольствием. Наконец тропа вышла из-под деревьев и привела ее к полянке у подножия горы. На занятиях ей рассказывали, что гора не гора, а один из артефактов из какого-то давно забытого проекта чужих. Вроде песочного замка, только такой высокий, что вершиной, казалось, задевал облака. Хотя на вершину она никогда не поднималась. Пещера Тимоти лежала гораздо ближе.