Проект «венера» (СИ) - Богатырев Александр Николаевич

— Он пишет грязно и примитивно, — парировал Алексей, — и это противоречит эстетическим вкусам абсолютного большинства поселян.

— Вот именно потому, что они ничего не понимают, потому и противоречит! А поэтому нужно, чтобы у вас обязательно были подобные живописцы. Чтобы приучать, хотя бы понемногу, вот этих дикарей, — Гонт кивнул на поселян, сидящих за столиками и проходящих мимо, — к высшим достижениям культуры и цивилизации!

— Вы же такие «Передовые»! — издевательски добавил Гонт.

«Эти дикари», кто услышал рацеи Гонта, недоумённо оборачивались и проходили мимо. Кое-кто хмыкал, кто-то начинал смеяться.

— А почему у нас должны обязательно быть какие-то ГРЯЗНЫЕ фрески, больше похожие на мазню шизофреника? — возразил Алексей. — Мы тут любим красоту, а не гниль! И Проект наш, как вы знаете, называется «Венера», а не «Тартар»! Что предполагает стремление к красоте, а не к той блевотине, которую вы там, на Земле, за «искусство» выдаёте.

— Кстати, а почему именно «Венера»? — решил уйти с неудобной темы журналист. — Ведь он охватывает и Марс, как мне известно.

Алексей неопределённо пожал плечами и ещё раз подивился неосведомлённости Гонта.

— Проект был назван не только в честь планеты Венера. Он же ещё понимается несколько аллегорически. Ведь в древнегреческой мифологии Венера — богиня любви. И как говорили философы и поэты древности: «Мир спасёт любовь».

— Вы хотите сказать, что само общество, которое здесь у вас есть — строится на принципах любви?

Алексей тут же смутился.

«Наверняка, — подумал он, — этот осёл перевёл весь высокий смысл сказанного на уровень ниже пояса!»

Такие «переводы» в недолгой практике их общения уже не раз случались, поэтому на вопрос ответил несколько уклончиво.

— Скорее всего, всемерного уважения всех к каждому.

— Несколько туманно…

— Не спорю. Для всех, кто впервые попадает в это общество — всегда имеется очень много загадок. Я сам через это прошёл. Потом разобрался.

— Мне ваши порядки напоминают то, что я видел в религиозных сектах.

— А с чего тут такое «определение»? У нас, насколько я знаю, никаких религиозных сект нет. Есть религиозные конфессии — четыре основных. Есть общие морально-этические нормы, которые все стараются соблюдать неукоснительно — ну, специфика жизни у нас тут такая. …Но ничего больше.

— Но ведут себя все как единое целое. Я вчера это наблюдал там, — Гонт неопределённо кивнул за спину, — на другом краю «Звёздочки». Там все работали так, как будто все часть какого-то организма. Даже бригадиры там до поры совсем не видны были.

— Ну и что? — не понял Алексей. — Единая этика, единые цели предполагают и соответствующую организацию общества, где каждый знает, что и как делать в той или иной ситуации.

— То есть вы хотите сказать, что имеется единая культура?

— Почти. Но всё равно я бы хотел задать всё тот же сакраментальный вопрос: «Ну и что?!».

Взгляд Гонта снова стал жёстким.

— Что вы за общество такое тут на «Звёздочке»? Нация? Но тогда какая? Или тут просто иные порядки? Чем вы вообще являетесь?

Вопрос был настолько неожиданный, что Алексей задумался и надолго.

«А ведь действительно… чем мы сами являемся? — с удивлением подумал Алексей. — Вот ведь… иногда и дураки бывают полезными».

Алексей снова вспомнил, как его приняли на «Звёздочке», как обнаружил «круги посвящения» и как его по ним водили. Вообще, все события, что вокруг него развёртывались, очень были похожи на те, что описывались в старинных книгах про спецслужбы.

Там тоже, прежде чем кого-то посвятить в некие тайны, поднять на новые должности и дать новую работу, тщательно проверяли работника «на вшивость». Что мог определённо сказать Алексей, так это то, что он все предыдущие проверки прошёл.

Но оставался вопрос: а кто, собственно его так проверяет? Собственная СБ Проекта? Или всё общество?

А может и то и другое?

Но если и то, и другое, получается, что ВСЁ это общество имеет уровень самоорганизации, сопоставимый с организованностью весьма неслабой СБ от Домов.

Хорошо это или плохо?

Это хорошо. Если оно так, то это значит, что ошибок и идиотизмов, которые Алексей видел в огромном количестве на Земле, тут просто не должно быть. Да и не встречал он ещё ни разу тех «приколов», что так обычны для бюрократических, и не только, организаций на Земле. В тех, где он работал, сплошь и рядом получалось, что далеко не всегда и далеко не везде наверх и на ответственную должность ставился человек достойный и компетентный.

А тут… само то, что его каждый раз после прохождения неявной проверки продвигали выше, давали новую, более ответственную работу, — грело душу.

Вот только с последней «работой» что-то совершенно непонятное выходило.

«Это что — я провалил какую-то проверку, или наоборот, что-то слишком хорошо сделал, что мною «заткнули» вот это, — Алексей с некоторой неприязнью посмотрел в сторону репортёра, — мерзко пахнущее направление?

НО!

Если вернуться «к нашим баранам», то остаётся весьма интересный вопрос: «А действительно, что мы есть? Что мы за общество такое?».

И тайн явных — до чёртиков. Причём тайн, очень хорошо известных значительной части людей на «Звёздочке», да ещё и очень аккуратно оберегаемых от «прочих»…

Да уж… Лучше бы меня посвятили во что-то из них, чтобы хотя бы знать, что оберегать и куда не стоит соваться. А то — только намёками…

…А насчёт общества, это хорошо! Вон, как складывается ситуация! На ловца и зверь бежит!»

Алексей сильно оживился — мимо их столика проходила одна из дам, к которой он давно хотел «подъехать», но никак не решался. А она как раз из старожилов и, как Алексей знал, очень хорошо осведомлена обо всех группах и сообществах, занятых в «Проекте Венера».

«Заодно ещё одну сторону Проекта узнаю», — подумал Алексей, подзывая Ванду Василевскую к столику.

Ванда еле заметно поморщилась, что не укрылось от внимания Алексея. Но, тем не менее, подошла и вежливо спросила, чем может быть полезной.

— Вот, познакомьтесь, — начал было Алексей, но Ванда как-то по-особому холодно глянула на журналиста и прервала.

— Мы знакомы.

Сказано это было так, что Алексей тут же засомневался — а не было ли стычки у Гонта с этой красатулей. Ну… где-нибудь, когда-нибудь в его отсутствие. Но так как нужно было делать дело, он бодро «взял быка за рога», галантно усадив даму за стол.

— Журналист с Земли интересуется, что за общество или нация обитает у нас на «Звёздочке».

Ванда снова глянула весьма неодобрительно на Гонта и перевела всё внимание на пилота. Это демонстративное игнорирование журналиста тоже о многом говорило. Как минимум о неприязни к Гонту. Видя это, Алексей тут же понял, что придётся стать транслятором, чтобы выполнить на сегодня свою задачу.

— Не могли бы вы, уважаемая Ванда, рассказать о населении «Звёздочки»?

— Вас интересует национальный и этнический состав? — всё так же глядя на Алексея, спросила Ванда.

— И это тоже, — вежливо кивнув, подтвердил он.

— А, кстати, — подал голос со своего места Гонт, — я обнаружил, что на этом Космическом Поселении абсолютное большинство населения — русские. Это что, правило для всех Поселений? Что, все поселения состоят в основном из русских?

Алексей на этот вопрос сам знал ответ, поэтому и ответил сначала для Гонта.

— Да, это так. Большинство из поселян, как на «Звёздочке», так и на других станциях — русские.

— Я прав? — спросил он уже повернувшись к Ванде.

— Вы правы, — слегка улыбнулась Ванда. — Две трети народа русских отправились к звёздам.

— Поэтому их так много здесь? — тут же стал «рыть землю» Гонт.

— Нет, — ответила заметно холоднее Ванда, скосившись на журналиста. — Просто «Проект «Венера» — это ИХ проект. С него началось реальная колонизация космоса. С него началась колонизация Марса.

— Но на Марс ведь высадились раньше. Там давно стояла станция. Её англы поставили. Дом Крайт.