Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
– Может, и нет.
Тахион с трудом сдержал дрожь, представив себе, какой бедлам устроит в собачьей грызне муниципальной школы его внук. Со вздохом закрыл папку с договором аренды квартиры и убрал его в карман.
– Придется идти домой и поговорить с ним. Попытаться устроить что-то еще.
– А эти письма?
– Подождут.
– Но…
– Некоторые уже лежат по полгода. Решит ли что-то еще пара дней?
– Смены…
– Я вернусь вовремя.
– Доктор Куин…
– Вряд ли мне обрадуется. Это обычное явление.
– Вы выглядите уставшим.
– Так и есть.
Он действительно устал, подумал он, спускаясь по ступеням клиники имени Блайз ван Ренссэйлер, забыв о том, чтобы привычно погладить каменных львов, стоящих по бокам от лестницы. За неделю, прошедшую после его возвращения из мирового турне, организованного ВОЗ, у него не было времени, чтобы толком отдохнуть. Неприятности навалились со всех сторон – импотенция, оставившая его (простите за каламбур) с нарастающим ощущением разочарования и напряга, Лео Барнетт, объявивший, что баллотируется в президенты, бандитские разборки, потрясшие мирный (ха-ха, мирный) Джокертаун, шляющийся на свободе Джеймс Спектор, который продолжает…
Но все это показалось ему сейчас таким далеким и незначительным, просто сущей ерундой, по сравнению с новым человеком, ворвавшимся в его жизнь. Неугомонный мальчишка одиннадцати лет, рушащий все его планы в мгновение. Вдруг заставивший его понять, какая у него маленькая квартира, с одной спальней. Заставивший понять, сколько ему придется искать квартиру побольше и насколько дороже она будет стоить.
И самая главная проблема со способностями Блеза. В детстве Тахион часто восставал против строгости, в которой воспитывали его пси-владыки Такиса. А теперь вот очень желал применить самые строгие из тех наказаний, чтобы приструнить своего отбившегося от рук потомка. Того, который не был способен понять глубину проступка, заключавшегося в том, что он без колебаний применял свои способности на лишенных психических сил людях, его окружающих.
Если честно, вопрос был даже не в том, чтобы отлупить Блеза. На Такисе ребенок очень быстро учился выживать в атмосфере заговоров, царящей на женской половине дома. Окруженный другими, наделенными психическими способностями не меньше его, такой ребенок быстро учился осторожности в плане неумеренного применения своих сил. Какой бы ты ни был одаренный и сильный, всегда найдется старший кузен, дядя или один из твоих родителей, кто окажется опытнее и могущественнее.
После того как ребенок покидал гарем, к нему приставляли слугу-товарища из низшей касты. Для того чтобы юный лорд или леди научились чувствовать ответственность перед простыми людьми, которыми им предстояло править. Так было в теории, на самом же деле это обычно порождало в подростках снисходительное презрение к основной массе населения Такиса и, скорее, небрежное отношение к вопросу, в плане того, что в том, чтобы подчинить слугу психическими силами, нет ничего интересного и почетного. Но случались и трагедии. Слуги уничтожали себя в угоду сиюминутной прихоти или приступу ярости хозяина или хозяйки.
Тахион потер лоб ладонью и задумался. Что же делать? Продолжать болтать насчет доброты и ответственности, обязанностях? Или стать для Блеза величайшей опасностью его жизни?
Но мне нужна его любовь, а не страх.
Мальчишка напоминал ему хищного лесного зверька. Свернувшись клубочком в огромном кресле, Блез опасливо оглядел своего деда, раздражительно дергая за длинные углы шелкового кружевного воротника, раскинувшегося по плечам его белого твидового камзола. На нем были красные чулки и красный пояс, в тон ярко-рыжим волосам. Тахион бросил связку ключей на кофейный столик и сел на подлокотник дивана, держась на безопасном расстоянии от враждебно настроенного ребенка.
– Что бы он там ни сказал, я этого не делал.
– Некоторые вещи ты определенно сделал, – ответил Тахион тоже по-французски.
– Нет.
– Блез, не лги.
– Он мне не нравится.
Тахион медленно подошел к пианино и принялся наигрывать сонатину Скарлатти.
– От учителей не требуется, чтобы они были тебе друзьями. Они просто должны… учить.
– Я знаю все, что мне нужно знать.
– Да ну? – холодно протянул Тахион.
У ребенка окаменел подбородок, и психический щит Тахиона отразил мощный удар.
– Вот и все, что мне нужно знать. По крайней мере, для общения с обычными людьми.
Под немигающим взглядом деда Блез покраснел.
– Я особенный!
– Быть невежественным – не слишкомособенное явление для людей этого мира. Ты найдешь себе кучу единомышленников.
– Ненавижу тебя!Я хочу домой.
Закончив фразу, Блез расплакался и уткнулся лицом в спинку кресла.
Тахион подошел ближе и сгреб в охапку плачущего мальчика.
– Блез, дорогой, не плачь. Ты тоскуешь по дому, это естественно. Но у тебя во Франции уже никого не осталось, а я очень хочу, чтобы ты был со мной.
– Мне нет места здесь. Ты просто пытаешься подогнать меня под окружающее. Как подыскивал бы место для новой книги на полке.
– Это не так. Ты придал смысл моей жизни.
Эти слова были слишком взрослыми по своему смыслу, чтобы возыметь действие на ребенка. Тахион решил попробовать по-другому.
– Похоже, я нашел нам новую квартиру. Сходим туда сегодня же, и ты скажешь, какой ты хочешь видеть свою комнату.
– Правда?
– Совершенная.
Он вытер мальчику лицо платком.
– Но прямо сейчас мне придется заняться работой, а потом я отведу тебя к «Малютке», и она расскажет тебе предания твоих предков.
– Очень хорошо, – сказал Блез снова по-французски.
Тахион почувствовал укол чувства вины. Этот план был задуман не столько, чтобы порадовать Блеза, сколько, чтобы обеспечить его хорошее поведение. Запертый внутри мыслящего живого такисианского корабля, Блез будет в безопасности, и окружающий мир тоже будет в безопасности – от него.
– Но на английском, – жестко добавил Тахион.
– Ну и ладно, – снова помрачнев, ответил Блез снова по-французски.
Обратно в клинику. Еще пять часов лихорадочной работы. По большей части, как ни печально, бумажной. Тахион внезапно снова вспомнил о Блезе и подумал, что «Малютка» должна развлечь его оченьхорошо. Вернувшись с работы, он забрал его и повез на тренировку по карате. Уселся в кабинете рядом с залом и принялся читать «Таймс», внимательно прислушиваясь к тому, что происходит в додзё. Но Блез вел себя хорошо.
«Благотворительный концерт в помощь жертвам вирусов Дикой Карты и СПИДа пройдет в «Доме смеха». Как это в духе Деса, подумал Тахион. Интересно, почему мероприятие решили провести в Джокертауне?
Наверное, ни один другой концертный зал Нью-Йорка не согласился бы. Потребовали бы, чтобы кресла затянули пластиковыми чехлами.
Было какое-то сходство между этими двумя наказаниями, постигшими человечество. Как биохимик, Тахион нашел сходство между вирусами Дикой Карты и герпеса. И в эмоциональном их восприятии простыми людьми тоже было сходство, сильное. Благотворительный концерт в пользу жертв вирусов породит множество намеков относительно сексуального поведения этих жертв и тех, кто им помогает.
«Министерство здравоохранения предупреждает: трахаться опасно для здоровья!»
– Ну, а мне тогда предполагается прожить пару тысяч лет, – пробормотал Тахион, скрестив ноги.
Блез выбежал из зала, прекрасный в своем белом тренировочном ги. С менеджером школы карате возник небольшой спор по поводу цвета этого костюма. В этом додзё стандартным цветом был черный, но, несмотря на сорок лет, проведенные на Земле, Тахион упорно не признавал этот цвет. Черный цвет для рабочих. Не для аристократов.
Мальчишка сунул ему в руки свою одежду.
– Переодеваться не собираешься?
– Нет, – ответил Блез, взбираясь на стул и разглядывая стенд, на котором были закреплены сюрикены, кусаригама [2] и нагинаты.
