Астральный апостол (ЛП) - "Chocolion"

Чжан Вэньтао сразу отправился к главе семьи и всё подробно рассказал.

Услышав это, глава семьи Чжан нахмурился и с подозрением сказал: — Ученый Глубокого Ума действительно необычна, но она не плоха. Она также утверждает, что хорошо разбирается в фэн-шуй и геомантии (метод гадания по земле). Однако Совершенный так против неё настроен. Может ли быть так, что она и в самом деле порочный даос, подделавший своё имя?

— Я тоже не знаю, но всему должна быть причина. Возможно, они все ошибаются, — Чжан Вэньтао на мгновение замешкался, а затем добавил: — Совершенный клеветал на нас. Он говорил, что наша семья Чжан вступила в сговор с порочным даосом, чтобы с помощью заклинаний навредить старому мастеру семьи Е. Эти слова — огромный удар по репутации нашей семьи Чжан. Что дворяне будут думать о нас? Как наша семья удержит власть в столице в будущем?

— То, что ты сказал, тоже имеет смысл, — глава семьи Чжан задумался на мгновение. — Каковы твои планы?

С блеском в глазах Чжан Вэньтао предложил:

— По моему мнению, неважно, является ли Ученый Глубокого Ума обманщицей или нет, не позволяйте ей рисковать и выходить сражаться. Потому что если она действительно порочный даос, то если она будет раскрыта, наша семья Чжан окажется в беде… Мы можем устроить шоу и позволить ей сбежать до битвы.

Глава семьи Чжан нахмурился и покачал головой: — Но Совершенный  сказал, что если эта особа не придет через три дня, он обвинит нашу семью Чжан…

Глаза Чжан Вэньтао вспыхнули гневом, и он произнес глубоким голосом:

— Патриарх, из двух зол выбирай меньшее. Только не говорите мне, что наша семья Чжан даже не осмелится ослушаться слов одного Лин Фэн-цзы? В конце концов, он всего лишь даос, не имеющий никакой власти или влияния. Хотя он и владеет некоторыми мистическими методами, все просто принимают его слова. Сейчас он может говорить, что привлечет к ответственности семью Чжан, но на самом деле, что он может сделать?

— Наша семья Чжан уже много лет живет в столице. Наш деловой путь процветает, а связи глубоки — мы являемся ведущей фигурой в этом районе. Может ли случиться так, что эти деловые партнеры и влиятельные семьи прервут все контакты с нашей семьей Чжан только из-за слов Лин Фэн-цзы? Невозможно. В крайнем случае, они будут уговаривать Лин Фэн-цзы и общаться с нами как обычно.

— По моему мнению, эти дворяне слишком льстили Лин Фэн-цзы в последние несколько дней. Теперь он не знает своего места и слишком высокого мнения о себе!

Выражение лица патриарха Чжана было неопределенным. Он испытывал искушение, но и нерешительность.

— Я боюсь, что из-за этого наша семья Чжан будет выглядеть так, словно нам нечистая совесть покоя не даёт…

Глава 182. Перемены; Побег

В тот момент, когда глава семьи Чжан погрузился в раздумья, человек в белой одежде толкнул дверь и вошёл. Он был одет в форму учёного, под подбородком у него была редкая борода. На его лице играла слабая улыбка.

— Этот скромный человек случайно проходил мимо двери и услышал немного из вашей беседы. Интересны были бы вам мои мысли на этот счёт?

Увидев этого человека, глава семьи Чжан был в восторге. Он пригласил учёного в белой одежде сесть и поднял руки: — Могу ли я узнать, о чём господин Фан хочет нам поведать?

Этого учёного в белой одежде звали Фань Цзи. После неоднократной неудачи на императорских экзаменах он бросил это дело и отправился исследовать мир. В настоящее время он жил в резиденции семьи Чжан и был одним из гостей, которых обеспечивала семья Чжан.

Фань Цзи погладил свою бороду и с улыбкой сказал: — Это дело не сложное. После некоторого размышления мне всё стало ясно. Этот Лин Фэн-цзы использовал власть семьи Е, чтобы критиковать вас. Поскольку семья Чжан связана с этой даосской монахиней, мы тоже попали в беду как её покровители. Теперь нам нужно разъяснить наши отношения с ней. Не получится просто заявить, что нас обманули и мы не знали её происхождения.

— Мы можем подстроить всё так, что этот человек был просто польщён щедростью семьи Чжан и по собственной инициативе пришёл к вам в дом за помощью. Второе — показать, что наша семья Чжан никогда не собиралась вредить другим, и заверить в этом других дворян.

— Верно, — глава семьи Чжан кивнул.

Фань Цзи медленно продолжил: — У нас имеется всего несколько исходов. Первый — следить за этой женщиной и через три дня дать ей возможность сразиться на публике. Второй — просто схватить её и отдать. Третий — убить её, заставив тем самым замолчать, и четвёртый — позволить ей сбежать. Глава семьи беспокоится о последствиях этих четырёх методов.

— Так и есть, — глава семьи Чжан кивнул.

Фань Цзи улыбнулся и протянул палец: — Я буду говорить от имени главы семьи… Если мы воспользуемся первым способом и позволим ей выйти сражаться на сцену, её победа и поражение будут для нас бессмысленны. Самое главное, мы не знаем, владеет ли она злыми техниками. Если нет, то это, естественно, хорошо, нам не нужно ничего делать. Однако, если она действительно владеет такими техниками и об этом станет известно общественности, семья Чжан тоже пострадает. Даже если мы объясним, что не знали, и извинимся перед всеми, эффект будет невелик.

— Люди могут поверить в это, но какая благородная семья или высокопоставленный чиновник не устроит шоу? Если извинения могут снять подозрения, то в этом мире все слишком просто. У Лин Фэн-цзы есть дао, поддерживающее его авторитет, и потому он не будет говорить глупости. Поэтому нам нет нужды спорить о том, была ли эта даосская монахиня оскорблена на пустом месте. Я полагаю, что обвинения — правда.

Глава семьи Чжан согласно закивал: — Я тоже так думаю.

Фань Цзи продолжил: — Если мы воспользуемся вторым методом, мы нанесём первый удар и свяжем монахиню, чтобы передать её. Мы заявим, что нас обманули. Может показаться, что мы ясно выразили своё отношение, но это будет выглядеть преднамеренно. Они только-только выдвинули обвинения, поэтому если мы схватим её, это будет выглядеть так, будто мы уже знали обо всём. Это заставит людей думать, что мы хотим поджать хвосты, чтобы выжить…

— И это лишь незначительный вопрос. Больше всего мы боимся, что монахиня затаит обиду и будет клеветать, что наша семья Чжан действительно вступила с ней в сговор для подлой цели. Это будет очень трудно оправдать, поэтому нам не стоит её ловить.

— То же самое касается и третьего метода. Хотя мы не боимся быть оклеветанными, другие будут думать, что мы заставили замолчать другую сторону только потому, что мы виноваты. Вместо этого будет казаться, что мы действительно вредим другим, заставляя их бояться.

Глаза Чжан Вэньтао загорелись: — В таком случае, господин Фань также согласен отпустить эту даосскую монахиню?

— Не совсем. Фань Цзи слабо улыбнулся: — Вы находитесь в центре ситуации и рассматриваешь всё только со стороны семьи Чжан, но вы забыли, что сейчас человек в самом опасном положении — именно даосская монахиня… Если она действительно порочный даос, она определенно не будет сидеть сложа руки и ждать смерти. Даже если мы не дадим ей сбежать, она обязательно что-нибудь придумает в ближайшие три дня.

Глава семьи Чжан спросил: — Но этот Линь Фэн-цзы хочет, чтобы наша семья Чжан внимательно следила за этим человеком… Интересно, какой у вас план?

— Это не план. Это просто несколько простых методов.

Фань Цзи махнул рукой и улыбнулся:

— Господин, вы можете не беспокоиться, что Лин Фэн-цзы привлечёт вас к ответственности, потому что мы не будем устраивать шоу, чтобы отпустить монахиню. По моему мнению, пока мы никого не посылаем следить за ней, она сама найдёт возможность сбежать.

— Нам просто нужно быть расслабленными снаружи, но напряженными внутри и загнать монахиню в угол. Мы дадим ей напасть на нас, чтобы она сбежала, ранив кого-нибудь в процессе. В тот момент, когда кто-то умрёт в результате её побега, фальшивая постановка побега станет реальностью, и это дело взорвётся.