Охота на Снайпера - Симонова Мария

Ян знал, что капитан имеет право на ношение оружия и посерьезнее, чем шокер, но понимал и то, что вряд ли ему позволят появиться на станции со штурмовым плазменным ружьем. А ведь если они окажутся перед закрытым кораблем, для проникновения внутрь им не помогут ни обычный пистолет, ни даже лазерник. По мнению Яна, ключом к успеху была внезапность, на нее-то и следовало ставить, но Тропилин предвидел, кажется, и какие-то другие варианты. Впрочем, свой бокс они навестили очень ненадолго; капитан один зашел в корабль, оставив Яна с Николаем караулить пленника, наблюдая заодно за работой неторопливого, как броненосец, заправщика. Тут похититель, державшийся на удивление невозмутимо, впервые подал голос:

– Вам лучше оставить эту затею. Девушку вам обратно уже не получить – я понимаю, как нелегко бывает признать свое поражение, но лучше бы вам смириться с этим.

Ян с Николаем проигнорировали его слова, причем стоит ли говорить, что Яну это далось с куда большим трудом.

Тропилин появился не с чем-то солидным и огнестрельным, а всего лишь с небольшим ящиком, похожим на саквояж, при взгляде на который всем троим, включая пленного, пришла, кажется, одна и та же мысль.

– Вам не поздоровится, если вы будете что-то взрывать на космической станции, – насмешливо сказал пленник. – Даже стрелять здесь я вам не советую, если только не хотите привлечь к нашим проблемам Службу Безопасности.

Капитан мельком глянул на него и отвернулся, буркнув:

– Они нам только спасибо скажут.

– Да неужели? – Усмешка пленника стала шире: – А мне почему-то кажется, что вы избегаете внимания спецслужб.

Что ж, последнее слово осталось за ним. Хотя и его вряд ли удовлетворил итог разговора: капитан так и не сказал, что представляет собой этот ящик, а между тем и Ян был бы не прочь уяснить его предназначение. Невзирая на предупреждения пленного, капитан взял «саквояж» на операцию, так и не обмолвившись о нем ни словом.

Попытка внезапного прорыва не удалась: люк, начавший было открываться, обратно задвинулся, даже заклинить его чем-нибудь, хоть тем же шокером, они не успели, да и сомнительно, что в оставшейся таким образом щели имелся бы смысл. Обнадеживало лишь то, что излучатели корабля вряд ли откроют по ним огонь в шлюзе. И в их руках был один из похитителей – возможно, главный. Только на это и оставалось надеяться – что судьба этого типа, а также его приказания небезразличны тем, кто остался в корабле. После короткого совещания Тропилин обратился к пленному:

– Мы сейчас с ними свяжемся, и, если вам дорога жизнь, вы отдадите им команду открыть люк.

– А иначе вы что, меня застрелите? – пленный не просто пренебрегал угрозой, он еще и ухмылялся. И, что самое неприятное, был совершенно прав: даже будь у них возможность использовать огнестрельное оружие, никто бы из них не стал убивать или мучить заложника – это было прерогативой его братии.

Яну, впервые вглядевшемуся в его лицо более внимательно, показалось, что где-то он его уже видел; возможно – в кондоминиуме, где мафия вела охоту на Кэт...

– Даже если бы ваша угроза была реальной, да что там, даже если бы вы подняли на ноги всю местную Службу Безопасности – им на это плевать. Любые ваши усилия обречены на провал. Подумайте хорошенько и поймете, что это так.

Опустив голову, Ян глухо сказал:

– У них заложница.

Тропилин покачал головой – безнадежно и в то же время упрямо. Сказал пленному:

– Код для связи.

– Четыре-восемнадцать. – Взгляд его стал пронзительным, но голос звучал спокойно, когда он добавил: – Но я бы на вашем месте подумал о ней.

Капитан нахмурился, а Николай ткнул в голову бандиту шоковым пистолетом, что выглядело почти как удар

И только Ян уловил в его словах нечто большее, чем угроза или предупреждение. А может, ему лишь показалось, что в них была тревога, созвучная с его собственной.

Для связи капитан воспользовался ручной рацией, конфискованной у пленного еще в лифте. Говорил он, глядя в направлении маленького окошечка, где находилась ближайшая камера внешнего обзора:

– Борт «Призмы», слышите меня? Говорит капитан СКР Станислав Тропилин. У вас на борту находится девушка. Мы предлагаем произвести ее обмен на вашего человека. Условия следующие: при открытии входного люка мы отойдем на пять шагов. Как только она появится, мы его отпускаем. В случае вашего отказа дело будет передано Службе Безопасности.

Рация стояла в громком режиме, так что ответ бандита слышали все. Вряд ли стоило надеяться на что-то другое, но все же надежда была... И Станислав Тропилин еще не до конца ее исчерпал: он показал Николаю глазами на «саквояж»; штурман, кивнув, передал Яну шокер и стал колдовать над ящиком. А капитан продолжил переговоры:

– Уясните реальное положение дел: задание вы уже провалили; вам не уйти со станции; даже если ваш корабль не вскроют, как консервную банку, он все равно не будет заправлен.

Из рации раздалось что-то вроде хриплого тявкания, которое, вероятно, следовало интерпретировать как издевательский смех.

– Заправят, еще как заправят! И ты еще, капитан Скр, лично об этом похлопочешь, спорим?

Донеслось несколько резких шлепков, при звуке которых все вздрогнули, Николай разогнулся с какой-то частью ящика в руке, а пленный с закаменевшими скулами прикрыл глаза. Рация отчетливо и злобно прошипела:

– Визжи, сука!

Ян зажмурился, понимая – все. Провал. Он сделает все, чего потребует эта мразь. Сейчас и в дальнейшем.

Подавшись к Стасу, он схватил его за руку и крикнул в прибор:

– Прекратите! Слышите, вы?..

Вместо ответа из крохотного динамика донесся грохот, словно там что-то обрушилось. Или кто-то. Затем воцарилась тишина.

– Не надо трогать девушку, – деревянным голосом сказал Тропилин. Ответом ему было молчание. – «Призма», вы меня слышите?

Ни звука.

Тропилин покрутил что-то в приборе, вызвал еще раз и сообщил, нахмурившись:

– На сбой связи не похоже.

– Там что-то случилось, – сказал Ян и повернулся к пленному. Поглядев на шокер в своей руке, он сунул его в карман и схватил бандита за грудки: – Открывай дверь! Ты должен знать сигнал для автомата!

Пленник, вместо того чтобы испугаться, после встряски, наоборот, обрел свой прежний наглый вид:

– Так они его и оставили, увидев меня в вашей компании.

«А его дружки тем временем мучают Кэт!» Ян замахнулся с намерением врезать по этой ухмылке.

– Никольский, отставить!

Ян мгновение колебался, потом с трудом разжал руки – левую, сжимавшую в горсти ворот пленника и с куда большим усилием – правую, сжатую в кулак. Капитан перевел взгляд с него на штурмана:

– Коля, все готово? Давай!

У Николая на правой кисти был надет странный прибор – подобие металлической перчатки, составлявшей одно целое с диском, со стороны ладони настолько непроницаемо-черным, что, когда штурман повернул руку, у Яна на миг создалось впечатление, будто ее поглотила до запястья черная звезда. Он даже и сейчас не мог предположить, что это за штука, стало очевидно одно – не бомба. Гадать смысла не было, оставалось смотреть.

Николай прижал черную плоскость к поверхности люка и ткнул дважды в россыпь кнопок на перчатке. Ян узнал жест, сам он озвучил бы его так: «Задание введено, действуй!» – командует первым тычком оператор. «Ты действительно уверен?» – спрашивает система, и оператор отвечает вторым тычком: «Сто проц!»

Ян и пленник следили за действиями Николая с одинаковым пытливым интересом: оба ожидали от прибора какой-то вибрации, возможно попытки пробоя люка (что представлялось сомнительным), но ничего подобного не происходило. Николай просто водил рукой – примерно такими движениями люди моют окна, только сопровождалось это неприятнейшим звуком, напоминающим, пожалуй, скрип ржавых петель, сильно продленный во времени. Вначале ничего не происходило. Потом Яну показалось, что покрытие в области «обработки» меняет цвет – становится светлее, словно и впрямь «отмытое». А когда он вдруг понял, что происходит, то подался вперед, желая удостовериться, что его не обманывают глаза.