Мёд жизни (Сборник) - Логинов Святослав Владимирович

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96

Антон, не дожидаясь приглашающего жеста, повернулся к склепу. Покойница лежала, скрестив пухлые ручки на груди, в такой же позе стоял над ямой её двойник, можно было решить, будто хозяйка отражается блестящей целлофановой плёнкой – или это вода налита вровень с землёй?

«И ничего удивительного, – уныло размышлял Антон, – может, у них принято хоронить около дома. А что, похоже – так тётка сама сказала, что это её родители – все трое. Так что – ничего удивительного».

Антон стоял, прислонившись плечом к кладке, опустив погашенный шоком взгляд на могилы. Одна из них и впрямь была пуста, а в центральной находился ещё труп – давний, полуразложившийся. Одежда его превратилась в лохмотья, сквозь прорехи проглядывали обнажившиеся кости. Свалявшиеся клочья волос и бороды отпали и лежали отдельно. Но даже сейчас при взгляде на эту кучу тлена видно было, насколько силён и велик был умерший. Тело не умещалось в нише, ему там было, очевидно, тесно, так что Антон принял за само собой разумеющееся, когда истлевший остов начал судорожно выгибаться, пытаясь сесть и выбраться наружу. По масляной целлофановой поверхности пошли волны.

Не было здесь ничего невероятного или жуткого, всё происходило удивительно буднично, только странно становилось Антону, что так спокойно он созерцает, словно не с ним это творится, а просто крутят по видео западный триллер, а он, заплативши рубль, проводит перед экраном свободный час.

Медленно, не потревожив плёнки, поднялась копия хозяйки, перегнулась в соседнюю яму, неслышно шепча что-то успокаивающее, уложила бьющийся скелет, сложила ему на груди фаланги пальцев, пристроила к обнажившейся челюсти колтун бороды, потом, слепо скользнув по Антону закрытыми глазами, вернулась в свою могилу, замерла в покойной благостной неподвижности.

– Старички мои родимые, – произнесла хозяйка. – Жили себе, а потом померли. Сирота я.

Хозяйка ухватила бесчувственного Антона за руку, повела в башню. Антон шёл, старательно переставляя ноги. Потом сказал:

– Нельзя так.

– Чего нельзя, гость дорогой? – всполошилась хозяйка.

– Нельзя могилы открытыми оставлять, – назидательно произнёс Антон, – а то как же получается – такое на всеобщее обозрение? А если дети увидят? И вообще – нельзя!

«Что-то я не то говорю», – устало отметил он про себя.

Но старушка ничуть не была ни удивлена, ни возмущена.

– Так они же закрыты! – воскликнула она и потащила Антона обратно.

Больше всего не хотел Антон возвращаться в склеп, но шёл послушно, не имея сил сопротивляться. Хозяйка подтолкнула его к проёму. Все три могилы были наглухо задвинуты тяжеленными чёрными плитами, которых ещё минуту назад не было и в помине.

– Ну как, нравится? – спросила хозяйка, выглядывая из-за плеча.

– Нравится, – попугаем отозвался Антон.

– Одно беда, гостенёк, с родителем-то с третьим как быть? Придёт, сердечный, а могилка-то заперта…

Антон молча двинулся в уличное пекло. Он вдруг осознал себя не просто действующим лицом неприятной комедии, а человеком, с которым всё это происходит. Исчезновения, башни, двойники, ожившие мертвецы. Даже если предположить, что он сошёл с ума, то такая яркая галлюцинация запросто убьёт его. Где-то поблизости бродит ещё один «родитель»… Антон затравленно огляделся: никого, лишь мужчина с папкой вновь пересекает площадь; парусиновый пиджак на спине потемнел от пота. Может быть – он?

– Это наш председатель совхоза, – певуче пояснила хозяйка. – Всё по делам, горемычный, торопится, и не отдохнёт никогда…

Антон оторвался от голоса, нырнул в башню. Магна сказала ему сидеть здесь, наружу не выходить и ни с кем, кроме тётки, не разговаривать. Однако родственнички у неё – не приведи господь! И впрямь Monstrum magnum – великое чудище! В самый раз подгадал он со своей этимологией. А с чего он взял, что здесь будет в безопасности? Магна сказала? Так она ещё сказала две недели ждать… И вообще, может, это вовсе и не она звонила…

Антон подошёл к телефону, решительно набрал 02. Трубку сняли.

– Милиция? – спросил Антон.

– Во псих! – произнёс в ответ дребезжащий голос, и загудел отбой.

Звонить не имело смысла.

Антон опустился на кушетку, тут же вскочил, присев на корточки, заглянул в пыльную темноту под сиденьем, сунулся под кровать, под стол. Кто скажет, откуда может появиться очередная напасть?

Переступая дрожащими ногами, Антон подошёл к выходу. Никого. Антон глубоко вздохнул и, пригнувшись, перебежал через площадь. Надо уходить отсюда, пока его никто не видит. Потом может оказаться поздно.

Зацепившись штаниной за штакетину, он полез через забор и поскакал между грядок. С той стороны огорода тоже торчала ограда. Беглец преодолел её и очутился во дворе дома. На мгновение возникла мысль постучать уже не в ставень, а в двери дома и расспросить о дороге, но Антон отверг искушение и направился дальше. Он заносил ногу, чтобы лезть через следующий заборчик, когда из будки возле дома выползла собака.

– Вор пришёл, – сказала собака.

Псина была здоровая, настоящий волкодав, но вместо морды приветливо улыбалось человеческое лицо.

– Радость-то какая – вор пожаловал! – говорила собака, торопливо стягивая цепь.

Антон взвизгнул и, прочертив штакетником пузо, свалился в гряды. Он мчался, сминая плантации кинзы и помидоров, сигал через заборы, и в каждом дворе число преследователей увеличивалось, уже целая свора с заливистым лаем неслась по пятам. Лишь первая из собак оказалась с человеческим лицом, остальные были обычными лохматыми зверюгами, они неслись, чуть видные в стремительно сгущавшихся сумерках, лишь клыки блестели в свете молодой, чуть народившейся луны.

Антон уже ничего не соображал, он задыхался, сердце колотилось в горле, наполняя горечью рот. Ноги подкашивались, но ещё несли его, движимые одним животным ужасом.

– Вор! Вор! – взлаивали за спиной псы.

Огороды резко кончились, впереди встал тёмный контур башни. Антон, едва не сбив с ног бредущего председателя, вкатился в проход. Краем глаза он ещё успел заметить, что псы с людоликим вожаком рвут председателя совхоза, а тот слабо орёт и отмахивается кожаной папкой. Покружив по комнате, Антон залез в шкаф и попытался закрыться изнутри.

Дверцу шкафа неожиданно и сильно дёрнули, Антон вывалился наружу. Перед ним стоял насупленный председатель. Свою потрёпанную папку он держал двумя руками, словно дубину.

– Гражданка Монструм здесь проживает? – спросил он.

– Я… не знаю… – выдавил Антон.

– Вот как? – председатель уселся на оттоманку. – А вы кто, собственно, будете?

– Я… живу тут, – Антон не знал, как объясняться. – Гость я. Я в экспедиции был и заблудился. Скажите, как мне назад попасть?

– Ясно… – протянул председатель и раскрыл папку. – Гость, значит. За свет она, получается, не платит, а квартиру, видите ли, сдаёт. Сколько вы ей, выходит, в сутки отдаёте?

– Да нисколько! – закричал Антон. – Я здесь случайно. Мне в лагерь надо.

– Так она, выясняется, случайным людям сдаёт, да ещё, так сказать, лагерникам! А потом, спрашивается, почему в посёлке хулиганства происходят? – председатель поглядел на разодранный рукав пиджака. – Кому-то, стало быть, неизвестно, что собак с цепи вечером спускают. Обнаруживается, что кое-кто днём спускает – и нате вам, пожалуйста! – председатель ткнул папкой в тьму на улице. – А я ещё, к вашему сведению, не обедал.

– А я и не завтракал, – сказал Антон. Страх перед председателем прошёл, Антон понимал, что этот человек ничем ему не повредит и не поможет. – Вы бы лучше, чем с бумажками гулять, разобрались, что у вас происходит. Мертвецы бродят, собаки разговаривают…

– Раз бродят, – отрезал председатель, – следовательно, им позволено. Не иначе как мною и позволено, ибо я тут председатель совхоза и без моего ведома здесь бродить, пардон, нельзя.

– Вошь ты затухлая, а не председатель! – заорал вдруг Антон. – Гады вы все, гады! И ты всё врёшь! Не бывает у совхоза председателя – директора в совхозах, а за вашу чертовщину вы ещё ответите!

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96