Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Первого мая он вернулся домой...
Глава четырнадцатая
Шабаш на Лысой Горе
1.
Андрея Мишукова перехватили на вокзале.
Он стоял в очереди к суточной кассе, где его и засёк Зимагор.
- Здесь Симакин, - сказал Зимагор в трубку мобильного телефона. Соответствую-щий описанию объект находится на вокзале.
- Перехвати его! - распорядился Лысый Гера. - Через пять минут буду на стоянке.
Зимагор протолкался сквозь очередь к Мишукову и аккуратно взял его под локоток.
- В чём дело? - Мишуков обернулся.
- Пройдёмте, гражданин, - тихо сказал Зимагор.
- По какому праву вы... - Мишуков попытался вырвать локоть из цепких пальцев незна-комого ему человека.
- По праву сильного, - Зимагор усмехнулся в усы. - Не рыпайся, придурок.
Не выпуская локтя Мишукова, Зимагор извлёк свободной рукой удостоверение (то самое - выбитое буквально с боем) и продемонстрировал его окружающим. Мишуков поник. Только пробормотал сквозь зубы:
- Сука - Князев, слово не держит...
Зимагор его не понял, но уточнять и переспрашивать не стал, а повёл Мишукова к выхо-ду с вокзала. Лысый Гера и Сурок дожидались на привокзальной стоянке, сидя в "джипе" Сур-ка. При виде Зимагора с Мишуковым в компании, Сурок открыл дверцу и вышел навстречу. Зи-магор втолкнул Андрея в "джип", а сам остался снаружи, закурил.
- Рад видеть тебя в полном здравии, - поприветствовал Мишукова Лысый Гера.
Лицо Андрея просветлело.
- А, - сказал он. - Это всё-таки вы...
- Надо же, узнал, - Гера наклонил голову. - Ты чего, Андрей, сбежать решил?
- Это моё дело, - ответил Мишуков резко: увидев, что имеет дело не с правоохрани-тельными органами, а как раз наоборот, со своим собственным заказчиком, он осмелел. - Я теперь вольный человек; хочу - дома сижу, хочу - в Москву еду.
- А как же работа?
- Меня уволили, - Мишуков мрачно усмехнулся. - Я теперь безработный.
- Вот как? - Гера, казалось, ожидал чего-то подобного. - Кто уволил? Князев?
- Князев.
- В чём же причина увольнения? - Гера был само миролюбие.
Мишукову не было никакого резона посвящать Геру в подробности инцидента, произо-шедшего в рабочем кабинете Князева. А уж тем более рассказывать о достигнутой догово-рённости.
- Сокращение штатов, - с лёгким сердцем соврал Мишуков. - Я оказался наименее ценным работником.
Гера помолчал, в упор разглядывая Андрея. Он, конечно, не поверил в "легенду", но и выяснять ничего не стал.
Вместо этого Гера полез в нагрудный карман и извлёк плотный маленький конверт.
- Здесь пять, - сказал он. - Три - как и договаривались. И две в качестве компенса-ции за опоздание. Надеюсь, эта скромная сумма несколько скрасит твой отпуск.
Мишуков нахмурился и конверта не взял.
- Работа не сделана, - заявил он. - Я... не успел.
- Врёшь, - сказал Гера уверенно. - Врёшь и не краснеешь.
- Зачем мне врать? - Андрей пожал плечами. - Деньги мне нужны. Если бы я сделал работу, то так и сказал бы.
- И снова врёшь. Ты сделал работу и знаешь результат. Тебе достаточно назвать фа-милию, и можешь отправляться хоть в Москву, хоть к чёрту на кулички.
- Да не знаю я результата, Герасим Николаевич. Хотел бы знать, но не знаю.
Гера задумчиво покачал головой.
- Зря ты так, Андрей, - сказал он. - Зря... Сейчас я выйду и прогуляюсь к вокзалу: жарко, надо газировки купить. А с тобой посидит Эдуард Борисович. Он раньше в КГБ работал; там его научили показания из диссидентов выбивать. Не удивлюсь, если по моём возвращении, у тебя не будет хватать пары зубов.
Гера сделал движение к дверце, а Андрей побледнел.
- Не надо, - попросил он приниженно. - Не надо. Я всё вам скажу.
"И зачем я с ним связался?" - с тоской подумал Мишуков.
- Вот и молодец, - сказал Гера. - Вот и правильно. Говори.
Он положил конверт на сиденье между собой и Андреем.
- Перекрёстный статистический анализ показал, - быстро заговорил Мишуков, опустив глаза, - что единственной фигурой, удовлетворяющей условиям поиска, является некто Гуса-ков.
- Ого! - не сумел сдержать возгласа Лысый Гера.
- Больше я ничего не знаю, - сказал Мишуков. - И знать не хочу!
- И это тоже правильно, - одобрил Гера позицию Андрея. - Забирай деньги - заслу-жил. Файл ты мне сделал?
- Сделал, но вы опоздали, и я его стёр. А дискету уничтожил.
- Что ж, обойдёмся без дискеты. Спасибо, Андрей. И хорошего тебе отпуска.
Мишуков зашевелился, выбираясь из автомобиля.
- Эй, - остановил его Гера, - Андрюша, ты конвертик позабыл.
Мишуков, уже оказавшись снаружи, наклонился и сказал, ищуще заглядывая Гере в гла-за:
- Я не возьму денег, Герасим Николаевич. И прошу взамен, чтобы моя фамилия нигде не фигурировала. Никогда.
- Могила, - пообещал Стрельцов. - А деньги всё-таки возьми. Любая работа должна быть оплачена.
Мишуков поколебался, но жадность пересилила здравый смысл и, протянув руку, он за-брал конверт:
- Спасибо, Герасим Николаевич.
- Пожалуйста, Андрей.
Мишуков, не оглядываясь, ушёл к вокзалу, а Зимагор и Сурок заняли свои места: Сурок - за рулём, Зимагор - рядом с ним, в соседнем с водителем кресле.
- Раскололся? - спросил Зимагор.
- Ещё как, - отвечал Лысый Гера. - С треском. А сейчас все заткнулись - буду гово-рить с Грантом.
Стрельцов вытащил телефон, быстро набрал номер.
- Добрый вечер, Аркадий Аркадьевич, - сказал он елейным голосом, косясь на сидяще-го вполоборота Зимагора. - Да, это я... Герасим Стрельцов... Да, кудрявый такой... Весь... У меня есть для вас новости... Хорошие... Мы, кажется, нашли... "Кажется" в том смысле, что требуется ещё проверка... Да, информация достоверная... Подробности при встрече... На чай? Конечно, без вопросов... Да, мой любимый с земляничным вареньем. Спасибо, что помните... Ха-ха... Да, уже еду...
Гера сложил трубку и несколько секунд молчал, морща лоб.
- Не понимаю, - сказал он наконец. - Такое ощущение, что старик уже знает то, что знаем мы.
- А что мы знаем? - жадно осведомился Зимагор.
- Ладно, разберёмся на месте, - махнул рукой Лысый Гера. - Вячеслав, обратился он к Сурку, - тебе очень хочется туда ехать?
- К Гранту? - Сурок содрогнулся; он подумал о Женьке, тело которого пребывало сей-час в холодильной камере на одном из складов, вспомнил, как вёз его в город - медленно, с соблюдением всех правил: лишь бы какой тупой гаишник не прицепился - и содрогнулся ещё больше. - Если позволите, Герасим Николаевич, я бы хотел здесь остаться. У меня есть кое-какие соображения по моему направлению...
